— Что он несёт? — заорал Тим Борк своим подчинённым. — Что он о себе возомнил? У него совсем плохо с головой? Срочно вырубите его к чертям собачьим!

— Слушаюсь, босс! — отозвался его помощник Пол и стал набирать номер на мобильном телефоне.

Семён одел очки и посмотрел на часы:

«Буквально сейчас глава „NBC“ Тим Борк дал распоряжение отключить мою трансляцию. Но посмеет ли его помощник Пол Колански выполнить его распоряжение, если узнает, что его босс неожиданно скончался от сердечного приступа?»

— Слушаю Вас, Пол! — послышался голос в трубке.

Но услышав слова Семёна, Пол не стал ничего говорить, а медленно повернулся к боссу.

— Что ты на меня смотришь? — орал Тим Борк. — Он сумасшедший. Вырубай! Я тебе говорю!

В этот момент Семён на экране телевизора в кабинете главы «NBC» щёлкнул пальцами, и Тим Борк схватился за сердце. Пол, в ужасе отшвырнув от себя трубку, бросился к боссу. Но тот уже был мёртв.

Президент Соединённых Штатов тоже в этот момент стоял перед экраном и слушал слова Семёна.

— Позвони-ка Борку, — обратился он к помощнику, — узнай, как его здоровье?

— Но, господин президент! — возразил помощник. — Вы же не верите всерьёз в эту чушь!?

Президент посмотрел на помощника.

— Слушаюсь, господин президент! — ответил помощник и скрылся за дверью.

Через минуту он вернулся. Его лицо было бледным, а дыхание учащённым:

— Господин президент! Тим Борк доставлен в госпиталь с сердечным приступом. Признаков жизни нет.

— Позови госсекретаря!

Помощник скрылся за дверью. Вскоре он вернулся с госсекретарём.

— Слушаю Вас, господин президент! — выпалил госсекретарь.

Президент сделал знак помощнику, чтобы тот покинул кабинет, а сам подошёл к своему столу и, выдвинув ящик, взял в руки пистолет. Недолго думая, он направил пистолет на госсекретаря и выстрелил ему в сердце. Тот, не успев испугаться, бездыханно упал на пол. Вскоре госсекретарь громко вздохнул и, неуверенно встал на ноги.

— За что, господин президент? — заныл госсекретарь, осматривая дырку на своём костюме.

Президент подошёл к нему и, разорвав на груди госсекретаря рубашку, осмотрел грудь. След от пули рассасывался на глазах.

— Да, ладно. Не ной! — сказал президент. — Я просто проверить хотел, не обманул ли он нас с препаратом? Не на себе же мне проверять! Я всё-таки надежда нации!

— А если бы обманул? — не переставал ныть госсекретарь. — Что со мной было бы?

— Но ведь не обманул же! — ответил президент. — Прекрати ныть! Не мешай мне слушать!

«Отныне вы все находитесь под моей защитой и покровительством. И все равны передо мною. Будь ты президент или оборванный дервиш, медиа персона или простой рабочий. Всех судить я буду одинаково — по делам их и помыслам. А дела ваши и помыслы мне известны не только те, что были, но и те, что будут. Потому, бойтесь меня усомнившиеся во власти моей!»

Семён замолчал и посмотрел в зал:

— А теперь я готов ответить на ваши вопросы!

В зале стояла гробовая тишина. Журналисты не решались обратить на себя внимание Семёна, чтобы лишний раз не вызвать его гнев. Наконец, одна молодая журналистка всё-таки осмелилась и подняла руку:

— Я — Саманта Блэк. «New York Times». Скажите, как вы собираетесь наводить порядок и командовать в мире, если у вас нет своей армии?

— Мне не нужна армия, — ответил Семён. — Я пришёл не разрушать, а созидать. Я несу мир. А мир нужен солдату ещё больше, чем хлеборобу. Не одна пуля не вылетит без моего разрешения. Иначе она размозжит череп самому стрелявшему.

— Но как вы будете это контролировать? — снова спросила Саманта.

Семён одел очки и, пристально посмотрев на Саманту, подмигнул ей одним глазом:

— Саманта, Вам 24 года. Вы не замужем, хотя, уже трижды делали аборт. В детстве Ваш отец плохо с Вами обращался, за что отсидел 8 лет. Вы хотели стать актрисой, но даже переспав с шестью разными режиссёрами, так и не получили роли, о которой мечтали. Ваша красота помогла Вам получить должность в «New York Times».

Саманта стояла, открыв рот, и смотрела на Семёна.

— Сегодня вечером Вы узнаете, что в очередной раз беременны, — продолжил Семён. — Но в этот раз аборт Вы делать не будете, а родите здорового ребёнка…

Саманта очнулась от оцепенения, вскрикнула и выбежала из зала.

— Ещё вопросы будут? — спросил Семён. Немного подождав, он пожал плечами и, улыбнувшись, добавил: — Я так и знал!

В зале раздался одиночный идиотский смех. Остальные, хоть и оценили шутку Семёна, скорее были ей напуганы.

Семён встал и покинул пресс-конференцию.

— Я думал, наша цель — деньги! — сказал догнавший Семёна Сергей Сергеевич.

— Наша? — высокомерно переспросил Семён. — У моей цели нет компаньонов!

Сергей Сергеевич озадаченно остановился, а Семён пошёл дальше.

Таня встретила Семёна, держа на руках младенца:

— Семён! Что это было? Зачем ты это затеял?

Семён взял из рук Тани младенца и прошёл в дом:

— Я делаю то, что мне поручено «игрой», — спокойно ответил он.

— Ты сошёл с ума со своей «игрой»! — закричала Таня. — Кира и Савелий уже мертвы из-за твоих амбиций. Ты хочешь, чтобы и мы с ребёнком тоже погибли?

— Танечка! Есть только один путь спасти тебя и сына от беды, и я по нему сейчас иду. Доверься мне!

— Как я могу тебе довериться, если ты сейчас холоднокровно убил человека?

— Какого человека? — не понял Семён.

— Только что объявили, что Тим Борк скончался в больнице, не приходя в сознание! — рыдала Таня.

— Я здесь не при чём, Танечка! Я просто знал, — спокойно ответил Семён.

Была поздняя ночь, когда Сергей Сергеевич открыл дверь лаборатории Семёна. Сегодня выдался редкий часок, когда хозяина лаборатории не было на месте. Сергей подошёл к компьютеру и попытался его включить. Компьютер был заблокирован. Тогда генерал стал копаться в бумагах Семёна, хаотично разбросанных по столу. Ему было сложно понять каракули Семёна. Он отбрасывал один листок за другим. Поиски на столе результатов не дали и Сергей переключился на урну. Достав мятые листки оттуда, он стал их перебирать.

«А это интересно!» — сказал Сергей, прочитав один из листков, и сунул его в карман.

Выходя из кабинета, он вдруг увидел очки, в которых Семён был сегодня на пресс-конференции.

«Зачем тебе очки, если у тебя здоровье с нулевым пробегом?» — прошептал Сергей и взял очки в руки.