– Нет, вчера точно не была, – она покачала головой. – Я, знаете ли, плохо сплю. Можно сказать, что за сутки набираю часа четыре, прикорнув то после завтрака, то перед обедом. А ночь… Ночью теперь как сова сижу и все молодость свою вспоминаю. Ночь теперь мне не принадлежит, уважаемый Виктор Иванович. Вот и вижу, и слышу то, чего порой и видеть, и слышать не хочется.

– Понятно. – Он поставил на раритетный столик красного дерева пустую чашку из-под кофе, напиток был отменным. – Скажите, Арина Валерьяновна, а часто Ирина посещала вашего соседа в отсутствие своего мужа?

– То-то и странно! – фыркнула она с осуждением. – То-то и странно, что муж бывал в эти ночи дома! Свет, во всяком случае, в их окнах горел. Вы же обратили внимание на то, как расположены наши дома? Ну вот! Окна дома напротив как на ладони. Так вот, эта дама прибегала к Сашеньке в те ночи, когда муж ее бывал дома! Что за нравы, не понимаю!

– И как часто?

– Два раза, – отчеканила старушка.

Живенько так поднялась с плюшевого кресла, дошла до комода, выдвинула ящик, достала бумажку и, игнорируя очки, зачитала ему точные даты посещения замужней дамой своего любовника.

– Бедный мужчина! – пробормотала она проникновенно, поглядывая на окно. – Это я про ее мужа. Кто выдержит подобное отношение?! А он ничего, ровен всегда, выдержан, приветлив. Сегодня как переживал, как бегал, а народ болтал, что она пьяная вчера вернулась, вот и приболела. Знаете, что я скажу вам, Виктор Иванович.

– Нет, – покачал он головой.

Его коробило, если честно, что женщина, которой он до недавнего времени симпатизировал, заработала себе такую репутацию. Снова вспомнился недавний скандал с женой. А что, если она в его отсутствие тоже вот так бегает по соседям? Что, если изменяет ему? Он ни сном ни духом продолжает любить ее, как и в первый день их супружеской жизни, а она… Она живет с ним по инерции, а в его отсутствие предается блуду?!

Что за чертовщина лезет в голову! Он одернул себя и снова сосредоточился на словах старушки.

– Не нужна такая женщина нашему Сашеньке! От подобных отношений одни неприятности!

– Возможно, – здесь возразить было сложно.

– У него и так жизнь не сложилась. Сначала с женой расстался, потом с отцом не заладилось. Тот умер, пропали какие-то деньги. А у Саши хватило ума спрашивать их с меня, представляете! – Она оскорбленно вскинула подбородок. – У старого хрыча кого только не было в гостях. С кем он только водку не пил, а он с меня деньги спросил. Я обиделась. И говорить с ним не стала, хотя он и умолял меня. А вам вот скажу.

– Что мне скажете?

Виктор Иванович давно уже и не украдкой поглядывал на часы. Все эти заморочки с внебрачным блудом ему порядком поднадоели. У него, как меч над головой, висело дело Светланы Моховой, которое ему надлежало распутать в ближайшее время, причем буквально в частном порядке. А это время, украденное у семьи, у жены, которая, как оказалось, давно живет с ним по инерции. К чему ему знать, как именно протекает адюльтер у еще одной дамы, проходящей по делу об убийстве подозреваемой? Он не желает об этом ничего знать, к тому же совершенно перестал этой Ирине симпатизировать и сочувствовать.

– Что вы мне желаете сказать, Арина Валерьяновна, такого, чего не пожелали рассказать Сашеньке?

Его тон непроизвольно сделался саркастическим. И Арина Валерьяновна это моментально уловила, только расценила иначе. В его пользу расценила явно, иначе не захихикала бы и не закивала с пониманием:

– Вижу, вы тоже осуждаете подобные нравы, Виктор Иванович. Вижу-вижу, не отказывайтесь. В этом мы с вами солидарны! – И она даже протянула ему для рукопожатия свою сухонькую ладошку с выцветшей, обветшалой кожицей. – А рассказать я вам хочу то, ради чего Сашенька неоднократно обивал мои пороги!

– И?!

После рукопожатия он сунул руку в карман брюк и незаметно вытер ладонь о подкладку – до того неприятной на ощупь оказалась старческая ладошка.

– Я хочу вам рассказать, с кем именно упился до смерти Степка.

– Какой Степка?

Он, правда, не сразу понял. Разговор шел про Ирину, Стаса, Сашеньку. Тут вдруг какой-то Степка всплыл. Правда, не понял, у него просто из головы вылетело отчество Сашеньки. Он к тому же его стеснялся и…

– Отец Сашеньки – Степка! – Старушка недоуменно подняла надбровные дуги, напрочь лишенные растительности. – Он же пьянствовал тут накануне своей смерти. Потому и помер, думаю.

Опа! Оказывается, Александр не так уж был не прав со своими стаканами, что стояли всегда на полке, вне зоны досягаемости для его отца. Значит, и в самом деле были у старика в тот вечер гости.

– Ага.

Обрадовался Виктор Иванович, хотя радоваться особенно было нечему. Если всплывет еще что-то, то это же новый поворот, новые проблемы, влекущие за собой очередное его отсутствие дома. А жена давно уже живет с ним…

Черт с ним со всем! Он сыщик прежде всего, а семейная инерция пусть подождет. Он нюхом своим сыщицким просто чуял, что эта старушенция что-то такое знает. Может, и не осознает в полной мере, насколько верна ее информация, да бог с ней, пускай не осознает. Главное – у нее есть что ему рассказать!

– Итак, Арина Валерьяновна, вы знаете, что в вечер накануне смерти у вашего соседа были гости? Видели их?

– А как же! Видела, конечно, я же не сплю совершенно. И видела все – и как входили, как выходили, как мусор выносили в третьем часу ночи. Все видела. – Она скроила неудачную улыбку, обнажавшую ее неряшливую пластмассовую челюсть. – Так что, Виктор Иванович, вы больше не торопитесь?

– Повременю.

Сдался он, разгадав ее тонкий подход, – той никак не хотелось расставаться с гостем, никак не хотелось снова оставаться одной в четырех пронафталиненных стенах.

– По кофейку?

– По кофейку, Арина Валерьяновна. – Он обреченно вздохнул, доставая блокнот и авторучку. – Только теперь уже под роспись, с точными датами, временем и именами…

Адрес больницы, куда была доставлена Ирина каретой «Скорой помощи», Виктор Иванович раздобыл без особого труда. Один звонок на пункт «Скорой помощи», официальный тон, перечень должностных полномочий, и девушка тут же, подняв бумаги, продиктовала ему улицу, номер корпуса и отделение.

Поместили Ирину, как обнаружилось, в диагностическое отделение. Почему? Потому что поверхностный осмотр не выявил никаких признаков отравления алкоголем, как якобы утверждал муж заболевшей женщины.

Виктор Иванович поблагодарил, не забыв удивиться и чертыхнуться попутно. Ведь если не алкоголь, то что?! Снова яд?! Умереть, не встать! Это когда-нибудь закончится или нет…

Ладно, прежде он должен переговорить с ней, кое-что уточнить, если, конечно, она теперь в здравом уме и твердой памяти. Перед этим нужно заехать на работу, сделать кое-какие официальные запросы, разослав их по соседним и не совсем городам. Созвониться с Гришиным, а уже потом в больницу.