– Схватить его! Наказать, по всей строгости нашего кодекса! Он с ними заодно! Он тоже предатель! Я докажу! – истошно вопил Самсон, размахивая руками, но даже его личные касьяны не двигались с места, и не планировали более выполнять его приказы.

– Видите, кого вы чуть было не послушали, и не предали жестокому свержению своих верных предводителей! Вы должны всеми силами молить о малейшем снисхождении, и уповать на быструю, и безболезненную смерть! – громогласно, и уверенно заговорил Тьерри.

После его слов зал притих. Даже впадающий в истерику архи-ментор Самсон, замолчал, и с недоумением посмотрел на Тьерри. На человека, который увёл у него из рук реальную возможность заполучить абсолютную власть над «Агиросионом».

– Освободите Геру и агир-ментора, вы, олухи необразованные! – внесла свою лепту Венера, которая как и все, находилась под впечатлением последних событий, и не сразу сделал выбор, на какой стороне ей остаться.

Подбежавшие касьяны, те самые, которые и приковали к стульям своих лидеров, первыми бросились исполнять приказ. Осознание того, чем может обернуться столь верное подчинение опальному Самсону, заставило их двигаться максимально быстро, и при этом нежно обращаться с бывшими обвиняемыми.

Освобождённые от оков Эреб и Тереза, встали, нервно отряхнулись, и обвели зал грозным взглядом. Ничего хорошего этот взгляд не сулил тем, кто был заодно с Самсоном. Сам же виновник всего мероприятия, видя, что ситуацию уже не спасти никакими словами и криками, попытался спешно ретироваться. Покинуть зал, под общее остолбенение ему удалось, но буквально через несколько секунд, он был внесён в зал, своими же ранее верными помощниками. Услышав возню в углу, все обратили внимание на забытого доселе несостоявшегося революционера.

– Подведите его поближе! – скомандовал Эреб.

Послушные касьяны, с виноватым видом, подтащили сопротивляющегося Самсона к своему предводителю, и нанеся несколько приличных по силе ударов, бросили в ноги агир-ментору.

– Эреб! Ты же знаешь, что я предан нашему общему делу. Знаешь, что я никогда бы не предал великого покровителя. Это всё они. Они подставили меня…. Ты же знаешь, что все мы люди, и каждый может ошибиться! – трясущимся от страха голосом заговорил Самсон, глядя снизу вверх на тяжело дышащего агир-ментора, и показывая на Тьерри и других свидетелей.

– Самсон, мой друг. Ты ведь знал, на, что ты идёшь ради власти. Знал, что будет, если тебе не удастся настроить против меня всех. Прости, ты знаешь, что я чту наш кодекс. Соратники не поймут, если я пренебрегу нашими правилами, и сохраню тебе жизнь. Но не волнуйся, тебя будет ждать на той стороне наш великий покровитель, и примет в своё лоно столь верного подданного….

– Эреб! Одумайся…. Молю тебя! Я ещё могу сослужить хорошую службу. Я готов на понижение сана, что угодно, только не отворачивайся от меня! – ползал на коленях, недавно бывший в выигрыше Самсон.

– Ты сам отвернулся от себя, и от всех нас, когда пытался предать меня, и захватить власть! Ты попал в сети, расставленные тьмой, и запустил её к себе в тело! Я могу помочь тебе лишь тем, что прощу тебя, и ты пройдёшь очищение, осознавая мою благосклонность. – Надменно отмахивался Эреб, а Тереза так и порывалась дотянуться до Самсона, и нанести ему удар каблуком.

– Вы совершаете ошибку! Преданней и достойней меня, вам не найти архи-ментора! Одумайтесь! – пока Самсон ползал, и униженно просил пощады, он не заметил, как из-за столов начали вставать менторы, и направляться в его сторону.

– Мы совершаем ошибку? Ты ничего не путаешь, Самсон? Ты же сам, так безапелляционно чтишь, и следуешь кодексу, и тебе ли не знать, кто совершил ошибку, и, что ему за это полагается? – договорив, Эреб слегка кивнул головой, и уже все присутствующие в зале менторы, и прислужники направились в сторону проигравшего битву интриганов Самсона.

