Меня закружил водоворот событий. Попыталась увидеть Сальвадора, но его нигде не видно. Все продумано до мельчайших деталей. Князь позаботился обо всем. Его люди встречают гостей, провожают на их места. А я в предвкушении, не церемонии, нет, просто дико хочу его увидеть, так соскучилась.

Момент настал, Артас ведет меня к алтарю. Ничуть не сожалею, что это делает не мой отец. Брат поистине для меня самый родной. Хоть и приходится от него скрывать слишком многое.

Играет странная музыка, аккорды будто проникают внутрь, затрагивают душу, настраивают на особый лад. В белоснежной арке стоит Сальвадор рядом с Норбертом и вампиром со стороны князя, которые и проведут церемонию. Он неотрывно смотрит на меня, каждый шаг приближает нас друг к другу, к неизвестности. Его глаза сияют, подобно слиткам золота на солнце, я не вижу в них тьмы. Князь выглядит великолепно, одет в черный костюм, локоны обрамляют лицо, на губах улыбка, волнующая, трогательна, так что невольно подкашиваются ноги.

— Береги ее, — с этими словами Артас передает меня князю.

— Mi estrella, невозможно отвести глаз от твоего великолепия, — Сальвадор переплетает наши пальцы, ощущаю ту связь, которой давно пропиталась кровь. Меня окутал его аромат, прикосновения бархатной тьмы даруют успокоение и будоражат.

— Так не отводи, — усмехнулась.

Меня окатило волной приятия. Я могу горевать о выборе судьбы, что послала мне в спутники вампира. Но что от этого изменится? Ничего. Мне сейчас хорошо, здесь… рядом с ним. Я слишком много думала и переживала. Сейчас позволяю себе испить краткие мгновения пусть призрачного, но счастья. А проблемы? Буду их решать по мере возникновения.

У Сальвадора хорошее настроение, чувствую его возбуждение, его страсть, энергию, что пробуждается подобно огненной лаве, лишь от соприкосновения наших пальцев. И я ведь тоже не могу отвести от него взгляд, смотрю в сверкающие глаза и забываю, что мы под прицелом сотни вампирских и волчьих глаз.

Норберт и вампир, которого я ранее не видела, произносят высокопарные слова о важности нашего союза. О единении вампиров и оборотней. Они говорят много, а я смотрю на князя и расцветаю, раскрываюсь только для него, благодаря ему.

Мы одновременно вытягиваем руки. Вампир берет меня за запястье, Норберт князя. Лезвие разрезает кожу, боли нет, есть только необычайная легкость. Наша кровь стекает в чашу, и я завороженно смотрю, как она смешивается, всем естеством ощущаю, что связь становится еще крепче, чем во время первой церемонии. Словно этот ритуал закрепляет ее, навеки связывает нас, Сальвадор во мне.

Он не простил, читаю ответ в потоках льющийся крови. Его дочь, она все еще тут, ее тень присутствует даже на церемонии. А связь все крепнет. Наша кровь лентой поднимается в небо, тьма ее окутывает, и в середине этой тьмы, рождается яркий золотой свет. Кровь переплетается в какой-то символ, неведомый мне, дивный, необычный.

Вокруг царит абсолютная тишина. И в это тишине отчетливо слышен стук наших сердец, они бьются в такт и невозможно отличить, где Сальвадора, где мое. Узор из крови, устремляется в нас, медленно тянется к ранам на запястьях, проникает внутрь. Связывает сердца, отпечатывается внутри. Оглушающий момент единения, когда больше нет моей крови, она наша, сплетенная неведомыми силами, энергия, одурманивающая и раскрывающая, дарующая чувство полета, открывающая мир совсем с иной стороны. Необъятное чувство, которое и есть центром мира для нас.

Вампир подносит нам на подушке кольца. Абсолютно разные, необычные, но при этом они удивительно гармонично сочетаются друг с другом.

— Ты все продумал, — шепчу.

В ответ получаю его лукавую улыбку. Сальвадор берет мою руку.

— Свет во тьме — наша вечность, — с этими словами надевает кольцо на мой палец.

Оно огромное, на пол фаланги. Орхидея с невероятным переплетением линий и огромным бриллиантом посередине. И эти его слова, они оплетают, проникают в меня, наполняя неподвластным сознанию смыслом. Он вложил в них очень много эмоций, и они резонируют у меня в душе, его энергия, вложенная в каждый звук, бежит по коже, в крови, наполняет меня, стирая прошлое, даруя надежду.

Беру второе кольцо с белоснежной подушки. Оно в форме волчицы, и ее медово-карие глаза, удивительно напоминают мои. Надеваю кольцо на руку Сальвадора, в висках бой крови, дикая пульсация. Связь, я ощущаю ее нити, так отчетливо… физически, притяжение растет, мы держимся за руки, глаза в глаза. Тонем в океане переполняющих нас эмоций, единых для нас.

В этот момент раздается адский смех. Констанция, промелькнуло в голове. А дальше я чувствую, как лезвие ножа вонзается в мое сердце. С высоты своего полета падаю в черную бездну. Смерть тянет ко мне свои руки.

Вокруг дикие возгласы, паника. Это все фон, продолжаю смотреть в испуганные глаза Сальвадора, в них боль, шок, ужас. Мгновения счастья сгорают, превращаются в пепел. Знаю — это последние секунды жизни.

— Теперь твоя дочь отомщена, — хриплю, сражаясь со смертью, которой не терпится забрать меня к себе. Так, наверное, правильно, справедливо…

— Кэрол, — убирает волосы с моего лица, пальцы князя дрожат. — Ты будешь жить!

— Сальвадор, не смей делать меня такой… вампиром… даже если есть шанс… отпусти… — задыхаюсь, больше не могу дышать. Кислород кончается, а с ним прекращается и моя жизнь.

Наклоняется, чтобы меня поцеловать… или…

— Не надо… Не изменяй своим принципам… — бросаю прощальный взгляд. Хочу, чтобы его лицо было последним, что я увидела в этой жизни. — Ты прав, все могло быть иначе…

Глава 23

Красное пятно расползается на ее груди. Смотрю и не верю. Отказываюсь принять реальность. Кэрол умирает на моих руках, я чувствую, как стремительно из нее вытекает жизнь. Как гаснет свет моей звезды.

Мысли… у меня их нет. Только шок и миллиарды болезненных импульсов, что разрывают меня изнутри, выламывают грудную клетку, кромсают на части сердце. Ее приоткрытые губы, последний выдох с запахом смерти.

Артас разрывает вампира, который вонзил ей нож в сердце. Он рвет его, как раненый обезумевший зверь. Только виновница… ее тут даже нет… Констанция далеко, она внушила свою волю, да так, что я этого не почувствовал. Доверил Пабло подносить нам кольца. Подпустил убийцу к ней. Не среагировал, как он подкрался, и нож вонзился в ее сердце. Чувствовал этот удар, ощущал, как сталь разрезает ее сердце, ее удивление, боль, сожаление. Я умираю вместе с ней, но продолжаю существовать, чтобы гореть в огне собственной вины.

С какой извращенной жестокостью судьба исполняет наши желания. Хотел возмездия — и получил его. И пусть