Веспер Юнсон с отсутствующим видом осмотрелся, потом перевел взгляд на хозяйку.

— Портье из гостиницы «Бельведер» говорит, что вчера в одиннадцать утра вы заходили в гостиницу и спрашивали Лео Леслера. Это правда?

Хелен кивнула.

— Зачем?

Она спокойно встретила его испытующий взгляд.

— Хотела попросить не торчать у меня под дверью.

— Портье сказал вам, что Лео Леслер вышел и не известно, когда он вернется. Вы сказали, что подождете, и он проводил вас в комнату, где постояльцы пишут письма. Верно?

— Да.

— Через четверть часа вы подошли к портье, сказали, что больше ждать не можете, и попросили не говорить Леслеру о своем визите. Так?

Она кивнула.

— Я подумала, господину Лео незачем знать, что я там была. Но я собиралась зайти попозже.

— А вы не прихватили там немного фирменной почтовой бумаги?

Ее глаза слегка расширились.

— Нет, не прихватила.

— Ну-ну.

Цепкий взгляд комиссара скользнул по стройной фигуре вдовы и задержался на хозяйственной сумке, бежевый цвет которой контрастировал с черным плащом. Мне показалось или она, в самом деле, крепче стиснула кожаную ручку? Я поднял голову. Она изменилась в лице, губы дрожали.

— Что в сумке? — спросил комиссар.

Тонкое лицо еще больше побледнело.

— Говорите!

Она молча подала сумку. Комиссар дернул молнию и извлек продолговатую синюю картонку. Она была мокрая, мятая, сбоку крупные золотые цифры 4711. Я вздрогнул.

Над цифрами надпись помельче:

«Ароматическая соль для ванны».

Хелен охнула — Веспер Юнсон открыл картонку и вытащил скомканное окровавленное полотенце с вензелем:

СЛ. Свен Леслер!

Хелен Леслер шагнула к комиссару.

— Я нашла это в подвале. Только что туда ходила и нашла.

Он сунул полотенце обратно в картонку и недоверчиво посмотрел на нее.

— Значит, вы собирались поехать в полицию со своей находкой?

— Да.

Веспер Юнсон хмыкнул, отвернулся и заходил взад-вперед. Потом вдруг резко обернулся.

— Это все, что вы можете сказать?

— Нет, — неуверенно выдавила она.

— Что еще?

Хелен не поднимала глаз.

— Я солгала. В понедельник вечером я была на Урведерсгренд.

Он хлопнул кулаком по ладони.

— Так и есть!

Она испуганно покосилась на меня и пояснила:

— Я же говорила, муж приходил сюда вечером в понедельник, требовал денег. Когда он ушел, я стала беспокоиться. Я ведь проговорилась, что свекор вернулся в Стокгольм, а муж объявил, что поедет туда и «прижмет» старика. Мол, за средством «нажима» дело не станет.

— Вы поехали за ним?

Она покачала головой.

— Нет, меня мигрень замучила. Голова раскалывалась. Так я провалялась почти до восьми. Потом оделась, спустилась в кондитерскую и позвонила свекру — предупредить.

Веспер Юнсон кивнул.

— Но почему вы положили трубку, когда ответила Хильда Таппер?

Хелен смутилась.

— Откуда вы знаете?

— По словам фрекен Таппер, около восьми кто-то позвонил, не сказав ни слова, и повесил трубку. Почему вы не попросили к телефону свекра?

— Аппарат стоял прямо на стойке. Когда я набирала номер, никого не было, вдруг появились посетители, и разговаривать стало невозможно. Я разнервничалась и бросила трубку.

— А потом?

— Заказала бутерброды и стакан молока. Я ведь целый день ничего не ела. Потом немножко пришла в себя и решила поехать к свекру, как он просил. Взяла велосипед и в самом начале десятого была там. Свекор явно был дома, его машина стояла у парадной. Но на улице вновь разыгралась мигрень. Голова просто гудела от боли. Так что я не смогла заставить себя подняться наверх. Вернулась домой и опять легла. А под утро увидела кошмарный сон — что мой муж убил отца. Я встала и опять поехала на велосипеде на Урведерсгренд. Впрочем, это я уже рассказывала.

Комиссар пожевал губами, хрустнул пальцами и, видимо, задумался. Потом спросил:

— Почему вы об этом не сказали?

Она потупилась.

— Сперва было стыдно. Такая глупость — проехать полгорода, чтобы встретиться с человеком, и не рискнуть к нему подняться. Я испугалась, что вы мне просто не поверите. Вы ведь дотошно выспрашивали, почему я не была у адвоката и не подписала бумаги на развод… А когда я узнала, что унаследую после мужа кучу денег, то решила, что вы меня наверняка подозреваете.

— Значит, вот почему вы не хотели говорить, что было в письме свекра?

Она пристыжено кивнула.

— Если бы вы узнали, что свекор просил меня приехать вечером, вы бы наверняка выяснили, что я туда ездила. И решили, что я поднималась наверх. — Она вздохнула и добавила, повернувшись ко мне: — Позапрошлой ночью я, наконец, решилась все рассказать и вчера утром позвонила, но не застала вас.

— Почему вчера вы рассказали мне не все? — спросил Веспер Юнсон.

— Мне было страшно. Я понимала: пока я ждала у шлюза, что-то случилось. Только не знала что. Вы просто подошли и забрали меня на набережной.

— Ясно, — буркнул Юнсон. — А когда нашли вот это, — он поднял коробку с ароматической солью, — были так потрясены, что решили ехать к нам и все рассказать.

— Да.

— Но с чего вы взяли, что коробка и полотенце имеют отношение к убийству?

Она даже удивилась.

— Полотенце все в крови, на нем вензель моего свекра. Коробка совсем мокрая — значит, кто-то подложил ее в подвал совсем недавно.

Веспер Юнсон кивнул.

— Кстати, в понедельник на Урведерсгренд вы никого из знакомых не встретили?

— Нет.

— Улица была совершенно безлюдна?

Хелен задумалась.

— Там не было ни души… Впрочем, я вспомнила: уже когда я уезжала, неподалеку остановилось такси.

Он взмахнул рукой.

— Вот вам и объяснение странных поступков Лео Леслера.

Она явно ничего не понимала. Да и я тоже. Веспер Юнсон укоризненно вздохнул и пояснил:

— На такси приехал Лео Леслер. И он не мог не заметить, как вы проезжали мимо. Ведь в тот вечер ваш свекор пригласил к себе и его. Однако не в пример вам, он поднялся в квартиру. Сам он к убийству был непричастен, но до смерти боялся, что обвинение падет именно на него, и стремился любой ценой доказать свою невиновность. Конечно, он решил, что вы вышли оттуда, и надеялся, что вы сможете подтвердить его алиби. Но, как и вы, он был человек нерешительный и так и не рискнул с вами поговорить. А в результате погиб.