Кармайн направился прямиком к Леклерку и его напарнику, тоже ничем не примечательному, разве что менее решительному, чем Уэсли.

— Ступайте домой, ребята, — дружески посоветовал Кармайн, — иначе придется нам отправить вас по домам или задержать. Только сначала поговорим, мистер Леклерк. Зайдем в вестибюль. Я не собираюсь арестовывать вас, просто хочу поговорить, честное скаутское.

К удивлению Кармайна, Уэсли послушно последовал за ним, а его спутник улепетнул, словно школьник, отпущенный с уроков.

— Ты ведь Уэсли Леклерк? — уточнил Кармайн, когда они вошли в здание и затопали ногами, стряхивая с обуви снег.

— А хоть бы и так, что с того?

— Племянник миссис Грин из Луизианы.

— Ага, и приводы у меня есть, можете не проверять. Я известный нарушитель общественного порядка. Другими словами, беспокойный чернокожий.

— Давно ты в этой организации, Уэс?

— Уже пять лет. Колпаки с колес я не ворую, в вооруженных грабежах не участвую. Только не даю спуска подонкам, которые ненавидят черных.

— Чем ты занимаешься в Холломене? Участвуешь в мирных демонстрациях протеста, носишь куртку «черной бригады», а что еще?

— Делаю всякие медицинские инструменты в компании Парсона.

— Хорошая работа, требует физических и умственных навыков.

По сравнению с рослым Кармайном Уэсли казался задиристым птенцом рядом с боевым петухом.

— Да вам-то какое дело до моей работы? Думаете, это я здесь стены размалевал?

— Не прикидывайся идиотом, Уэс, — устало попросил Кармайн. — Граффити — дело рук детишек из школы Тревиса, а не «черной бригады». А ты думал, мы не знаем? Лучше скажи, зачем ты здесь морозишь задницу в такую погоду. Зрителей сегодня все равно не соберешь.

— А пусть белые знают, что спокойные времена остались позади, мистер хитрый полицейский. Вы не ловите убийцу потому, что не хотите. Можно подумать, вы сами убиваете негритянок.

— Нет, Уэс, не я. — Кармайн прислонился к стене и с нескрываемым сочувствием посмотрел на Уэсли. — Брось ты своего Мохаммеда! Ничего хорошего из этого не выйдет. Лучшей жизни для чернокожих надо добиваться не насилием, что бы там ни говорил Ленин насчет террора. Вспомни, сколько белых терроризировали чернокожих американцев почти двести лет, но разве им удалось сломить негритянский дух? Выучись, Уэс, получи диплом юриста. Этим ты поможешь своим соплеменникам больше, чем Мохаммед эль-Неср.

— Ну да, как же! А деньги где взять?

— Заработать, делая инструменты в компании Парсона. В Холломене есть хорошие вечерние школы, в городе найдется множество людей, готовых помочь.

— Пусть белые заткнут милостыню себе в зад!

— А с чего ты взял, что я говорю о белых? Найдутся покровители и среди чернокожих. Бизнесмены, профессионалы. Не знаю, есть ли такие в Луизиане, но в Коннектикуте их немало, и ни один не похож на дядю Тома. Все трудятся для блага своего народа.

Уэсли Леклерк круто развернулся и пошел прочь, напоследок выбросив в воздух правый кулак.

— Спасибо, хоть кукиш не показал, — усмехнулся Кармайн в удаляющуюся спину Уэсли.

Ковыляя сквозь усилившуюся метель, Уэсли Леклерк вспоминал разговор с лейтенантом Кармайном Дельмонико. «Голова у него варит, да еще как. Он слишком умен и уверен в себе и не оправдывает гонения и дискриминацию; он умеет словом развеять гнев. Но не на этот раз. И не мой гнев. Через Отиса я добываю сведения, которые понадобятся Мохаммеду, когда придет весна. Мохаммед уже относится ко мне уважительнее, чем прежде, — посмотрим, что он скажет, когда узнает, что холломенские легавые по-прежнему вертятся вокруг Хага. Значит, там и надо искать ответ. Дельмонико знает это так же хорошо, как и я. Искать среди богатых белых. Когда все чернокожие Америки встанут под знамена Мохаммеда эль-Несра, все переменится».

— Наш путь труден, — изрек Мохаммед эль-Неср, обращаясь к Али эль-Кади. — Слишком многим черным братьям промыли мозги, они стали падки на главное оружие белых — наркотики и выпивку. Даже теперь, когда Монстр похитил настоящую чернокожую, наши ряды растут медленно.

— Наш народ надо подтолкнуть, — отозвался Али эль-Кади — такое имя выбрал себе Уэсли Леклерк, когда принял ислам.

— Нет, — отрезал Мохаммед, — не наш народ, а «черную бригаду». И не подтолкнуть. Нам нужен мученик, Али. Герой, который подаст пример десяткам тысяч мужчин. — И он похлопал Уэсли-Али по руке. — А пока делай свое дело, работай на совесть. Вербуй наших сторонников в вечерней школе. Подружись с этим неверным, Дельмонико. И вытяни из него все, что сможешь.

Супруги Форбс собирались пробыть в Бостоне до тех пор, пока не расчистят дороги. Ферму Финчей совсем занесло снегом. Уолт Полоновски провел праздничные дни в охотничьем домике, но не один, а в обществе Мэриен. Полицейские, которых направил туда Дэнни Марчиано, не стали оповещать обитателей охотничьего домика о своем присутствии: в намерения Кармайна не входило осложнять и без того нелегкую жизнь «хагистов». Следовательно, тайна Полоновски должна была остаться тайной — по крайней мере пока.

Патрик не нашел в доме на Даблин-роуд абсолютно никаких улик, которые подтвердили бы или опровергли предположение, что Маргаретту похитил Монстр, но продолжал утверждать, что девушку усыпили эфиром.

— Он надевает какой-то защитный костюм, — объяснял Патрик брату, — сделанный из ткани, которая не оставляет волокон, подошва его обуви совершенно гладкая, поэтому мы и не находим следов на земле. Плотно прилегающий капюшон или головной убор полностью закрывает волосы, на руки он надевает перчатки. Очевидно, готовясь к ночному похищению, он оделся во все черное. Может, даже лицо загримировал черным гримом. По моим предположением, костюм резиновый и плотно облегающий тело, вроде водолазного.

— Патси, в них же неудобно двигаться.

— В наше время производят костюмы, не стесняющие движений.

— Да, он может позволить себе самое лучшее — по-моему, денег у него хватает.

Расспросы жителей Гротона, предпринятые Кори и Эйбом, ничего не дали: как всегда, Новый год в районе отмечали бурно.

— Спасибо, ребята, — сказал подчиненным Кармайн.

Никто ни словом не упомянул об очевидном: новые улики появятся в деле, лишь когда будет найден труп Маргаретты.

Вечером Кармайн поднялся в лифте на самый верх здания «Мускат», в пентхаус к доктору Хидеки Сацуме. И принят был радушно.

— У вас красиво, — заметил Кармайн, оглядываясь по сторонам. — Я заходил к вам вчера, доктор, но не застал вас дома.

— Да, я был в своем доме в Кейп-Коде. В Четеме. Услышал прогноз погоды и решил повременить с возвращением.

Значит, у Сацумы есть дом в Четеме? В трех часах езды отсюда на бордовом «феррари». Из Гротона путь еще короче.

— Ваш дворик с садом бесподобен. — Кармайн приник к стеклянной стене комнаты.