– Ну, малыш, иди собирать вещи.

Он словно ждал этого, радостно рассмеялся и запел:

– Пусть мама услышит, пусть мама придет, пусть мама меня непременно найдет…

На его щечках то появлялись, то исчезали ямочки.

«Нет, он обычный мальчик. Несчастный, потерянный ребенок. И я его нашла».

– Ведь так не бывает на свете, чтоб были потеряны дети, – продолжила песню Вера.

Он обычный мальчик. Нет! Он слишком хорош для обычного мальчика. А все остальное ей всего лишь померещилось.

Три дня до Вериных выходных пролетели как один миг. Она купила два билета на «Союз зверей» и собиралась сходить на мультфильм со своим мальчиком. Но вечером в пятницу она заметила, что Саше нездоровится. Щечки втянулись и приобрели цвет восковой свечи. Вера перепугалась не на шутку. Стоило с ним чему-нибудь случиться, как ее попрут с работы.

Черт!

Она выругала себя за эгоизм и предательство. С ним ничего не должно случиться! Не должно и не случится! И не только из-за потери работы. Даже вообще не из-за этого, просто с таким малышом ничего не может случиться. Ни-че-го!

– Сашенька, что с тобой? Что у тебя болит?

Вера дотронулась до бледного лба мальчика. И тут же отдернула руку, будто коснулась ледяной глыбы. Нет. Ей наверняка показалось. Женщина, преодолев внутренний страх, еще раз провела тыльной стороной ладони по неприятной на ощупь коже мальчика.

«Как лягушка, – подумала Вера и тут же снова выругала себя. – Здорово же ты начинаешь, мамаша».

– Нет, мама… Вера, у меня ничего не болит. Я хочу спать.

– Ну, пойдем, малыш, я уложу тебя, – как можно нежнее произнесла новоиспеченная мамаша и поймала себя на мысли, что боится дотрагиваться до открытых участков кожи Саши.

Когда мальчик улегся, Вера прикрыла за собой дверь и решила позвонить участковому врачу. Мало ли что Саша мог подцепить. Созвонившись с врачом, Вера пошла на кухню и поставила чайник. Впервые с того момента, как в ее доме поселился ребенок, ей стало как-то неспокойно. Какое-то странное чувство тревоги не покидало ее. Подобное чувство у Веры было однажды. Она не любила фильмы ужасов, но как-то раз подружке удалось затащить ее на один из них. Вот там-то она и испытала подобное. Ожидание того, что вот-вот кто-нибудь откуда-нибудь выскочит, держало ее костлявой рукой за горло на протяжении всего фильма. Вот и сейчас Вера передвигалась по дому, как по декорациям того фильма. Может, дело в мальчике? Нет, конечно же! Он никакой не монстр, а просто милый мальчик…

с лягушачьей кожей

… с румяными щечками.

После смерти мамы в их доме никто не оставался на ночь, Вера всегда была одна. Поэтому теперь ей было как-то не по себе. Если дело в этом, то она привыкнет. Обязательно привыкнет.

Вера посмотрела на часы над столом. Врача не было около часа. Она набрала еще раз номер регистратуры. После того как ей ответили, что врач на участке, Вера пошла в спальню к мальчику. Саша сидел за столом и раскрашивал картинки.

– Сашенька, ты почему встал?

Но она уже знала ответ. Даже в тусклом свете настольной лампы Вера увидела, что щеки ребенка пылают.

– Тебе стало лучше?

– Да, мама, все хорошо, – улыбнулся малыш.

Чудесное выздоровление удивило Веру Павловну не меньше, чем внезапная хворь.

«Может, ему нужно было поспать и капельку свежего воздуха».

Только теперь она заметила, что окно в спальне приоткрыто и вечерний ветерок играет с занавеской. Она не помнила, когда открывала его, но тем лучше. Самое главное, что с Сашенькой все хорошо.

Врач так и не пришел.

Вера вспомнила о вызове доктора только через неделю, когда Сашеньке снова стало плохо. Она набрала номер регистратуры и после нескольких противных гудков и не менее противного «Регистратура, слушаю» произнесла:

– Девушка подскажите, пожалуйста, когда Никифоров принимает?

– Никогда.

– Я могу узнать причину?

– Он умер. – Девушка оживилась. Было видно, что разговоры о смерти коллеги не умолкали со дня трагедии. – Представляете? Неделю назад его укусило какое-то животное. Он пошел на вызов… Его там и нашли, – без умолку тараторила девушка.

– Кого нашли? – не поняла Вера. – Животное?

– Да нет же! Федора Ильича. Он лежал на пустыре за четырнадцатым домом по Школьной улице.

Только когда Вера Павловна положила трубку, поняла, что пустырь, где погиб доктор, в квартале от нее. Она вздохнула, разные глупости лезли в голову. Нет, нет и нет. Глупости не касаются ее Сашеньки. Не должны и не касаются. В конце концов, это могли сделать бродячие собаки, облюбовавшие пустырь.

Вера вошла в спальню к Саше. Он спал. Она потрогала лоб, провела рукой по румяной щечке. Похоже, ему опять стало лучше. Вера обернулась – окно, как и в первый раз, было открытым. Она подошла и, стараясь не шуметь, закрыла его. Либо у нее что-то с памятью, либо малыш открывает его сам.

«Того и гляди еще вывалится из окна», – подумала Вера и вышла из спальни.

Отвертку она нашла под ванной в пластиковой коробке от торта с кусочками обмылков. Снова вошла в комнату Саши. Он спал в той же позе. Ей показалось, что он улыбнулся во сне.

Вера быстро открутила ручки с рамы. Улыбнулась, еще раз посмотрела на мальчика и пошла спать.

Весь следующий день Вера не находила себе места. Из головы не выходили навалившиеся вдруг на мальчика болезни и последующее чудесное выздоровление. С мальчишкой было что-то не так. Его же надо отвести к врачу, а она тут сидит. Вера Павловна дала распоряжения Сергею Ивановичу – своему заму – и пошла домой. Какое-то странное чувство, что ее малышу стало хуже, не покидало ни на миг. Но как только она вошла в дом, поняла, что все ее переживания напрасны. Саша сидел на полу в окружении разноцветных рисунков. Вера улыбнулась, присела на корточки и подняла один лист. Улыбка слетела с губ. На белой поверхности был нарисован черный зверь. Что-то одновременно похожее и на человека и на неведомое животное. Тварь придавила к земле человека и склонила страшную морду над закрашенным красным карандашом лицом.

«Лицо в крови! – моментальная мысль пронеслась в голове ошарашенной женщины. – У человека на рисунке все лицо в крови!»

Она взяла еще один шедевр ребенка. Та же тварь теперь гналась за девушкой по темным улицам. Вера потеряла дар речи. Третий рисунок изображал тварь, выпрыгивающую из разбитого окна. Несмотря на несхожесть, переданную детской рукой, Вера поняла, что это окно спальни Сашеньки. Она молча встала, ноги не слушались, но она кое-как добралась до двери в комнату. Как только она открыла дверь, зубастый зев разбитого окна заглотил штору и тут же выплюнул. Сердце женщины гулко билось о грудную клетку. Она медленно подошла к окну. Четыре глубоких царапины разрезали гладкую поверхность подоконника.