Это признание одновременно ранит и успокаивает меня. Мы молча сидим в течение нескольких секунд, и я слышу приближающийся шум двигателя пикапа. Гаражная дверь открывается. Как только Сэм входит в дом, я включаю сигнализацию, а две секунды спустя оказываюсь рядом с ним. Он крепко обнимает меня.

– Я ужасно за тебя волновалась, – шепчу я ему на ухо, так близко, что мои губы касаются его кожи.

Сэм крепче прижимает меня к себе и ничего не говорит; да мне и не нужно слов. Потом отходит, чтобы сгрести в охапку обоих детей.

– Тревога вас не напугала? – спрашивает он у них.

Ланни фыркает.

– Я – Супердевушка, и ничего не боюсь.

– Скорее, Девушка-белка, – возражает Коннор.

– А она еще круче, так что спасибо, – без раздумий парирует Ланни, и я понимаю, что с ними действительно все в порядке. Наконец-то. Сэм отпускает их и поворачивается к Ви, которая стоит, уперев руки в бока.

– Чего еще? – спрашивает она – дерзко, как обычно.

Сэм качает головой.

– Полагаю, ты останешься у нас ночевать? Ты знаешь, где что лежит. В этот раз постарайся не бросать мокрые полотенца на пол. И не крась волосы в душевой.

Она отвечает ему шутливым салютом и идет к коридорному шкафу, откуда достает подушку и одеяло, которые швыряет в сторону дивана.

Все выглядит как обычно, но по взгляду Сэма, брошенному на меня, я понимаю, что это не так. Мы с ним идем в кабинет. Он закрывает дверь и произносит:

– Мне нужно рассказать тебе об одном типе по имени Доктор Дэйв и о парне по имени Тайлер. И мой рассказ тебе совершенно не понравится.

* * *

Сэм совершенно прав. Я испытываю отвращение. Мне отвратительно то, что он знаком с таким скользким типом, как доктор Дэвид Мерит, Стоматолог-Тролль. И еще более отвратительно то, что Сэму пришлось встречаться с ним один на один, в таком ужасном месте, и едва удалось избежать куда худшего итога.

А то, что потом ему пришлось отговаривать молодого человека от самоубийства… это просто адская ночь. Я вижу, что Сэм чувствует сострадание к этому парню, некое внутреннее родство с ним, которое я не могу постичь. И хотя он этого не говорит, я вижу, что его это тоже беспокоит. Все, что затрагивает эту рану, эту потерю, причиняет ему глубокий дискомфорт.

Но с Сэмом ничего не случилось, и злобный стоматолог, по крайней мере, дал нам то, с чем можно работать. Сэм поведал мне свою теорию относительно МалусНависа – и эта теория имеет некий жуткий смысл. Даже относительно «ангела мщения»… что особенно тревожит, если этот человек ныне сосредоточил свое внимание на мне. На нас.

Почему он платит с кредитной карточки на имя, которое вполне может принадлежать Шерил Лэнсдаун/Пенни Карлсон/Тэмми Магуайр? Она его сообщница? Или его пленница? Что за чертовщина творится вокруг?

Время уже слишком позднее – или, точнее, слишком раннее, – чтобы решать эти вопросы. Они следуют за мной в постель, в тяжелый сон, который, подобно груженой сети, увлекает меня в темноту.

Я просыпаюсь позднее, чем собиралась, – почти в семь часов; сквозь щели жалюзи в комнату проникает солнечный свет. Утро среды. Я пытаюсь до секунды продумать предстоящий день. Ничего срочного на ум не приходит. Это оставляет мне достаточно времени, чтобы что-нибудь предпринять относительно письма Мэлвина.

Та половина кровати, на которой спит Сэм, пуста. Обычно я просыпаюсь, когда он встает, но не сегодня. Я касаюсь ладонью вмятины на подушке. Холодная. Он поднялся уже некоторое время назад.

В кофеварке я обнаруживаю уже готовый кофе, поэтому наливаю себе кружку и направляюсь в кабинет, все еще одетая в пижамную футболку и фланелевые штаны. Ви крепко спит на диване, свернувшись, словно опавший лист, под белоснежным одеялом. Она выглядит спокойной и очень юной, и я двигаюсь тихо, чтобы не разбудить ее.

Сэм в кабинете, полностью одетый. Войдя, я закрываю за собой дверь.

– Чувствую себя лентяйкой.

– Дети прислали тебе электронное письмо, – сообщает он. – И копию – мне. Что это за Дуглас Адам Принкер из Вэлери?

– Это для расследования Кец.

– Ты все еще уверена, что это… – Пару секунд он подыскивает подходящее слово. – Что это хорошо для них?

Правильного ответа на это нет, поэтому я просто говорю:

– Они в состоянии справиться с чуть бо́льшей ответственностью. К тому же ты видел, что бывает, когда я не даю им разрешения. Ланни ни с того ни с сего просит Ви просмотреть записи из конторы, где ее и так хорошо знают. Ви не умеет вести себя тихо и не выделяться. И это касается Мэлвина. Мне нужно полностью отстранить их от этого.

– Но мне не кажется, что эти дела никак не связаны. А тебе?

Как ни противно, я тоже считаю, что они связаны. Расследование Кец началось рано утром в понедельник. Я была у пруда до рассвета. И всего несколько часов спустя получила письмо Мэлвина, пересланное мне, словно повестка. Это не кажется случайностью. И теперь Ви выявила связь – пусть даже странную и зыбкую: кредитную карту на имя, которое Шерил Лэнсдаун могла взять в качестве нового псевдонима. Как могло письмо Мэлвина попасть в руки МалусНависа – если его переслал он? Судя по тому, что раскопал Сэм, этот человек вряд ли мог стать поклонником Мэлвина.

Помимо этого, отвратительный Доктор Дэйв утверждает, будто в понедельник МалусНавис попросил у него шаблон листовки, в понедельник была подана заявка на фальшивый некролог, в понедельник Ви пришло письмо, а вокруг тира были расклеены все те же листовки… это выглядит очень, очень плохо. Как будто меня взял на прицел кто-то очень серьезно настроенный и опасный.

Но это также выглядит как череда совпадений, которая в свете настоящего расследования может распасться на отдельные эпизоды. Поэтому я не могу определить. У меня есть только косвенные подтверждения и неясные предчувствия.

Нам нужно какое-то настоящее доказательство – например, портрет человека, который послал этот пакет. Если это Шерил Лэнсдаун, то у нас будет некая реальная точка отсчета. Если это кто-то другой – все равно некая улика, лицо, след, по которому можно идти. Но, как я хорошо знаю, от ноксвиллской полиции толку не будет. Они терпят мое присутствие, но уж точно не станут предпринимать ради меня что-то, выходящее за рамки рутины. Пересылать письма Мэлвина – не преступление. А если кредитная карточка настоящая, ее использование – тоже не преступление. На слова о связи всего этого с делом Шерил Лэнсдаун они лишь покачают головами, пока у меня не будет настоящих доказательств.

Невозможно добыть ордер и действовать официально. И я не могу ставить Кец в уязвимое положение. «Нет, тут мне никто не помощник, – думаю я. – Нужно быть изобретательной».

– Слушай, Сэм… – говорю я, и он поднимает взгляд. – Как ты насчет того, чтобы остаться здесь с детьми на некоторое время?

– Нормально. Думаю, они проспят до полудня, учитывая, во сколько легли. А дальше посмотрим; думаю, я справлюсь. А что? Ты собираешься встретиться с Кец?