Я закусила губу.

– Рина? – он все еще был так близко. Я чувствовала его дыхание. Мне пришлось взглянуть на него и всеми силами стараться не опускать глаз. Аким ты знаешь, какой красивый у тебя взгляд?

– Что? – почему у меня получилось так грубо это спросить? Я не хотела тебя обидеть, прости! Что со мной происходит?

Я разрывалась в желаниях. Мне и хотелось, чтобы он меня поцеловал, и я, наоборот, почему-то, опасалась этого. Возможно, что он меня любит, как сестру или подругу. То, что он чувствует что-то ко мне, было понятно и без слов. Одни его действия на протяжении всего моего обучения, говорили о многом.

Аким отпустил меня. У меня внутри все сжалось.

– Прости, я не знаю, что происходит. Не понимаю, – пробормотала я. Слезы вновь появились на глазах. Добрый, милый Аким, ты так много для меня сделал…

И тут вдруг резко заболела еще не зажившая до конца рана. Я согнулась пополам.

– Рина, что случилось? – голос Акима стал мягким, добрым и взволнованным.

– Живот… – боль все усиливалась.

Стало темнеть в глазах. И мне не удалось уловить тот момент, когда Аким подхватил меня на руки и положил на кровать. Я свернулась клубком, пытаясь усмирить резкую боль.

– У тебя рана открылась, – он осмотрел мой живот. – Пойду, позову кого-нибудь.

– Нет! Прошу, останься. Не оставляй меня одну, – я умоляюще посмотрела на парня и сжала его руку.

– Я вернусь. Тебе нужна медицинская помощь, – он освободил свою руку от моих пальцев и встал с кровати. – Я, правда, вернусь. Потерпи минуту.

Слезы на глазах можно было списать на ужасную боль, только вот они были не из-за физической боли. Аким погладил меня по голове и поцеловал в лоб.

– Еще чуть-чуть и тебе будет легче, – и ушел.

Вернись! Я хочу, чтобы ты снова меня обнял, прижал к себе! Чтобы гладил меня по голове! Вернись, пожалуйста.

Через несколько мгновений дверь снова распахнулась. Внутрь вбежал Аким, за ним какая-то темноволосая девушка восточной внешности со стрижкой каре. Она села на мою кровать и положила на рану руки. Магия исцеления.

– А что, Николс? – спросила я, просто пытаясь отвлечься.

– Мертв, – безжалостно бросила девушка.

У меня перехватило дыхание. Как несправедливы законы мироздания. Почему он не вылечил себя?

– Ему выстрелили прямо в голову, – какому уже по счету человеку удается читать мои мысли?

Значит тогда, когда умирала Овла, когда Касьян звал его… После того, как вылечил меня, он погиб. Ов говорила, что он не придет. Почему? Знала? Знала, что его убили?

– Все. Если вдруг понадоблюсь, зови, – девушка улыбнулась и поднялась на ноги.

– Стой! Я даже не знаю твоего имени! – вскрикнула я, реагируя на ее уход слишком эмоционально.

– Алиса.

Я больше не вставала, мне казалось, что слабость слишком сильна, а мне не удастся даже пошевелить рукой.

– Если хочешь, можешь поспать, – предложил Аким, собираясь выключить свет.

– Нет, – я покачала головой. – Помоги мне добраться до нашей комнаты, пожалуйста.

Я начала садиться, бросив последние силы на это движение.

– Не утруждай себя, – он поднял меня на руки. Я уткнулась лицом в его футболку.

– Спасибо, – тихо пробормотала я, вдыхая его запах. По телу пробежали мурашки.

В нашей комнате собралась чуть ли ни вся Академия. Держали совет. Я сидела на своей кровати рядом с Акимом, удобно положив голову ему на плечо. Глаза медленно закрывались, сон действительно был бы сейчас не лишним.

– Боюсь, что моя магия недолго сможет сдерживать Аспидов за той стеной, – призналась Эрика. – Нас всех ждет наказание. Будьте готовы к этому.

– Можно забаррикадировать проход! – выкрикнул кто-то предположение. Имя этого парня я не помнила.

– Где мы возьмем баррикады? – поинтересовалась Эрика.

– Столовая. Наши спальни. Есть много пустых кроватей. Шкафы, – раздавались возгласы ребят.

– Предлагаю ничего не делать. Мы не сможем вечно их сдерживать. А так мы только задержим наше обучение, да еще и заставим их гневиться на нас. А тогда на заданиях нам вряд ли удастся выжить, – сказала негромко я, но все затихли и слушали каждое мое слово.

– Да ты бредешь! – крикнула Прасковья, недовольно тряхнув головой. Ее косичка раздраженно дернулась, как кошачий хвост.

– Да она за них! – выкрикнула Агния.

– Она была нужна им, давайте ее отдадим, тогда их гнев не обрушится на наши головы! – выкрикнула Эрика. Несколько парней, убежденных в правоте Эрики, встали со своих мест и начали приближаться к моей кровати.

Аким напрягся.

– Только троньте ее пальцем, – грозно предупредил он. Продолжения фразы не последовало, видимо их ждала сильная расправа.

Мальчики вернулись на свои места, не желая спорить с Лазуритом.

«Саша, ну, ты же понимаешь, что это правильное решение?» – спросила я мысленно у него.

«Понимаю, но боюсь, нам их не заставить, они слишком уверенны в своих словах» – парень покачал головой. Черт!

Распахнулась дверь, но за ней никого не оказалось.

– Что такое? – недоуменно спросила Агния.

– Ой, простите, забыла, – послышался голос Сэм, и посередине комнаты появилась девушка.

Ее волосы были растрепаны, лицо раскраснелось, в глазах плясали огоньки. В руках Сэм держала папку.

– Вот! – она передала папку Эрике. Меня кольнула лидерская ревность.

– Ну, что там?! – все стали подбираться ближе к Эрике.

– Тихо! – прикрикнула она на ребят. – Сейчас все прочту. Здесь есть некоторые записи о нас. Красным перечеркнуты лица погибших, синим, тех, кого следует убрать.

Я привстала с кровати. И заглянула через плечо в папку. Моя фотография была перечеркнута синим. Вот, значит как. Фотография Касьяна тоже.

– Читай же, что там написано! – прикрикнула я на нее, мне не терпелось узнать.

– Да не кричи ты так! – Эрика вздрогнула от неожиданности и начала читать. – После наблюдений за всеми учениками, можно сказать, что у нас появились лидеры. Касьян Палпи, Екатерина Гумилева, Эрика Налз. Эти трое представляют большую угрозу нашему строю. Ни один из лидеров не согласен соблюдать правила. Их придется убрать, если они продолжат идти против системы и препятствовать нормальному обучению других детей.

Я сглотнула. Вот именно об этом и говорил Аким. Дорвалась, называется.

– Что там дальше? – робко переспросил кто-то.

– Все остальные показывают средние результаты, хотя можно выделить нескольких преуспевающих учеников. Такими являются Глеб Ност, Агния Реквик, Лада Тилл, Сверин Тройс и Овла Дженкинс, – Эрика неловко замолчала и сочувственно посмотрела на Касьяна. Парень сидел, ссутулившись, и смотрел куда-то в пол. – Овла зачеркнута. Так, дальше. Ученики так и не заметили четырех предателей, что живут с ними бок о бок. Это свидетельствует о том, что дети слишком доверчивы друг к другу и не научены подозревать.