Папа закрыл локтем багажник и скомандовал:

– Пошли.

Они углубились в чащу. Ветки царапали Никите ноги. Наконец папа остановился и положил девочку на землю. Он взял у Никиты лопату и принялся копать. Потом он положил девочку в получившуюся яму, взял у Никиты рюкзак, кинул его туда же и стал закапывать. Никита молча наблюдал за этим со стороны.

Когда дело было сделано, папа встал на одно колено напротив Никиты и посмотрел сыну прямо в глаза.

– Послушай меня, сын. Мы никому не расскажем, хорошо? Будем с тобой молчать. Ты же видел, она взялась из ниоткуда. Она сама виновата. Если ты расскажешь кому-нибудь, то папу посадят в тюрьму. Ты же не хочешь, чтобы папу посадили в тюрьму?

Никита покачал головой.

– А кто она такая? – спросил Никита одними губами.

– Я не знаю. Она умерла, сын. Какая теперь разница?

Никита снова кивнул.

– Короче молчи, понял? – Папа неуклюже потрепал Никиту по волосам, – Ладно, поехали.

Они сели в машину и поехали домой. Папа оставил Никиту одного, а сам куда-то уехал. Он вернулся через час. Сказал, что менял лобовое стекло.

Весь этот час Никита лежал на полу своей комнаты и тихо плакал.

И вот мы снова стояли с Никитой в кабинете Усова.

Мальчик смотрел на меня.

– Никита, – сказал я, – Нужно рассказать все Умнику.

– Я знаю, – сказал он, – Но я не могу. Я не знаю, как это сделать.

– Я помогу тебе, – сказал я, – Я с тобой, рядом.

Никита вздохнул.

– Мне страшно.

– Я знаю. Не бойся. Я здесь.

Я сел рядом с Никитой на диван. Кто-то нажал на кнопку воспроизведения, и все вокруг начало двигаться. Я взял Никиту за тоненькую ручку.

– Мой папа приехал забрать меня из школы… – начал он.

По мере того, как Умник слушал рассказ Никиты, его взгляд все больше и больше наполнялся ужасом.

***

Усов не размышлял о морально-нравственной подоплеке своего поступка. Он не думал, насколько это этично. Он просто пошел к ближайшему телефону-автомату, возможно, последнему оставшемуся в городе, позвонил в полицию и оставил анонимное сообщение.

На следующий день он сел на кухне напротив Лены. Он сказал, что у него есть серьезный разговор.

– Что случилось? – озабоченно спросила его жена.

– Я закрываю практику. В Центре поддержки детей, оставшихся без попечителей есть вакансия. Зарплата копеечная, но я… Я просто хочу…

– Помогать детям, – закончила за него предложение Лена.

– Да. Заработанных денег нам хватит до конца жизни. Но это будет бессмысленная жизнь, если я проживу ее так же, как живу сейчас.

– Это как-то связано с тем мальчиком? С Никитой Симоновым?

– Да.

– Я полностью тебя поддерживаю. Только скажи мне одну вещь.

– Да?

– Все в порядке?

Усов откинулся на спинку стула и посмотрел в окно.

– Да. Теперь да. А будет еще лучше.

Он приступил к работе в Центре в начале следующего месяца. Вскоре они с Леной удочерили Машу – маленькую прекрасную девочку с золотистыми волосами и очень заразительным смехом.

***

Никита сидел в своей комнате, когда за папой приехали полицейские. Он слышал шум, папа громко говорил. Больше он его никогда не видел.

Поначалу мама не понимала, что происходит. Но как-то раз она вернулась откуда-то и, не снимая пальто и сапоги, прошла в комнату к Никите и крепко-крепко его обняла. Она плакала.

Никита обнял ее в ответ и сказал ей на ухо:

– Все будет хорошо, мама.

Услышав это, она расплакалась еще больше.

Мама ушла готовить обед, а Никита принялся рисовать, сочиняя новую историю.

***

Я вдавливал педаль газа в пол. Передо мной маневрировала черная спортивная машина. Мне нужно было во что бы то ни стало ее догнать. Ведь за рулем этой машины сидел человек, укравший из правительственной лаборатории образец смертельного вируса. Если он его распылит, всему человечеству может прийти конец.