Боже, как жить? Бросить все и уехать в пустыню? Только тамее обоняние не найдет нужной ассоциации…

От этих размышлений Каролине стало совсем плохо — так плохо,что полюбившийся за два дня «Вог» начал отдавать не ментолом, а сеном, причемпрелым, гниловатым…

Каролина затушила сигарету и вышвырнула ее за окно. Нечегораспускать нюни! Ей уже не пятнадцать, более того — ей не двадцать один! Ейчетвертак! Взрослая, пожившая женщина. Разве можно так вести себя? В двадцатьпять пора взять под контроль свои органы чувств! Чувства, кстати, тоже…

Андрей нужен ей, с этим не поспоришь. Нужен как никто!Теперь все ее прошлые «любови» — светлые, темные, седовато-русые — кажутсятакими жалкими… Недостойными. И ненастоящими. А Андрей… Да помани он ее хотя быкончиком своего платинового мизинца, она побежала бы, подпрыгивая от счастья инетерпения. Но в данный момент не об этом речь. Сейчас Андрей необходим ей некак мужчина, привороживший все органы ее чувств, а как человек, способный найтиубийцу Даши. Она должна отыскать его, чтобы отдать фотографию. И сейчас надоподумать, как это сделать.

Кафе «Готика» — тут же озарило Каролину. Им владеет егобрат. Возле него Андрей оставляет машину. Если «Мерседеса» нет на стоянке,тогда можно войти в кафе, спросить хозяина и передать ему послание…

Каролина сползла с подоконника, взялась за створки окна,чтобы закрыть их, но тут ее взгляд, случайно брошенный вниз, на макушкипроходящих по улице людей, наткнулся на овальное фиолетовое пятно с яркимросчерком, делящим это пятно на два неровных полукруга. Шляпа с пером — вот чтоэто было. Очень необычная, авангардная, явно дизайнерская. Она была надета наголову молодой женщины в фиолетовом брючном костюме с шифоновыми драпировкамина плечах, развевающимися при ходьбе, как крылья бабочки. И шляпу, и этоткостюм Каролина уже видела сегодня, видела и женщину, только ее саму она незапомнила, а вот ее необычный наряд — да…

Сегодня на кладбище, когда могильщики ровняли землю намогиле Даши, а Каролина стояла рядом, держа венок («Дарье от любящей сестры»),у мраморного креста, что через два ряда, материализовалась эта женщина в шляпе.Она появилась неожиданно, словно выросла из-под земли. И если бы не еежизнеутверждающий наряд, Каролина испугалась бы, приняв незнакомку за призрак.Тем более исчезла она так же, как появилась — неожиданно. Стоило Каролинеотвернуться, чтобы положить венок, как женщины уже и след простыл…

И вот теперь она возникла здесь. Под окнами их с Дашей дома.

Совпадение?

Или нет?

Каролина высунулась по пояс, неотрывно следя за фиолетовымориентиром. Он двигался. В сторону рынка. Слегка покачивая полями и игривомахая перышком.

Женщина решила купить фруктов, только и всего. Никому невозбраняется. Как и посещать кладбище. Тем более в выходной… Только почему итогда, и сейчас фиолетовая дама замирала при виде Каролины? Нет, не так. КогдаКаролина замечала ее, дама сверлила ее взглядом… Это взгляд и заставлял ееобернуться. Но как только Каролина оглядывалась, женщина срывалась с места иуносилась, словно гонимое светом дня привидение…

