Беркут с нескрываемым изумлением посмотрел на меня.

– Вспомни… когда выходил из твоего кабинета, – пояснил я, – ты предупредил, что Скрипач может проникнуть в мою квартиру и перевернуть там все вверх дном…

– Наверное, я сказал это машинально… – сконфуженно согласился Сергей Власович.

– Машинально или нет, но я серьезно отнесся к этому предостережению и принял соответствующие меры. К тому же такой вариант хранения валюты меня вполне устраивает. Если со мной что-нибудь случится, эти деньги постепенно сгниют в торфяной почве, но зато никогда и никому больше не достанутся.

Чтобы окончательно притупить его бдительность, я тут же обратился к Беркуту с наивной просьбой:

– Только потом, после того как передам тебе всю валюту, имеющуюся у меня в наличии, обязательно помоги мне твердо встать на ноги. Согласись, два миллиона двести тысяч долларов того стоят! Так или иначе, без твоего покровительства все равно не смогу добиться желаемого результата.

Я никогда не думал, что деньги до такой степени могут затуманить человеку разум. Мне даже показалось, что Беркут совершенно перестал соображать, особенно когда снимал с меня наручники.

– Без твоей помощи моя валюта все одно что фантики от шоколадных конфет. Вкусно пахнут, да скушать нельзя, – сказал я, продолжая окончательно притуплять его бдительность. – Я ведь не зря обращался именно к тебе за помощью. Ты умный, волевой человек…

Я заметил, что Беркуту нравились мои пустозвонные дифирамбы. Он приказал своим людям снять ремни, приковавшие меня к стулу.

– Если можно, позволь выпить рюмочку коньяку, – робко попросил я. – Замерз в этом гараже до мозга костей.

– Ты же говорил, что не пьешь даже пиво, – подметил Беркут.

– Но зачем же бросаться с одной крайности в другую? Лучше выпить рюмку хорошего коньяку, чем подхватить пневмонию, – резонно подметил я и тут же добавил: – А за то, что избавил меня от моих назойливых парней, еще должен буду. Навязались на мою голову. Не знал, как от них избавиться. Ничего делать не хотят, а деньги любят…

– А кто их не любит? – цинично произнес Беркут.

Подумав, что я сказал ему чистую правду, он окончательно расслабился и уже не смотрел на меня с прежней предосторожностью.

– Ради нашей будущей дружбы не грех и выпить! – добродушно согласился Беркут. – Тем более что накрыто…

Я неторопливо наклонился к столу, но вместо того, чтобы прикоснуться к рюмке армянского коньяку, ловким движением руки схватил охотничий нож, так опрометчиво оставленный Беркутом без присмотра. Взмахнув им в правую сторону, я перерезал горло сразу двум телохранителям. Третий упал, схватившись за вспоротый живот. Беркут не успел вскрикнуть, как лезвие охотничьего ножа вонзилось ему в сердце.

– Если намерен убить человека, то не нужно разводить демагогию, и уж тем более нельзя терять бдительность, – нравоучительно произнес я свое любимое изречение.

Подойдя к Беркуту, я хладнокровно выдернул нож, преднамеренно обтер свои отпечатки пальцев и небрежно бросил его в дальний угол гаража. Прежде чем выйти на улицу, я машинально произнес:

– Четыре трупа за гибель моих лучших друзей вполне достойная расплата!

Я огляделся по сторонам, но смог понять лишь то, что нахожусь на территории какого-то автогородка или гаражного кооператива. Кругом виднелись вершины деревьев, и нигде не было видно ни одного жилого здания. Для того чтобы окончательно сориентироваться на местности, мне необходимо было хотя бы выйти на окраину этих каменных катакомб. Но я не успел сделать и нескольких шагов, как оказался в окружении вооруженных омоновцев. Буквально через несколько секунд я уже стоял лицом к стене соседнего гаража и на моих запястьях вновь блестели стальные браслеты.

– Михаил Николаевич, не могу пожелать вам доброго дня, но смею заметить, я не удивлен тому, что вынужден провести именно ваше задержание, – прозвучал неприятный, но уже знакомый мне голос следователя Октябрьского района.

Я медленно повернул голову. Передо мной действительно был Валерий Павлович Токарев.

– Могу узнать, что вы здесь делали? – отчужденно спросил он.

– Намерен приобрести хороший автомобиль, – понимая всю сложность данной ситуации, ответил я. – Надоело, видите ли, ходить пешком и толкаться в троллейбусах.

Токарев никак не среагировал на мои слова, потому что его срочно окликнули, предлагая заглянуть в гараж, из которого я вышел буквально пару минут назад.

– Наверное, с теми людьми, которые не подают признаков жизни, вы не сошлись в цене? – то ли угрюмо, то ли ухмыляясь, поинтересовался Валерий Павлович.

– Они запросили слишком много! – дерзко ответил я.

– Мне кажется, вам теперь не поможет даже самый лучший адвокат, – сказал Токарев, вновь вплотную подойдя ко мне. – В моем кабинете вы брали стакан с водой…

– Что из того? – недовольно пробурчал я. – Должен за него заплатить?

– Не паясничайте, Михаил Николаевич, – спокойным уравновешенным голосом произнес он. – Ваши отпечатки схожи с отпечатками пальцев, обнаруженными на калитке сгоревшего частного дома по улице Боровой. Там же обнаружено два обгоревших трупа, которые были убиты выстрелом из пистолета системы «Макаров». Буквально вчера на этой же самой улице сгорело еще одно здание…

– По-вашему, я похож на поджигателя? – возмущенно спросил я.

– Нет, не похож! – согласился Токарев и тут же добавил: – На этот раз там обнаружено пять трупов.

– Все убиты выстрелом из пистолета? – дрогнувшим голосом поинтересовался я.

– У каждого из убитых обнаружены пулевые ранения, не совместимые с жизнью.

– Не знаю, о чем ты говоришь, – грубо огрызнулся я. – К тому же у меня нет никакого пистолета.

– Правильно. Нет, – невозмутимо ответил он. – Наши сотрудники вчера обнаружили его в заросшем палисаднике возле пепелища второго частного дома. Надеюсь, вы понимаете, что мы легко сможем доказать, кому именно принадлежало это боевое оружие.

Я не проронил ни единого слова. Говорить о том, что моим пистолетом воспользовался Беркут или кто-то из его людей, было бы довольно-таки глупо. Досконально продумав убийство Скрипача и моих друзей, он наверняка позаботился о том, чтобы на рукоятке пистолета остались только мои отпечатки.

– Вы, конечно, удивитесь, Михаил Николаевич, но помимо всего прочего, какой-то доброжелатель вчера вечером подбросил в наш отдел видеокассету с предупреждением о том, что сегодня в полдень на этом самом месте будет находиться опасный государственный преступник. Буду с вами откровенен, специалисты сразу установили, что видеокассета не подлинная, а всего лишь копия, но от этого она не потеряла свою актуальность…

– Мне какое до этого дело? – стараясь казаться равнодушным, спросил я.