– Что происходит? Что вы задумали?! Вы не посмеете! Я требую справедливого суда, и беспристрастных присяжных! Отойдите от меня, вы, исчадья самой тёмной ямы! Не смейте меня трогать! Не-е-е-е-е-е-т…. – крик Самсона был заглушён бросившейся к нему толпы разъярённых, и находящихся в не себя от запаха крови людей.

Несколько десятков человек, со звериными воплями принялись терзать «провинившегося» агир-ментора. Его душераздирающие крики были слышны ещё около минуты, до того, как окончательно стихли. Но это не остановило беснующуюся ораву людей в балахонах. Они были испуганы, удивлены, обескуражены развернувшимися действиями, и им требовалась весомая эмоциональная разрядка, которой и послужила жестокая, кровавая, и, по их мнению, справедливая расправа над Самсоном.

В безумной расправе, длившейся, по меньшей мере, десять минут, участвовали все, кроме важных свидетелей, и имеющих высший сан. Они в свою очередь с нескрываемым любопытством наблюдали за разворачивающимся действием, и даже что-то периодически обсуждали.

– Приберитесь здесь! – агир-ментор презрительно указал прислужникам на кровавое месиво, и остатки разорванного в клочья тела, оставшиеся на полу от только что бывшего живым Самсона. Несколько особенно рьяных прислужника, бросились за чистящими средствами, и принялись ликвидировать страшные следы свершившегося зверства.

– Агир-ментор, повелитель…. – попыталась было заговорить Венера.

– Молчать! Не желаю ничего слушать, и буду говорить сам! Что же мне с вами делать? Вы только что, чуть было не учинили расправу над своими предводителями, пойдя на поводу у сумасброда, желающего заполучить власть. Это большая ошибка, и она заслуживает самой жёсткой реакции с моей стороны…. Не искривлять в страхе лица, и пытаться сделать вид, что не при чём. Вы все виноваты! Никто не высказался в нашу защиту…. Ладно, я сегодня буду особенно благородным, и пока сохраню жизнь каждому из вас, но помните, что я могу и передумать! – по залу прокатился всеобщий вздох облегчения.

– Вы самый достойный правитель, и благороднейший человек! – снова подала голос Венера.

– Ты права, Венера, так и есть. Но не смейте испытывать меня в дальнейшем! Более я не потерплю ошибок, и моя кара настигнет любого, кто замыслит против меня не

доброе!

– Простите нас, недостойных даже вашего мизинца! Да обрушиться жестокая кара великого покровителя на того, кто хотя бы допустит дурную мысль о нашем мудрейшем агир-менторе. – Со всех сторон посыпались мольбы о прощении, проклятия предателям, и откровенно чистейшая, грубая лесть.

– Никогда не забывайте мою доброту! А теперь прекратите сотрясать воздух пустой болтовнёй! Я желаю высказать свои решения, касательно этой ситуации! Тьерри, подойди.

– Слушаю вас, мой повелитель! – Тьерри с весьма достойным видом, и совсем не нервничая, подошёл к Эребу.

– Для того чтобы добиться больших успехов в нашем обществе, необходимо быть не только слепо преданным кодексу, правилам, и великому покровителю. Жизненно необходимо обладать высоким интеллектом, незаурядной смекалкой, и конечно умением перевоплотиться в нужный момент, и достойно сыграть свою роль. Ты, Тьерри, проявил себя во всей красе, и показал всем как нужно себя вести, чтобы получить моё расположение. И за всё, что ты сделал сегодня, я выдвигаю тебя, и настоятельно рекомендую всем поддержать меня в этом, на должность архи-ментора! – зал в очередной раз ахнул. Такого поворота событий не ожидал ни сам Тьерри, ни другие менторы, ни тем более Тереза, которая буквально недавно уговаривала сохранить ему жизнь.