год рождения две тысячи сто пятьдесят восьмой. Было это шестого ноября прошлого года, но ты запроси сведения на месяц вперёд… Даже, пожалуй, не так. С пятого ноября по сегодняшний день, вот как! Когда, в каком направлении и так далее.

— Понял, — кивнул Сазонов.

— По Гильдии медиков у тебя есть что-то?

— Вот отчёт, — он положил два сколотых листка. — Но Маркова там практически никто не знал. Он заканчивал институт и защищался в Екатеринбурге…

— Странно, — отметил Никонов. — Ведь родился Владимир в Москве, зачем же отправился учиться из столицы так далеко, да ещё и в не самое престижное место?

В этот момент его коммуникатор засигналил, и на экране показалась круглая физиономия дежурного сержанта.

— К вам по вызову госпожа Лиховцева!

— Пусть поднимается, — кивнул старший инспектор. — Саша, иди с ней в мой кабинет, попробуй выпытать, что же её связывало с доктором Марковым, кроме… кхм… любви?

— Хорошо.

И Сазонов выскользнул из комнаты.

Глеб сел за свой стол, раскрыл папку с документами по делу и в который раз стал вчитываться в них. Но тут снова просигналил коммуникатор, и ворчливый голос старшего лаборанта поинтересовался:

— Скажи мне, ста-арший инспектор, вам что, результаты исследования орудия убийства уже не нужны?

— Нужны, Геннадий Павлович, очень нужны!

— Тогда лови, магвестником отправляю. Окошко открой!

И в самом деле, через минуту в руки ему свалилась белая птичка, развернувшаяся в лист бумаги. Никонов развернул его и стал читать.

— Так, слабые отпечатки покойного и Амины Джафаровой, плюс ещё несколько частичных, судя по всему — женских. Ну, это ладно, понятно, кто мог браться в кабинете за нож для разрезания бумаг. Ага, аурный след… Яркие отпечатки — Владимир Марков и Алла Маркова, плюс слабая женская аура, не обнаруженная в базе данных.

Он отложил страницу с результатами, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, бормоча:

— Аура, не обнаруженная в базе — это, по-видимому, Амина. Девушка без образования, никакую службу не проходила, магией не обладает, в поле зрения городской стражи не попадала. Словом, чиста как ангел. Следовательно, её отпечаткам ауры в базах данных просто неоткуда взяться. Марков — тоже понятно. А вот Аллу теперь есть о чём расспросить… Если верить свидетелям, она появлялась в кабинете мужа крайне редко. В последнюю неделю так и вовсе не могла приходить, потому что сперва они были в Снигирях, а потом она сидела с больным ребенком. А след ауры держится не более двух суток, причём после первых двадцати четырёх часов слабеет с каждой минутой. То есть, получается… — распахнув глаза, Глеб уставился на вошедшего в комнату Сазонова. — Получается, что надо повторно допросить вдову. И этим я немедленно и займусь, а ты, друг мой, дождёшься прихода госпожи Маковской, дашь ей подписать показания и аккуратненько расспросишь о её взаимоотношениях с Марковым и с его женой. Понял?

— Так точно. Про Лиховцеву рассказывать?

— Давай, только кратко.

— В основном она повторила всё, что тебе говорила. Потом мялась и жалась, а ещё потом раскололась. Она была любовницей доктора…

— Это мы знаем.

— Ну вот, ещё несколько раз ему нужно было, чтобы все считали, что он уехал из Москвы в то время, когда оставался в городе. А в последний раз — наоборот.

— Что — наоборот? — нетерпеливо спросил Никонов.

— Марков два дня отсутствовал, а надо было создать впечатление, что он в Москве.

— Когда это было?

— Десять дней назад. Точнее — семнадцатого марта.

— Это интересно… — Старший инспектор почувствовал, как появляется у него знакомое предвкушение удачи, скорого раскрытия дела, и азартно потёр руки. — Тогда, пожалуй, начнём мы совсем с другого. Мы узнаем, куда и как он добирался, и первым делом спросим об этом городскую портальную службу. Давай-ка, младший инспектор, звони!

Над прилетевшей пять минут спустя птичкой магвестника она почти столкнулись лбами.

— Портал Москва — Ницца в полдень семнадцатого марта. Портал Ницца-Москва в полдень восемнадцатого марта, — прочитал Сазонов. — Получено с клиента одна тысяча семьсот тридцать евро, включая налоги. Ницца?

— Ага, — кивнул Глеб. — Именно в Ницце сейчас проводит время жена Снигирёва и её сердечный друг, Ф.Т., так что…

— Отправишься туда?

— Погоди завидовать, дорогой мой, давай-ка зададим ещё один вопрос нашим портальщикам.

— Какой?

— А не пользовался ли их услугами в марте господин Петровский-Тардеев или госпожа Снигирёва, или оба вместе?

И на этот вопрос ответ пришёл очень быстро и был куда более лаконичен.

«Нет».

— Значит, именно Маркову что-то было от них нужно, — потёр лоб Никонов. — Вот что, пошёл я к секунд-майору советоваться. А ты пока составь план допроса Аллы Марковой, основываясь вот на этом.

И он протянул подчинённому результаты экспертизы орудия убийства.

* * *

Андрей Беланович посмотрел на диспетчера курьерской службы «Золотой экспресс», замотанного донельзя, и сочувственно произнёс:

— Тут надо втроём работать, а ты один.

— Так и должно быть трое! — с досадой тот махнул левой рукой; левой, поскольку правой он набирал на компьютере данные заказчика, а правым плечом удерживал коммуникатор. — Один заболел, о чём сообщил только сегодня утром, а второй вызван в суд в качестве свидетеля. Начальство обещало кого-нибудь поставить в смену, но пока, сам понимаешь…

— Слушай, дай мне журнал, и я сам погляжу всё, что меня интересует! Ты ж видишь, я лицо официальное.

И он снова развернул перед глазами молодого человека документ, подтверждающий его статус гражданского консультанта городской стражи.

— Не положено, — вяло ответил диспетчер, отвечая на два звонка разом. — А если начальство придёт? Мне премию срежут.

— Я тебе из своего кармана заплачу! — начал сердиться Андрей.

— Ладно… Какое число тебя интересует?

Получив журнал заявок за первую половину марта, Беланович сел за стол и открыл его. Довольно быстро он отыскал первую запись: образцы были получены курьером в клубе «Грифон»…

— Вот Тьма! — пробормотал он. — Получены от швейцара, лишний шаг придётся делать.

Впрочем, и готовые анализы тоже были переданы швейцару. Тому же самому, Сомову Ивану Петровичу, с удовлетворением отметил Андрей. «Так, — проговорил он про себя, ведя пальцем по строке. — И оплата была сделана, как мы знаем, с анонимного номерного счёта в банке „Горфел и Фрюг“. Вот мы цифирки-то и запишем…»

Он переписал номер счёта и вернул журнал диспетчеру.

Нужно было отправляться в Настасьинский переулок и говорить с персоналом клуба «Грифон».

Беланович решительно повернул в сторону портальной станции: время утекает. Конечно, в экипаже, да по весенней столице — это одно удовольствие, но дело прежде всего…

Выйдя из портального зала на бульвар, с удовольствием вдохнул влажный весенний воздух, посмотрел на высокое голубое небо, на редкие