– Как скажешь, Венера. Мне просто нужно было в общих чертах обрисовать ситуацию для совета, менторов, и всех остальных. – Самсон подал знак, и пара касьянов вынесла на пьедестал два стула с кожаными ремнями, предназначенными для удержания рук и ног.

– Что это за спектакль, Самсон?! – агир-ментор был на грани впадения в бешенство от такой наглости подчинённого.

– Прошу прощения Эреб. Данные меры предусмотрены кодексом, и принимаются для сохранения в безопасности как членов совета, так и свидетелей от ваших возможных выпадов. – После своих слов, Самсон подал ещё знак, и уже четверо касьянов подхватив упирающихся Терезу и Эреба под руки, и под нарастающее напряжение и пред паническое состояние у менторов, закрепили намертво на стульях.

– Ты пожалеешь, что родился на свет! Ты будешь молить о пощаде, но я только рассмеюсь тебе в лицо. Предатель! – разошёлся агир-ментор, и из него посыпались угрозы, сдобренные обильной порцией ругательств. Тереза, сопротивлялась менее активно, и не проронила ни звука. Её стрессовое состояние выдавало неестественно белое лицо, и трясущиеся руки.

– Предатель здесь не я, а вы двое! И я докажу у всех на глазах. Все узнают, кто же на самом деле их агир-ментор Эреб, и всеми любимый архи-ментор Гера. Вы готовы отвечать на вопросы, и опровергать выдвинутые обвинения? Если вы откажетесь, или будете сопротивляться – это станет признанием вашей вины. Всё по кодексу, всё по правилам.

Тереза посмотрела налитыми кровью глазами, на выглядящего ещё более удручающе Эреба, и секунду помедлив, они оба дали положительный ответ Самсону.

– Разумное решение. Итак, начнём, пожалуй, с простых вопросов. Эреб, вы преданы «Агиросиону»?

– Что за глупые вопросы? Конечно, я предан всем сердцем нашему великому покровителю.

– Вы не совсем поняли вопрос. Я имел в виду, преданы ли вы всем членам нашего общества до единого, как должно лидеру?

– Ещё более нелепый вопрос. Я делаю всё исключительно во благо нашему общему делу!

– Очень хорошо. Тогда скажите, Эреб, наказывали ли вы незаконно кого-то из верных последователей?

– Нет, все наказания были исключительно за проступки, и соответствовали кодексу.

– Ответ принят. А вас, мои верные соратники, я попрошу внимательно запоминать ответы агир-ментора. В соответствии с кодексом, за ложь у нас так же предусмотрено соответствующее наказание. – Обратился Самсон к менторам, внимательно наблюдающим за беспрецедентным процессом.

– Эреб, признаёте ли вы, что пользовались своим высоким положением ради собственной выгоды? – Самсон знал на что давить, ведь в чём-чём, а в скромности, и умеренности аппетитов, агир-ментора заподозрить было невозможно.

– Некорректный вопрос, Самсон. Да, я пользовался широким кругом материальных благ, приносимых нашим делом. Но я не считаю, что пользовался ими нарушая какие либо законы. Всем должно воздаваться по их заслугам. Я привёл «Агиросион» к большим успехам, о которых ранее никто не мог и подумать. На моих плечах лежит колоссальный груз ответственности за каждого из наших последователей. Благодаря мне в принципе, мы всё ещё находимся в приятной тени, которая нас скрывает от глаз порочных людей. И, неужели, ту крохотную толику, которую я получаю за все проделанные труды, вы считаете несправедливой, и полученной не по правилам? Неужели в нашем кодексе пишется, что агир-ментор не достоин, получать скромное вознаграждение, и должен существовать на воде и хлебе? Как вы считаете, мои верные сподвижники? – агир-ментор попытался воздействовать на собравшихся в зале не методом устрашения, так как он мог негативно сказаться на настроениях масс, и привести к тяжёлым последствиям.

– Эреб! Прекратите своё шоу! Да, мы благодарны вам за труды, да, вы достойны оплаты. Все согласны с тем, что чем выше пост, и больше ответственность, тем больше должна быть оплата. Но, настолько ли велики ваши труды? Дома, машины, яхты, магазины, рестораны…. И это лишь краткий список «оплаты за труды», который можно продолжать очень долго. Разве это не использование своего положения?

– Самсон, ты видно давно погружался в чтение кодекса. Скажи мне, указывается ли там, сколько, и чего, я имею право брать в качестве оплаты? Большая часть, из того, что ты перечислил – дары, принесённые верными соратниками, от которых отказаться было бы грубо, и оскорбительно для тех, кто их преподносил.

– Хм, очень интересный ответ, Эреб. И даже ничего в противовес не скажешь. Но ответьте мне, повелитель, вы можете сказать, кто те люди, которые преподносили столь дорогие презенты? Сможете ли сказать, за какие услуги «соратники» были такими щедрыми? Мне вот, например, никто не преподносит вещи, цена которых исчисляется в сотнях тысяч. – Самсон, словно акула в открытом море, кружился вокруг своих жертв, находясь в непрерывно ожидании, когда же они допустят малейший промах, и опустят в воду, хотя бы кончик стопы.

– Сказать тебе, кто именно преподносил дары я могу, но только перед верховным советом. Негоже знать менторам, касьянам, и всем остальным, кто, и как пытается выразить благодарность лидеру. А, не задумывался ли, ты, Самсон, почему никто не проявляет такого почтения в твой адрес? Может быть, всё дело в том, что тебя недостаточно уважают, или считают, что ты не выкладываешься ради нашего общего дела, так, как мог бы? Как мне кажется, это весьма любопытный, и немаловажный вопрос. Жаль, что я раньше не задумался об этом. И возможно, я бы вовремя осознал, что среди нас появился недостойный….

– Замолчите, Эреб! Здесь, и сейчас, решается ваша судьба, и разбираются ваши преступления! Я задаю вопросы. Я честен перед всеми, кто собрался сегодня здесь, и оправдываться мне не за что!

– Преступления? Я что-то пропусти? Когда это ты доказал, что я совершал преступления?! Я понимаю, что ты для себя уже принял решение, и ничего, из того, что я тебе скажу, не изменит его. Но ты не забывай, что есть ещё много наших соратников, которые могут и не согласиться безосновательно, признать меня виновным. И ещё, почему же ты не хочешь отвечать на мои вопросы? Ведь сейчас решается и твоё будущее. Смотри сам, ты доказываешь, что я предатель, свергаешь меня, и пытаешься занять моё место? Таков твой план? Стоп, помолчи, я закончу! Но прежде чем ты взойдёшь на престол, твою кандидатуру должен утвердить верховный совет, и все менторы паств. А как же они тебя утвердят, если ты перед их глазами, не желаешь отвечать на вопросы? – агир-ментор почувствовал, что Самсон дал слабину, и решил использовать весьма туманную, но всё же, надежду на благоприятный исход.

– Хорошо. Будь, по-вашему, Эреб. Но не вздумайте лукавить, и питать бессмысленные иллюзии. Подловить меня невозможно, я чист перед «Агиросионом». – Менторы и все остальные прислужники, наблюдали за происходящим, словно были зрителями на упорном теннисном матче, проходящем на самом высоком уровне. Они переводили взгляд с одного «игрока» на другого, и подгоняемые спортивным азартов были в предвкушении, чьей либо ошибки, или удачного нападения.

– Спасибо за одолжение, Самсон. Задавай следующий разоблачающий меня вопрос! – с издёвкой проговорил Эреб.