Теперь ему оставалось только затаиться и молить богов, чтобы преследователи не разглядели в темноте, что следы коня стали менее глубокими. Беглец забрался выше по стволу, устроился поудобнее и, набравшись терпения, стал ждать.

Буквально через несколько минут он услышал конское ржание. Затем различил средь ветвей блеск факелов. Эти были они.

С десяток всадников, естественно, с самим воеводой во главе, стрелой пронеслись мимо. Высоко поднятые факелы достаточно освещали им путь, так что весь отряд уверенно продвигался вперед, на поиски сбежавшего князя руссов.

Выждав еще какое-то время, Вадим осторожно спустился на нижнюю ветку и, точно рассчитав свой маневр, оттолкнулся и спрыгнул вниз, как можно дальше от ствола. Приземлившись весьма удачно и, что самое главное, почти мягко, беглец огляделся, прислушался… Лес хранил полное молчание. Почти наугад избрав направление, бывший новгородский десятник двинулся в путь. Сначала он шел неспешно, постоянно озираясь по сторонам, а затем, почувствовав некоторое спокойствие, перешел на бег. Чем дальше он уйдет от деревни, тем лучше. Конечно, ему необходимо было попасть в Новгород, попасть любой ценой. Найти и расспросить людей старого князя. Вопросы копились и требовали разрешения. Именно об этом он думал в эту минуту. Да, его целью был Новгород, но где он, в какой стороне, Вадим не знал. Он мог лишь только догадываться об общем направлении движения, собственно именно его он и придерживался. То есть по-прежнему шел по наитию.

По подсчетам Вадима прошло не менее часа, если только он еще не разучился чувствовать время…

И вот, после примерно часового блуждания, он обогнул небольшое озерцо и вышел на окраину выселок. Хуторок в три дома живописно расположился между озером и лесом. Вадим затаился, но ничего подозрительного не обнаружил. Конечно, во дворе мог быть пес, и он не стал рисковать.

Беглец только начал обходить хутор стороной, как все же услышал пронзительный лай. А через секунду из леса показались огни факелов. Мгновенно упав на снег, Вадим по-пластунски отполз к ближайшим кустам, там и затаился.

Осторожно приподняв голову, Вадим увидел своих преследователей и свою кобылу, которую вели на поводу. Животное, привыкшее жить среди людей, к людям и тянулось, к тому же не исключено, что один из воинов был ее хозяином. Так что ничего странного Вадим не увидел. По всему похоже, что дружинники решили обыскать хутор, и пока суть да дело надо было уносить ноги…

Он спешил оторваться, уйти как можно дальше. «Ну, как они обыщут хутор, пройдут кругом и найдут мои следы», – думал беглец и бежал, бежал… до тех пор, пока ему не преградила дорогу река. Небольшая речушка, может, всего метров пятнадцать-два-дцать вширь, но лед-то еще не встал. Вадим покрутил головой, ну не искать же мост в самом деле. Юноша двинулся вдоль берега, внимательно изучая берег в надежде найти хоть какой-то способ переправиться – ну не плыть же в ледяной воде, сей необдуманный поступок мог сказаться самым неприятным образом, а не хотелось бы…

И все же водная преграда встала стеной на его пути. Отбросив бесполезную мысль о переправе, Вадим ускорил шаг, продолжая идти вдоль берега. Через пару сотен метров он начал забирать в сторону от воды. На его счастье, лес тут походил на сказочную чащу и становился все более трудно проходимым. «Бурелом какой-то, а не лес», – он в какой-то мере был рад этому обстоятельству. Там, где трудно пройти пешему, конному ходу нет.

Он практически решил было прекратить дальнейшее продвижение, ибо чертовски устал от преодоления поваленных деревьев, когда пред ним открылось свободное пространство. Лунный свет приятно заливал поляну и местами искрился на снегу. Вадим сделал несколько шагов вперед, и под ногами противно зачавкало болото. Зачерпнув горсть снега, он утер лицо. Наклонился, чтобы повторить процедуру, и увидел кустик с ягодами. Спелая клюква чуть не лопалась от морозного напряжения. Даже ночью, при слабом свете, он видел ее бордовый налив. Вадим не удержался и осторожно сорвал несколько ягод.

– М-м-м, – подмороженные и оттого приятно-сладкие клюквины освежили и взбодрили.

Пособивав руками снег, он обнаружил еще немало кустов и принялся с удовольствием снимать осенний урожай. Погоня, Тилей, руссы, вепсы, варяги – все они остались где-то далеко…

Нет, ну до чего вкусно…

Его трапезу самым нахальным образом прервал крик совы. Вадим перестал жевать – прислушался. Птица прокричала еще раз, потом еще… а затем, с другой стороны небольшого болотца блеснул огонек. Вот еще один, а вон там еще и еще. Сова вновь тревожно ухнула, от огоньков донесся конских храп и сдержанное ржание.

– Вот ведь обложили, – выдохнул юноша, утирая рот.

Факелы помаячили несколько минут, а затем так же внезапно исчезли.

* * *

Идти по болоту он не рискнул. Вадим отряхнул с колен снег и взял направление в обход.

За всеми перипетиями беглец не заметил, как рассвет начал медленно прогонять ночную мглу. Солнце поднималось не спеша, освещая верхушки деревьев.

Когда беглый князь руссов увидел впереди просвет, уже вовсю рассвело. Он, таясь за деревьями, подошел к краю дороги. Нет, конечно, это было громкое название, но все же… На снегу четко отпечатались следы колес и копыта лошадей. Узкая, петля-ющая среди стволов сосен, проторенная дорожка не давала четкого обзора. Вадим, соблюдая осторожность, повертел головой – пусто.

– Интересно, уж не мои ли конвоиры тут прошли, – пробурчал себе под нос юноша, изучая следы, – телега опять же…

Минуту он сомневался, а затем, резко перебежав на другую сторону дороги, зашагал параллельным курсом. В конце концов, решил беглец, путь дружинников Тилея лежал в Новгород, а стало быть, им по пути. Только он пойдет стороной, тайно. Им и в голову не придет, что он тут, совсем рядом.

Примерно, на глаз, а еще, судя по движению солн-ца, Вадим определил, что уже полдень. Он чертовски устал, хотелось спать. Догнать отряд воеводы он не сумел, хотя поначалу и тешил себя подобной мыслью. Не так уж и быстро они должны были передвигаться, да еще с телегой. Шли шагом, это уж наверняка. Но ведь и он не двужильный. Ночные скитания по лесным буеракам давали знать. Усталость давила все тело. И еще хотелось есть, нет, даже не есть, а просто чего-нибудь пожрать. Желудок бастовал и все настойчивее требовал пищи.

Дорога меж тем наконец-то вынырнула из леса и побежала по полю, в конце которого поднимались вверх столбики дыма. Ну да, должна же быть здесь какая-нибудь деревенька, ведь места обжитые.

Но идти кратчайшим путем через поле было бы равносильно самоубийству, а с этим можно было и погодить. Эта мысль мелькнула в его сонном мозгу случайно. Ну, что-то типа лучше смерть, чем плен, да еще так некстати всплывшее воспоминание о самураях, которые, не задумываясь, лишали себя жизни в случае чего… и вообще, при чем тут самураи… на дворе, вон, девятый век… ну примерно.

– Не-е-е-е, – протяжно промычал Вадим, едва ворочая языком, – надо поспать.