едина и ее законы тоже, на уровне молекул и атомов разница между химией и физикой почти незаметна. С другой стороны…

– Теоретически можно и миндалины удалять через трансректальный доступ, – проворчала я, пытаясь справиться со страхом. – Но на практике никто даже пробовать не будет хотя бы потому, что не найдет подходящих инструментов. Разве дар – не инструмент? Разве от инструмента не зависят действия?

– Трансректальный?

– Через прямую кишку.

Профессор приподнял бровь: видимо, представить этакий заковыристый метод получилось не сразу. Но ответил без улыбки.

– В твоих рассуждениях есть резон. Потому сам я даже пытаться не стану реализовать эту схему. Некромант, возможно, смог бы что-то сделать, если бы обладал огромным запасом сил. – Он покосился на Винсента и задумчиво покачал головой. – Ведьме понадобятся некоторые усилия, но вовсе не запредельные. Если я не ошибаюсь.

– Проверить можно только одним способом, верно? – Я сцепила руки, чтобы не видно было, как они дрожат. – Что будет, если вы ошибаетесь? Или если я не справлюсь?

Глава 30

Стерри пожал плечами.

– Ничего особенного. Если я ошибся в чем-то принципиальном, просто не сможешь влить силу в символы. Если ошибка незначительна, схема не сможет перенаправить силу как нужно. Заклинание сорвется, тебя накроет отдачей. Мальчик останется под чужим контролем и мне придется его убить. – Профессор улыбнулся краем рта. – Ты знаешь, что сейчас его единственная наследница? Даже если у него написано завещание, после подтверждения брака в храме оно недействительно.

Если это и было шуткой, то не слишком удачной. Но я сомневалась, что он шутит. Особняк в центре города и сейф с золотом. Убивали и за меньшее.

– Деньги не согреют в холодную ночь, так что засуньте себе это наследство… – Я вздохнула и медленно выдохнула, пытаясь привести нервы в порядок. – Прошу прощения, профессор Стерри. Работать будем здесь или перенесем Винсента?

Ковер выскользнул из-под ножек моего кресла, обнажая доски пола. Я вцепилась в ручки, едва не вывалившись. Что ж, намек понят: на старших не огрызаются.

– Места достаточно. – Профессор руками передвинул кресло со все еще бессознательным Винсентом в центр освободившегося пространства. Протянул мне мелок – Давай, пока не очнулся. Не хотелось бы снова бить его по голове.

Винсент пришел в себя, когда до завершения схемы мне оставались последние символы. Я буквально спиной почувствовала взгляд. Следом догнало ощущение опасности, но прежде, чем я успела поднять голову, Стерри перехватил заклинание. Винсент забился, застонав. Снова обмяк, и до меня донеслись его гнев и отчаяние. Не знаю, чего мужу стоила борьба с внушенным приказом, но силы заканчивались, и надежда тоже.

– Что будет, если Винсент ударит магией, когда я начну вливать силу? Все испортит?

– Если успеешь влить достаточно, чтобы активировать схему до того, как это случится – наоборот, подпитает, чем бы он ни пытался тебя достать. Не успеешь – схема не пострадает и, теоретически, сможешь попробовать снова.

– Теоретически? – не поняла я.

– Будет зависеть от того, чем в тебя прилетит. – Интонации Стерри живо напомнили мне последний инструктаж по противопожарной безопасности: вроде и важные вещи говорят, но так занудно! – Останешься жива – сможешь начать сначала.

– Вот спасибо, утешили, – буркнула я. – Как мотивационному тренеру вам бы цены не было!

Профессор пожал плечами, дескать, все люди взрослые, к чему тешиться напрасными надеждами.

– Можем подождать, пока мальчик истощит силу, – флегматично произнес он и добавил. – Впрочем, велика вероятность, что я выдохнусь раньше. Не обидела его Предвечная способностями.

Я прикусила губу, глядя, как веревки, которыми запястья мужа прикручены к ручкам стула, все сильнее врезаются в кожу, кое-где окрашиваясь кровью. Если не прекратить это быстро, Винсент покалечит себя. Я не стала говорить этого вслух: его наставник тоже не слепой.

– Прикрыть тебя не смогу, если третья сила вмешается в ритуал, все сорвется, – предупредил профессор.

Значит, надо влить силу быстро. Вот только… я потянулась к дару – ощутить, примериться, и озадаченно замерла. Смерть была вокруг, к этому я уже успела привыкнуть, а кровь почти не ощущалась. Видимо, на лице у меня отобразилась растерянность, потому что Стерри немедленно встревожился.

– Что такое?

– А я точно ведьма? – не удержалась я от идиотского вопроса.

– Когда ты держала мужа даром, я отчетливо видел кровь.

Я в задумчивости прикусила щеку и ойкнула, нечаянно прокусив слишком сильно. Поморщилась от металлического вкуса.

– Ну вот же! – тут же оживился профессор.

А ведь в самом деле – сперва меня полоснул по руке, ведьмак, потом Винсент рассадил лицо. А в мастерской Корси, когда я смогла дотянуться даром до сознания мужа, кровь шла у меня носом. Похоже, когда он рассказывал – целую вечность назад – что кровь надо «пролить», это было не преувеличением. Или просто я, действуя наощупь, вынуждена пользоваться самыми грубыми методами?

– Интересно, кто учил того гада? – пробормотала я, собираясь с мыслями.

– Не знаю, кто учил того, но если все получится, я откопаю в подвале сундук, узнай о котором инквизиция – сожгут вместе со мной и домом. Думаю, кое-что интересное там для тебя найдется.

Я невольно улыбнулась, вспомнив, как Винсент пытался искушать меня справочником ядовитых растений. Ничего. Прочитаю еще. И тот справочник, и содержимое профессорского сундука. Если есть в этом мире хоть какая-то справедливость.

– Найдется у вас ланцет? – поинтересовалась я, начиная закатывать рукав. Тут же мысленно обругала себя. Какой ланцет, если кровопускание здесь – удел ведьм, которым одна дорога: на костер.

На лице Стерри промелькнуло недоумение, но потом он, видимо что-то сообразив, извлек из воздуха стилет. Вынул из ножен: четырехгранное лезвие оказалось не толще карандаша.

– Пойдет?

– Да, спасибо.

По крайней мере, не придется чувствовать себя героиней дешевого кино, полосуя запястья с риском перерезать сухожилия.

Я взяла лезвие у самого края, точно ручку. Нет, это никуда не годится: руки дрожат как у похмельного алкаша! Сглотнула ледяной ком, отгоняя мысль, что обязательно сделаю все не так, и чиркнула по вене в сгибе локтя.

Струйка крови защекотала кожу, стекая в подставленную ладонь. Сила ожила, воздух стал густым и душным, как перед грозой, а мое сознание словно поделилось на три. Я-профессор рванул нити заклинания, когда мальчик снова попытался ударить. Меня-Винсента пробила, словно током, энергия сорвавшейся силы. И прежде чем перестали ныть чужой болью мышцы, я-Инга швырнула в расчерченную схему кровью из горсти.

Алый туман наполнил воздух, втянулся в символы, засветившиеся не холодным потусторонним сиянием смерти, но жаром преисподней. Замер Винсент. Охнул Стерри, разглядев ауру воспитанника. Мой дар потянулся вслед за кровью, коснулся мужа и