– Ты думаешь…

– Я уверен, – заявляю, и всё теперь кажется кристально-ясным.

– Но зачем она пришла к тебе? Это ведь глупо.

– Это только выглядит глупым, – скопившаяся внутри энергия требует выхода. Меряю шагами узкую полоску берега, и туфли вязнут в заиленном песке. – Слышал бы ты, как красиво она пела о твоей ярости, о нежелании её отпускать. Все знают, что ты любишь её, что готов весь мир к ногам бросить. Почему бы и не поверить, что мог в приступе гнева сделать Насте больно?

– Но ты же знаешь меня лучше других, ты ведь мне поверил!

– Я поверил, но поверят ли все остальные? У меня нет гарантии, что в эту минуту Настя не жалуется на тебя и твою жестокость всем подряд, до кого может дотянуться.

– Кому я нужен, чтобы на слово верить. Надо с ней поговорить!

– Ага, сейчас, – взмахиваю рукой, пресекая возражения. – Чтобы она вывела тебя на эмоции? Ты не понимаешь, что именно этого она и добивается? Если ты встретишься с ней в таком состоянии, она выиграет. Подумай, Стас, ты же не дебил.

– Чёрт…

– Не знаю, что именно Настя сделает, но уверен: после этой встречи ты отправишься прямиком в ментовку. Возможно, замять дело получится, но о том, что ты тиран, деспот и, может быть, насильник узнают все.

Лёгкий ветер приносит аромат воды и отцветших луговых трав – вокруг Рыбацкого посёлка раскинулись дивные места с невероятной природой. От пьянящих запахов кружится голова. Кажется, я на всё способен, со всем справлюсь. Потому что живой и наполненный энергией по самую макушку.

– Настя знает, что ты уехал из дома?

Стас качает головой и смахивает с кожи крупные капли воды.

–Мы… поругались, но я её пальцем не тронул! Настя ушла, хлопнув дверью, а я пару часов в углы тыкался, устал, взял тачку и рванул сюда. Она меня не видела.

– Это хорошо.

– Кстати, откуда ты узнал, что я здесь?

– Я угадал, – развожу руками. – Наталья Петровна мне шепнула по секрету, в какую сторону ты помчал, я сложил два и два.

– Наталья Петровна верная, – улыбается Стас. – Она только тебе и могла сообщить, больше никому не скажет.

– Да, это хорошо.

Перебираю в голове тысячу вариантов, но на ум приходит самый очевидный:

– Ты уезжаешь в командировку. Сейчас же. Тебе нужно алиби.

После звонка Димы я ещё час трачу на то, чтобы окончательно привыкнуть к новым апартаментам.

Брожу по комнатам, касаюсь рукой стен: мрамора, венецианской штукатурки, металла и тёплого дерева. Подняв голову, разглядываю высокий потолок. Жмурюсь, подсчитывая количество светильников, но на тридцатом сбиваюсь. В ванной долго разбираюсь с конструкцией хитроумных кранов, в кухне исследую пустые шкафчики, "наслаждаюсь" девственной чистотой холодильника.

Надо бы заказать продукты или до магазина прогуляться. Дима выделил мне охрану, которая обязана сопровождать везде и всюду. Из-за этого чувствую себя героиней боевика.

Телефон звонит в тот момент, когда я составляю список продуктов. Стараюсь не думать, для какой цели я удумала приготовить вкусный ужин. Но себе лгать бесполезно – я хочу порадовать Диму. Просто накормить мужика – для меня это несложно, но больше пугает желание накормить именно Поклонского.

На экране номер моей сотрудницы и подруги Гали. Она классная и на девичнике произнесла самые трогательные слова, мечтала оторваться на свадьбе и поймать букет невесты. Жаль, что её мечта накрылась.

После предательства Лёни я отправила всем знакомым и друзьям сухие сообщения. От всех отгородилась, старательно игнорировала звонки и теперь становится чуточку стыдно за своё молчание. Впрочем, я имела на него право.

Тяжело вздыхаю и принимаю звонок. Ожидаю, что Галя выльет на меня свою обиду, но подруга удивляет:

– Варя, ты на работу выходить собираешься?! – в её голосе много любопытства, а ещё непонятная мне настороженность.

Мы с ней работаем вместе пять лет, изучили друг друга вдоль и поперёк, но сейчас Галя какая-то другая. Растерянная, а с ней такого на моей памяти ни разу не случалось.

Галина Селивёрстова знает ответ на любой вопрос и найдёт выход из самого трудного положения, но сейчас она сама на себя не похожа.

– Эм… но у меня же отпуск. Ещё два дня!

– Два дня у неё, – ворчит, а я улыбаюсь. – Мы без тебя скучаем.

– Я тоже соскучилась, – признаюсь без тени притворства.

– Ага, – бурчит, – но не только мы по тебе скучаем.

Что-то странное чудится в её словах. Пытаюсь понять и даже спрашиваю:

– Что ты имеешь в виду?

А Галя торопливо отвечает:

– Что имею, то и говорю. Твой царь Леонид тоже скучает, – шелестит в трубку и понижает голос до едва различимого шёпота. – Он в офис пришёл. С утра заявился, и уходить не собирается.

Мне кажется, что я ослышалась. В ушах после её слов звонят колокола, а по телу пробегают мурашки.

Ошибки быть не может – Галя имеет в виду моего уже бывшего жениха. Если Мара называет его только Лёнькой, то Галя кличет Царём Леонидом, но это не от большого восхищения. Просто Гале это кажется забавным.

– Варя, я не знаю, что между вами произошло, ты же у нас кремень, но Царь выглядит побитой собакой. Я понимаю, что не в своё дело лезу, но он похож на того, кто очень нуждается в прощении. Он виноват? Что между вами произошло?

Галя беспокоится, и от её вкрадчивого тона щиплет в носу. Хватаюсь рукой за край кухонного островка и оседаю на обитый светлой кожей барный стул. Не хватает воздуха – я решительно не умею говорить о наболевшем. Только бормочу сквозь непрошеные слёзы:

– Я давно его простила.

И это правда. В какой-то момент я поняла, что не любила его, и осознание простой истины помогло справиться с предательством Лёни. Принять его измену.

Я не любила его по-настоящему. Просто была привязана к первому мужчине, доброму и настоящему.

Только на поверку Лёня оказался лживым дерьмом, и этот образ никак не вяжется с тем, что я себе нафантазировала.

Я сама себе придумала сказочного принца и в него поверила. За то и поплатилась.

– Я простила его, – повторяю.

– Он, похоже, не в курсе, – хмыкает Галя в трубку. – Просил передать, что никуда из офиса не уйдёт, пока ты не придёшь. Топчется у ресепшена, круги наматывает, бесит Марину и шефа.

– Шеф его тоже видел? – оживляюсь, и слёзы моментально высыхают. Мне жутко!

– А то! Видел и даже говорил, – Галя делает многозначительную паузу, за которую я вероятно должна осмыслить масштаб катастрофы. – Поговори с Царём, а? Жалко его. Примелькался, всех посетителей скоро распугает своим ошалелым видом.