нашу парочку, на что я, мысленно ухахатываясь, обернулся в их сторону с серьёзным лицом и вздёрнул вверх правую руку. Ого, как всполошились, будто бы орангутаны: запрыгали, что-то активно обсуждая и махая конечностями, а потом дружно встали и кинули мне зигу в ответ.

Ох, «мамкины нацисты». Ладно, перестаём смеяться над умственно неполноценными.

— И что это было? — А взгляд-то какой острый! Вот за что Иви мне иногда нравится, так это за то, что умудряется создать ощущение, будто мы уже лет десять женаты. Так себе ощущение, конечно. Тогда почему оно мне нравится? Хм, вопрос с открытым ответом…

— Знакомые, — подмигиваю ей, — у нас такое секретное приветствие.

— А, — фыркает она, — ваши мальчишеские игры.

Угу, мальчишеские игры Гриндевальда против всего мира. И «мальчик» чуть не победил!

Вот и нужный дом. Ощущаю, что Иви крепко сжимает мою ладонь, и слегка сжимаю её пальчики в ответ, вызывая улыбку.

— Знаешь, — произносит она у самого забора, — с тобой ощущаю себя очень уверенно. Не знаю почему…

— Ты знаешь, — провожу рукой по её волосам, — потому что я могу тебя защитить и решить все эти «сложные проблемы», делая их простыми. А теперь, — захожу ей за спину, упираясь носом в макушку, — смело иди вперёд, я подстрахую.

— Да, — уверенно говорит девочка, подходя ближе и начиная стучать в дверь.

Я же оглядел территорию, выпуская «разведку». Домик как домик, достаточно простенький, но ещё крепкий. Внутренний двор маленький, но подобному я не удивлён: это участок такой, не под огород, а скорее «для души» — растить цветы, газон, кустики и прочую ерунду. Там, вдалеке, можно заметить более серьёзные земельные наделы, с целыми полями, а дальше — уже натуральные сельскохозяйственные угодья. Но туда нам и не надо, хотя не удивлюсь, если часть людей отсюда имеют там, дальше, свою землю.

Краем глаза отмечаю движение, заметив пожилого мужчину, что с интересом покосился на нас, стоя за забором через два участка.

— Не открывает, — оборачивается ко мне Иви, — попробую обойти, посмотреть в окна…

— Давай, — махнул ей рукой, — может, просто дома никого, — крикнул вслед.

А мошки, уже успешно проникшие внутрь, проверяли комнату за комнатой, демонстрируя мне не очень приятную картину быта. А ещё… там была кровь. Не скажу, что много, но её следы заставляли насторожиться.

— В её положении надолго уйти не выйдет, — разобрал слова Иви в ответ, — значит, подождём!

— Эх, — присаживаюсь на ступеньку, предварительно осторожно и незаметно почистив её магией, замаскировав это под банальное отряхивание поверхности.

А хорошо тут. — Поднимаю взгляд на небо — синее, ясное. Даже без облаков. Редкое явление. Всё портит ожидание скорых проблем. Ведь обстановка внутри чётко говорит мне об этом.

— Молодой человек, — слышу старческий голос. Ну вот, только расслабился и начал думать, как сразу стали отвлекать…

— Да? — рассматриваю я старика.

— Вы ведь к Френчам, верно? — указывает он на дом.

Иви выбегает из-за обратной стороны, успев осмотреться вокруг.

— Да! Мы к ним, точнее, только к девушке, Хлое!

— Помню-помню, — погрустнел мужчина, заметно сгорбившись, — это ты же была тогда, вчера? Ещё дождь лил, гроза…

— Да-да! — кивает Иви, — мы тогда плохо пообщались с ней, но я пришла снова!

— А… — Он явно задумался. — А ваши родители, случайно, не здесь? Может стоило бы подойти с ними…

— Мы сироты, — с грустной улыбкой говорит девочка, — у меня из родственников только Хлоя, а Вольф вообще…

— У меня есть Том, — пожимаю плечами, — практически брат мне. А ещё ты, — подмигиваю ей, вызывая очередную волну смущения.

Старик улыбается, но как-то печально.

— Что же, жаль. Я не хотел сообщать такие новости, думал, может, родители помогли бы…

— Что случилось? — напрягается Иви.

А я уже читаю мысли мужчины, отчего понимаю, что всё будет совсем не так просто… ой как непросто! Заодно стала понятна внутренняя обстановка.

— Вчера миссис Френч… увезла скорая, — разводит он руками, — кажется… — пытается подобрать старик фразу.

— Он избил её, да? — помогаю старику, читая мысли напрямую и озвучивая их для моей спутницы, — потому что ему не понравилась та сцена, что «к его женщине» пришли какие-то непонятные люди, пусть и дети, так?

Сосед вздрагивает, но, секунду подумав, кивает.

— Как?.. — потерянно опускает девочка руки, — почему?..

Давай, дед, раскалывайся.

— Подробности не знаю, уж извините, — смущённо улыбается.

Ах ты, старый пёс, решил оставить нас в неведении?

— Насколько ей было плохо? — беру «раскрутку» на себя.

— Э-э, — чешет подбородок, — да, честно сказать… — А давай-ка добавим тебе этой самой «честности», а то буду крутить тебя ещё с час, если не больше! — Да забил он её чуть ли не до смерти, — получив небольшой ментальный пинок, наконец начинает рассказывать сосед прямо, — вытащили оттуда кусок отбивной, мы всем районом смотрели и ужасались. Он же вообще больной, этот Ховард. Говорят, по юности головой сильно ударился, а потом ещё в армии где-то служил, на «горячей точке», людей убивал.

Старик перестал обращать на Иви внимание, с головой уйдя в историю, а я отслеживал её состояние и стремительную, набегающую с каждым словом бледность, как и колебания в источнике магии. Ох, это только на моей памяти будет третий выброс! Макфи, какого хрена ты не сливаешь магию, как обещала нам уже раз двадцать?

— Вечно лупил её ни за что, ревновал к каждому столбу. Красивая ведь девка была, все признавали! А потом, — махнул старик рукой, — что ни день, так то с синяком, то с рукой сломанной, то вообще из дома не показывается. Так ведь ещё и пил как скотина! Мы все удивлялись, как вообще смог такую жену себе найти, но видать, и у самой девки с головой нелады были, раз на такого деспота повелась. А вчера вообще кошмар был, узнал откуда-то, что «опозорили» его на всех соседей! Будто бы нужно его ещё сильнее позорить, Господи прости, так весь вечер и полночи крики раздавались из дома, да такие, что аж мороз по коже пробегал. Да только страшно к этому убийце подходить даже, он же с головой не дружит! Прибьёт и не заметит,