– Как ребенок? – прошептала Ника, обвив пальцами мою ладонь.

Я вздрогнула, но ее руку не отпустила. Так проще. Она поймет.

– В порядке. Сейчас находится у врачей. Мне сказали, что с ним ничего не произошло, но они будут наблюдать.

Ника выдохнула. Кажется, Рокси издала такой же звук. Хотела бы и я выдохнуть, но неизвестность пугала.

– Что у вас случилось? – спросила Рокси.

Я склонила голову, теперь уже по собственному желанию вжавшись лбом в плечо Ники. Она приблизилась и свободной рукой обняла меня.

– Она пришла в три часа…

Я рассказала всё, что помнила. Всё, что от меня пытались получить врачи, которых я сразу же вызвала, когда прошел шок, а после – в сотый раз по кругу пересказала людям в форме. Кажется, их было слишком много, и все хотели услышать мою историю с самого начала. И нет, не с этой ночи. А с того самого момента, когда я впервые встретила Лизу. И я рассказывала. Раз за разом. Также от врачей я узнала, что Лиза действительно сбежала с ребенком, и еще предстояло выяснить, как ей удалось уйти незамеченной.

Ника и Рокси слушали внимательно, и я рассказывала, понимая, что потом обязательно спросит кто-нибудь еще. Я была готова говорить, но не была готова к осознанию, что Лиза бросила своего ребенка и исчезла. Ее не могли найти.

– А Натан? – в монолог, который я произносила усталым хриплым голосом, врезался резкий, как мне показалось, голосок Ники.

– Он звонил, – повторила я, – один раз. Больше ничего.

– Черт! – ругнулась Рокси, поднимаясь на ноги. Подошвы ее черных сапог скрипнули по дешевому линолеуму. – И где он, когда так нужен?

Я взглянула на подругу, улыбаясь. Наверное, в первый раз за несколько дней. Но улыбка была полна горечи и боли.

– Не знаю… Не знаю…

– Ох, Эммик, все будет хорошо…

Хорошо. Я возненавидела это слово. Лиза лгала мне. Я же знала это, чувствовала, но все равно не уберегла. Мое желание помочь обернулось провалом. Она сбежала, понадеявшись, что я смогу защитить ее малыша, а сама…

– Не говори так.

– Будет. Обязательно будет! – Ника запротестовала. – Ее найдут. С ней все в порядке.

– Сомневаюсь, – надрывно вырвалось, и я опустила голову, пряча лицо в холодных ладонях.

Они замолчали. В комнате вновь воцарилась пугающая тишина.

– О, – вдруг протянула Ника, заерзав на месте.

Теперь тишина, которая начинала давить, прервалась ее тихим сопением и еще каким-то звуком. Я оторвала лицо от ладоней и увидела черные ботинки. Неужели? Задрав голову, затрепетала от волнения. Натан! Он здесь! Он…

Он молчал. Мрачный, пугающе мрачный.

– Ну как? – первой заговорила Рокси, поднимаясь с места и вставая между нами.

Теперь я видела спину подруги и чувствовала, как возникшая связь, рвалась. Мне нужен Натан. Нужны его затянутые темными мыслями глаза. Его тонкие напряженные губы. Я хотела видеть его, даже если он ничего не скажет.

– Ник, вы можете оставить нас? – вымученно прошептала, поднимаясь следом за подругами.

Те оглянулись на меня, недобро поглядывая, но спорить не стали. Ника понимающе кивнула, Рокси нахмурилась.

Дверь тихо скрипнула за их спинами.

– Привет, – прошептала, пытаясь прочистить горло, но сил говорить не было.

Только безграничная усталость. И страх, что он не успел.

Натан шагнул вперед.

Я рванула с места и повисла на его плечах.

– Привет, – проговорил он, накрывая меня мягкими, но такими крепкими руками.

Я разрыдалась. Просто ревела, не понимая, откуда во мне столько слез.

– Прости… Прости… Я так испугалась. Я не знала, что мне делать. А она… Что с Лизой? Ты ее нашел?

Натан погладил мои волосы, растрепанные и спутанные, обнял и отвел обратно к диванчику. Мы опустились вместе.

– Да, я ее нашел.

Я выдохнула. Сердце, которое мчалось галопом в груди, стало замедлять бег и выравнивать ритм.

– Она в порядке?

Натан помолчал. Недолго, но достаточно, чтобы испугаться вновь. Бедная девочка! Бедный малыш!

– Да, Лиза жива. Она в больнице.

– Ах, – вырвалось вместе с дыханием. – Что с ней? Что она сделала?

Натан покачал головой.

– Ничего хорошего, Эмма. Ничего хорошего.

Мне стало тошно. Сломанная девочка, у которой не оказалось поддержки в сложную минуту. Я справилась, когда мне было больно, когда ходила на грани. Она не смогла.

– Все серьезно?

– Жить будет.

– Но…

– Но ей предстоит лечение. Длительное лечение.

– Боже мой, – прошептала, пряча мокрое лицо в ладонях. – Но как? Как же так?

– Она хотела покончить с собой, Эмма.

Я категорично закачала головой.

– Но как же ребенок? Что вообще произошло?

Натан прижал меня к себе, обвил руками, будто щитом и выдохнул в шею.

– Лиза была напугана. Она мне так сказала.

Он кивнул.

– Ее бабушка живет в другом городе. Дед умер недавно, а у бабушки серьезные проблемы со здоровьем. Лиза была напугана тем, что ее не примут обратно. Я арендовал для нее жилье здесь, старался обеспечить ей беззаботную жизнь. Но…

Он вновь замолчал.

– Ты хотел позаботиться о ней, не вмешиваясь в ее жизнь.

– Так нужно было.

– Я знаю, – прошептала. – Мне сказал Йохан. Я просила, поэтому не злись на него.

– Я злюсь на себя, потому что не смог тогда рассказать. Мне казалось, ты не поймешь.

– Ты ошибаешься. – Я покачала головой, всматриваясь в его темные от беспокойных мыслей глаза. – Я понимаю тебя. Понимаю, как никто другой. Ты всегда решаешь свои проблемы сам. Не пускаешь никого в свою голову, не открываешь сердце, потому что кажется, что другие тебя не поймут. Я поступала так же. Не подпускала к себе друзей, боясь получить в ответ не то, что хотела бы услышать. Боялась быть слабой перед ними, стать размазней. Мы оба… Кажется, мы оба дефектные. Прости, я прогнала тебя, не дав шанса высказаться. Мои эмоции взяли вверх надо мной… Прости.

Натан улыбнулся. Легко, но с капелькой горечи.

– Но ты все равно мне нравишься.

Я нервно хохотнула, прижимаясь к его груди.

Так мы и сидели. Минуту, может быть две. Или все десять. Не знаю. Я просто прижималась к нему, он обнимал в ответ. Слушала его дыхание, осознавая, что одна обида из прошлого чуть не сломала мое настоящее. Я позволила эмоциям затмить рассудок. Пошла на поводу у собственных страхов и чуть не проиграла. Мы оба оказались на грани, и нам есть над чем работать. Это только начало.