Своего отца я знала очень хорошо, и этот взгляд озадачил. Мы пили кофе, папа пытался болтать о пустяках, но явно томился.

– Папа, может, ты скажешь, в чем дело? – не выдержала я.

Отец смущенно отвел взгляд.

– Я сегодня ночью… В общем, я случайно видел, как Валера выходит из твоей комнаты.

На мгновение я растерялась, уж очень это было неожиданно, а потом покачала головой, видя все возрастающее смущение папы.

– Это не было романтическим свиданием, – наконец, сказала я. – Его появление в моей комнате меня отнюдь не порадовало. Похоже, он вчера выпил лишнего.

– Дочь, – сказал папа, – если ты думаешь, что я оставил его ночевать…

– Я так не думаю, папа, – перебила я и улыбнулась.

– Я с ним поговорю, – нахмурился отец. – Если он к тебе явился против твоей воли…

– Давай забудем об этом.

– Он ведь не обидел тебя? Как ему в голову пришло явиться? Впрочем, парень на грани отчаяния. Мне искренне жаль его, но ты моя дочь, и я всегда буду на твоей стороне.

– Вот и славно, – кивнула я, надеясь, что тему мы исчерпали. Но папа спросил:

– Ты мне так и не сказала, почему ушла от Валеры. Ведь ты его любила. А теперь как будто даже слышать о нем не хочешь.

– Не как будто, а так и есть, – ответила я, понимая, что увильнуть не удастся.

– Он изменил тебе?

– Дело совершенно не в этом.

– А в чем? Валера – хороший парень, по крайней мере, у меня нет повода думать иначе.

– А у меня есть. Возможно, я знаю его чуть лучше. – Такого папа точно не ожидал и с минуту выглядел слегка растерянным. – Я никогда к нему не вернусь, папа. И дело вовсе не во Владане. Даже если всю оставшуюся жизнь мне придется быть одной, к Забелину я не вернусь.

– Ты меня пугаешь, – подумав, сказал отец. – Что он натворил?

В тот момент мне очень хотелось сказать правду, но я знала: делать этого нельзя. Нельзя, если я не хочу исковеркать отцу жизнь, как Забелин исковеркал мою собственную.

– Когда мы познакомились, я считала его одним человеком, а он оказался другим, – дипломатично ответила я. – И этот другой мне совершенно не симпатичен.

– Что ж, – вздохнул папа, и я с прискорбием поняла, что ни в чем его не убедила. – Будем считать тему исчерпанной.

Через полчаса я отправилась в офис, испытывая что-то вроде досады. Забелин, скорее всего, и впредь будет появляться в доме отца, ведь у папы по-прежнему нет повода дать от ворот поворот бывшему зятю. Одно хорошо: на ночь его уж точно больше не оставят.

На Гороховой я услышала сигнал, а потом увидела машину Бада. Он поравнялся со мной и приветливо помахал рукой. Я махнула в ответ, хотя особого желания видеть его у меня не было. Однако вскоре стало ясно: общения не избежать, потому что он, вне всякого сомнения, направлялся к нам.

К офису мы подъехали практически одновременно. Бад вышел из машины, дождался, когда выйду я, и, кивнув на наши окна, сказал:

– Похвальное трудолюбие.

Относилось это замечание, надо полагать, к Владану, который уже был в офисе.

– У нас клиент, – ответила я хмуро, очень хотелось напомнить: еще и киллер рядышком бродит, и Баду не худо бы помочь другу, а не зубы скалить.

В офис мы вошли вместе, Владан в это время разговаривал по мобильному. Завидев нас, разговор поспешил закончить, мне он кивнул, а с Бадом поздоровался за руку.

– Есть новости? – спросил Алексей.

– Одна. Печальная. Мой друг с катушек съехал, подозреваю, на почве большой любви.

– Ты ему сказала? – поворачиваясь ко мне, поинтересовался Бад.

– Куда мне было деться? – виновато промямлила я.

– А соврать желания не возникло? Мол, сорока на хвосте принесла и все такое…

– Про сороку я не вспомнила, а ничего толкового придумать не успела, уж очень старалась не свалиться с сердечным приступом. Марич в гневе страшен.

– Это мне известно, – покивал Бад, устраиваясь в кресле. Судя по всему, он не на минутку заскочил, а Владан в то утро к дебатам был явно не расположен, чего, собственно, не скрывал.

– Ты тут надолго устроился? – осведомился ворчливо.

– Согласен, повод злиться у тебя есть, – примирительно сказал Бад. – В свое оправдание могу заявить лишь одно: она очень настырная девица. – Владан пожал плечами, мол, кто же спорит. – И уж если она своего добилась, – продолжал Бад, – и кое-какие тайны для нее тайнами уже не являются, не будем выставлять ее за дверь. Или будем?

Владан молча указал мне в сторону выхода, а я заметила с обидой:

– Я все равно все узнаю.

Марич перевел взгляд на Бада, тот весело хмыкнул:

– Ну уж нет! Только дурак наступит два раза на одни и те же грабли.

– Я приготовлю вам кофе. И подслушивать не собираюсь.

Я направилась к кофемашине, Бад придвинулся ближе к Владану и заговорил, понижая голос:

– Если мне не изменяет память, следующий труп должен появиться в Первомайском пруду.

– Кто ж в твоей памяти сомневается, – усмехнулся Владан.

– И что?

– Не понял вопроса.

– Все ты прекрасно понял, – проворчал Бад.

– Допустим. По-твоему, я должен караулить у Первомайского пруда?

Голос Владана звучал насмешливо, что Алексею не понравилось.

– Только не говори, что ты ничего не собираешься делать.

– Болтаться возле пруда не собираюсь.

– Могу предложить свою кандидатуру.

– Начнем прогуливаться вместе?

– Кончай. Согласен, девчонке ни к чему было знать о некоторых событиях нашей молодости, но что сделано, то сделано. Пока все указывает на то, что у пруда он появится. Болтаться там тебе и впрямь ни к чему. У меня есть парочка толковых парней, которые этим займутся.

– Нет, – покачал головой Владан.

Я как раз поставила перед ними кофе, мужчины продолжали разговаривать, не обращая на меня внимания.

– Почему?

– Прежде всего потому, что это ничего не даст. Мы даже приблизительно не знаем, когда он появится. Через день, через два, через неделю. Какой в этом случае прок от твоих парней? А вот он на их присутствие внимание обратит. И если он профи, то вместо одного трупа в пруду будут три.

– Тогда что делать? – нахмурился Бад.

– Не соваться в мои дела. К тебе это в первую очередь относится, – повернулся он в мою сторону.

– Алексей – твой друг, – не сдержалась я. – И хочет помочь, что вполне естественно. Разве ты бы не захотел?