Решительно захлопнув ставни, Каролина отбежала от окна икинулась вниз по лестнице. Спустилась, обулась, вылетела из дома, подскочила ксвоей задрыге-легковушке (реанимированной два дня назад Женькой Ашкаряном),открыла ее, влезла внутрь. Тут вспомнила, что ворота закрыты, а таким чудом,как пульт дистанционного управления створками, она не располагает, поэтому срычанием выскочила из машины и начала возиться с задвижкой. Спустя полминуты(быстрее не получилось — от волнения, как обычно, дрожали пальцы) отодвинулаее. Распахнув ворота, бросилась обратно в кабину. Выехала. Вновь выпрыгнула измашины, закрыла створки, вернулась в салон. От этой беготни вымокла так, словнос зари вкалывала на банановой плантации. Так что, выруливая из проулка надорогу, она смотрела не по сторонам, а в салонное зеркало, вытирая обильнольющийся пот. И из-за этого чуть не проворонила «фиолетовую шляпу»,показавшуюся из ворот рынка. Девушка («шляпе» было не больше тридцати) несла вобеих руках по пакету с фруктами, а под мышкой держала стопку газет. На еемизинце болталась связка ключей.

Значит, на машине приехала!

И точно — незнакомка подошла к роскошному серебристомувнедорожнику, открыла его, кинула сумки в салон, затем забралась в него сама.Не медля, тронулась. Каролина за ней.

Джип выехал на центральную улицу Ленина, «жигуль» следом.

Пока двигались по городу, Каролине на ее задрыге удавалосьпоспевать за мощной иномаркой, но стоило попасть на пригородное шоссе, как джипрванул с такой запредельной (для древней «копейки») скоростью, что нагнать егоне было никакой возможности. И как не давила Каролина на газ — а «шляпу»упустила. Пришлось разворачиваться и ни с чем возвращаться в город…

Когда машина поравнялась со зданием телеграфа, Каролину кактоком шибануло. Она вспомнила о том, что именно здесь впервые встретила Андрея.И тут же влюбилась в него. Да на этом месте впору памятник ставить, памятник намогиле уверенности в том, что больше никогда не позволит себе влюбиться — здесьона умерла, сраженная изумрудным снарядом ЕГО глаз!

Вспомнив (в который раз за сегодня!) об Андрее, Каролина,вместо того чтобы ехать к дому, развернулась и по ближайшей улице Ульяновавыкатила на Просвещения, именно на ней находилось кафе «Готика».

На стоянке «Мерседеса» не было, но Каролина все равноподъехала. Более того, она заглушила мотор и, поудобнее усевшись напродавленном сиденье, стала ждать. Чего именно, она сама не знала. Надеяться начудо (вдруг появится?) было глупо — чудеса в ее жизни случались крайне редко.Разумнее было достать Дашино фото (оно в виде колбаски лежало в кармане) иотнести брату Андрея с просьбой передать тому лично в руки. Но к гласу разумаКаролина прислушиваться так и не научилась, поэтому торчала в машине битыхполчаса, гипнотизируя дверь заведения, из которой за это время не появилась ниодна живая душа.

«Надо зайти внутрь. Сигарет купить, а заодноосмотреться, — решилась она. Если хозяин там, подойти к нему и спросить,где найти Андрея».

Подгоняемая этой мыслью, Каролина выбралась из раскаленногонутра «жигуленка», хлопнула дверкой, шагнула на приступок, собираясь поднятьсяна крылечко, и тут к зданию подкатило запыленное такси, чуть не задев ее своимгрязным боком. Каролина собралась выругаться, благо окошко было открыто, и еегневные слова дошли бы до ушей лихача-таксиста, но замерла с открытым ртом, таки не исторгнув из себя ни единого ругательства… Грех ругаться, когда происходятчудеса!

— Привет, — радостно воскликнула она, увидев, чтоиз машины вылезает не кто иной, как Андрей. — А я к тебе!

Лето. Адлер 200… г. Андрей

Обернувшись на оклик, Андрей увидел высокую худощавуюбрюнетку в брючках-капри, обтягивающем топе и с темной повязкой на голове.Брючки ей шли чрезвычайно — сидели как влитые, обтягивая стройные бедра,подчеркивая точеные лодыжки, топ меньше — и без того маленькая грудь,придавленная стрейчевым материалом, казалась просто детской, а траурная лентасовсем не шла — старила, делала лицо аскетичным, сухим. Несколько секунд Андрейрассматривал девушку, тупо соображая, откуда она его знает, пока до него недошло, что это Каролина. Не узнал сразу! От усталости совсем ошалел…