Так что я забрала девочку и отдала Розе. Тоже довольной донельзя.

— Приложи ее к груди, — напомнила счастливой мамаше.

А сама принялась убираться на рабочем месте. Привычка — раз, нервы успокаивает — два. Помогал мне Грег. Как-то за последний час мы с ним научились идеально понимать друг друга. Даже без слов. Все же бывают на свете настоящие мужчины, а!

И счастливые семьи. Глядя на весьма нетипичную, но идиллию — я немножко завидовала. Причем не столько Розе, сколько маленькой девочке. У нее целых два любящих папы. Наверное, если бы у нас с Янкой был хоть один такой папа, все бы сложилось как-то иначе. Без Шарикова. А с кем-то нормальным.

И может быть Янка бы сейчас не шарахалась от вполне вменяемого Аравийского. Ну, умолчал он о том, на кого работает. Но ведь не сбежал же! И сейчас смотрит на нее так… так…

— Думаешь, Яна его простит? — тихонько спросил Грег, обнимая меня со спины.

— Надеюсь. Он, конечно, тот еще кобель…

— Аравийский-то? Да нет, что ты. Лоуренс у нас высокоморальный до тошноты. У него семья такая…

— Арабская и держит ресторан?

— Три кофейных ресторана в Лондоне. Ты на него не злишься?

— Я — нет, а вот Яна… У нас тоже семья такая. С ложью все непросто.

— Как удачно, что…

— Что мы начали не с разговоров, — усмехнулась я, обернулась и сама его поцеловала.

На целую секунду раньше, чем это сделал бы он.

Ох, как же хорошо, когда мужчина — не мямля! И я не боюсь ему ненароком что-нибудь сломать своей нежной ручкой практикующего хирурга.

— К тебе или ко мне? — спросил он, не отпуская моей задницы, отлично легшей в его ладонь. Как тут и было.

— Ко мне. Не хочу оставлять Янку одну сегодня. Еще учудит что-нибудь.

— Согласен, — кивнул Грег и вернулся к прерванному занятию.

Со всей английской дотошностью и тщанием. Боже, как у него хорошо это получается!

— Нюська! Ну ты… вы… Нюська! — вырвал меня из сладкого тумана голос сестры.

— Хм. Извини, мы немного увлеклись, — без капли раскаяния сказал Грег.

Немножко помятый и взъерошенный, не немножко довольный.

Да. Вот что мне нужно. Мужчина, который не делает проблемы на пустом месте. С ним все просто, понятно и чертовски горячо. Идеал!

— А скорая так и не приехала, — сообщила чем-то ужасно довольная Янка. Просто-таки вызывающе довольная! — Ты им вообще звонил, Грег?

— Конечно, звонил. Сказали, приедут как только, так сразу. Часа через полтора. Машина у них одна, и как раз выехала то ли в Горушки, то ли в Херушки.

— И ты нам не сказал?.. — возмутилась я.

— Ждал подходящего момента, — мило улыбнулся он, поглаживая меня пониже спины.

— А… сейчас самый подходящий, ага, — хмыкнула Янка, оценивающе посмотрела на Грега и перевела взгляд на меня. Понимающий такой. — Тебя до утра не ждать?

— Ну почему же. Я вас провожу, — поставил ее перед фактом Грег. — Правда, завтрак я готовлю не так гениально, как некоторые. Может…

— На хер, — лаконично и нецензурно откликнулась разом помрачневшая сестрица. — Еще слово о…

— Понял. Не надо меня кусать… — И через голову злой, как ошпаренная кошка, Янки, добавил по-английски: — Прости, мой друг, я сделал все, что мог! До завтра! Шеф, мне полагается отгул до обеда?

— Ладно, — отозвался лорд Говард от дверей: он как раз нес дремлющую Розу прочь из кафе, к ожидающей их машине.

Малышка же досталась Бонни Джеральду, на удивление легко с ней поладившему.

Халаты мы вернули на кухню — очень удачно вышло, в кафе только привезли свежепостиранную одежду для поваров. И наконец-то покинули место боевой славы.

С местной медициной в лице замотанного задохлика-фельдшера и сердитой бабищи-медсестры мы столкнулись в дверях.

— Хто рожает? — спросила бабища, наступая на Янку, оказавшуюся у нее на пути. — Чо сама в роддом не поехала? У нас по двадцать вызовов в день, мотайся тут!..

Та от нахрапа местной медицины опешила. Всего на секунду. Но ее нам с Грегом как раз хватило — Грегу, чтобы вынести Янку на улицу, а мне — чтобы ответить бабище:

— Родили уже. Повезло, без вас, — и тут же захлопнуть дверь кафе перед ее носом.

Что там было дальше, понятия не имею. Главное, Янка на неровной почве никого не убила, хотя ей очень, очень хотелось.

До дома Клавдии Никитишны мы добрались на такси, пеших прогулок нам с Янкой на сегодня хватило по самое немогу. И были встречены на крыльце нетерпеливым вопросом нашей домохозяйки:

— Что, неужто сам президент явился? Видели его?

— Какой еще президент? — переспросили мы с Янкой хором.

— Наш, какой еще, — разочарованная тем, что президента мы не видели, ответила баб Клава. — Ужинать идите, я картошки наварила.

— С чего вы решили, Клаудиа, что в Энск приехал президент? — задал самый правильный вопрос Грег. Уже на кухне, за картошечкой с селедочкой.

— Так кто ж еще-то? Ему московскую трассу освободили под посадку! Надька как раз от свекрови-то ехала, видала. Ее и тормознули, она только вышла полаяться с Федькой, племяшем ее, гаишником, как они летят! Самолет такой еще странный, секретный небось. И прямо на трассу! А к ним — Гаврилыч бегом, хвостом метет, все погрузились в машины с мигалками и умотали в город. Точно говорю, Сам! Ой, неужто нашего Гаврилыча посадют наконец?

— Есть такая вероятность, — кивнул Грег, пока мы с Янкой таращились друг на друга в немом вопросе: что за самоубийцы сажают самолет на трассу Москва-Энск? — Но это был не ваш президент.

— А какой же, ваш?

— Наш. Президент корпорации «Драккар» лорд Говард, — с гордостью сообщил Грег. — Наверняка сам сажал.

— Ну и лорды пошли, — покачала головой баб Клава. — Сами самолеты садют. На кой ему наш Энск сдался? Мож, завод строить будут? А Гаврилыча все одно сажать надо.

Вот так, за обсуждением заводов, необходимости сажать вороватых мэров и Надьки-балаболки прошел ужин. После него Янка буркнула «пойду почитаю» и смоталась с планшетом дальнюю комнату, ту где прошлой ночью ночевала я. А мы с Грегом…

Ну…

В общем, в постели было даже лучше, чем в примерочной. Нравится мне его английская обстоятельность и дотошность. И сам он мне нравится. Красивы-ый…

— Так у тебя отпуск? — спросил он после второго раунда.

— Ага, — лениво согласилась я, лежа в самых уютных на свете объятиях. — Еще две недели простого человеческого счастья.

— Поедем в Англию вместе, Энни.

— Эм… — зависла я.

Что это сейчас такое было? Вот только бы не предложение руки и сердца! Не надо портить великолепный момент!