– Пожалуйте в каминный зал, – дрожащим от гнева голосом изрек Воронин.

– Вы нас не проводите? – примирительно улыбнулся доктор.

– Разумеется, провожу. Это моя обязанность.

Сравнение с дворецким из повести о собаке Баскервилей взбесило управляющего. Дерзкие слова чуть не слетели с его уст, но он усилием воли сдержался.

Массивный деревянный стол с ножками в виде львиных лап был накрыт с пышностью, подобающей обстановке этого дома. Канделябры со свечами, белая скатерть, несколько бутылок с дорогими напитками, посуда с золочеными ободками, блеск приборов, матерчатые салфетки, – все говорило о желании хозяев устроить достойный прием приезжему. Доктор бывал тут часто, и перед ним не было смысла метать бисер.

Полухин и его жена поднялись с дивана навстречу гостям. Вишневое платье Ирины подчеркивало белизну ее кожи, нервный румянец выдавал ее волнение. Несколько локонов выбились из гладкой прически, придавая ее облику изящную непринужденность.

Хозяева вели себя с подчеркнутым радушием. Но в глазах мужа сверкали льдинки, а жена смущенно улыбалась. Они оба были взволнованы и старались этого не показывать.

– А где ваша юная дама? – осведомился Николай, приглашая всех за стол. – Почему вы не взяли ее с собой?

– Она приболела, – коротко пояснил доктор.

– Вот как? Очень жаль! Ирине не хватает женского общества. Мы надеялись познакомиться с молодой талантливой актрисой и попросить ее поучаствовать в нашем домашнем концерте.

Илья бросал мимолетные взгляды на хозяйку, которая явно была чем-то озабочена. Да, она рада гостям, но внутри ее что-то гложет. Похоже, она плохо спала. Веки припухли, под глазами лежат темные тени.

Хозяин наполнил рюмки. Мэри принесла закуски и жаркое из свиных ребрышек. Доктор, не кривя душой, нахваливал ее стряпню. Илья скромно помалкивал. После еды он рассчитывал улучить удобный момент и поговорить с женой управляющего. Оба притворялись, что не обращают внимания друг на друга.

После нескольких коротких тостов потекла беседа. Сначала обсудили погоду, потом перешли к бизнесу. Заговорили о покойном дядюшке Николая.

– Он занимался антиквариатом? – неожиданно спросил Илья. – Я нашел его фамилию в списке экспертов на одном из сайтов. Список устарел, но…

– Дядя был искусствоведом по призванию, – перебил хозяин дома. – Он мог бы многого добиться на этом поприще… если бы не болезни. В его возрасте суета противопоказана.

Они затеяли дискуссию о поисках кладов на Тамбовщине.

– Здесь действительно попадаются интересные находки?

– Я слышал, в нашей земле хранятся уникальные вещи. Только не каждому дано до них добраться.

– По слухам, вашему дяде везло.

– Не пользуйтесь слухами, – улыбался Николай, показывая ряд крепких белых зубов. – Лучше обращайтесь к специалистам. Таковых немного, но они есть.

Доктор присоединился к дискуссии, углубляясь в обсуждение «черной» археологии и теневого рынка древностей. Илья прикидывал, какой поворот сюжета можно придумать, исходя из полученных данных.

– Вы действительно считаете, что легенда о болотном звере – чистой воды блеф? – внезапно спросил он.

Полухин слегка опешил и с опаской покосился на жену.

– Об этом в другой раз, с вашего позволения, – тихо проговорил он. – Выпьем еще по рюмочке?

В камине потрескивали дрова, ярко сияла люстра, а за окнами бушевала гроза, свистел ветер. И где-то во тьме, на мрачных просторах Гнилого озера бродил кровожадный хищник, – то ли плод людского воображения, то ли природный мутант, то ли вскормленный для злодейства адский пес, орудие жестокого убийства…

– Как вы провели эту ночь? – спросил доктор у Ирины.

– Ужасно, – пожаловалась она. – Мы с Мэри дрожали от страха!.. Скажите, Антон Петрович, у меня черная меланхолия разыгралась, или в наших местах реально творится что-то жуткое?

– В такие долгие дождливые периоды многие страдают от депрессии. Жители поселка заливают ее самогоном, поэтому им проще. Отчасти это объясняет здешний повальный алкоголизм.

– Вы тоже подвержены перепадам настроения?

– Я живой человек.

Доктор открыто любовался лицом Ирины, обрамленным русыми локонами. Румянец на ее щеках разгорался горячечными пятнами, глаза болезненно блестели.

– Ваш супруг обещал культурную программу. Это в силе?

– Разумеется, – вздохнула она. – Жаль, что Аня Радунцева не смогла прийти. Мы бы с ней спели дуэтом под караоке. Кстати, что с ней?

– Ходила гулять, промочила ноги и простудилась.

– Гулять в такую погоду? Она… случайно не на старом погосте побывала?

– Вы уже в курсе?

– Мне муж рассказал. Савелий устроил стрельбу по бродячей собаке, которая… в общем, не важно. Так я угадала?

– Это ветер слухи разносит, – усмехнулся Антон.

– Коля все видел своими глазами. Надеюсь, Савелий никого не подстрелил?

– Бог миловал. А ваш супруг тоже был там?

Ирина наклонилась к доктору и понизила голос.

– Ночью он ходил к камню, чтобы проверить легенду о звере. И слышал там стрельбу, видел, как люди бросились наутек… К вам никто не обращался за помощью?

– По поводу огнестрела? – рассеянно переспросил доктор. – Нет.

– Значит, обошлось.

– Вам известны еще какие-нибудь подробности минувшей ночи?

Ирина отрицательно качнула головой и поднесла ко рту бокал с вином. У нее пересохло в горле.

– У меня плохие предчувствия, – сделав глоток, обронила она.

Ее беспокойство передалось доктору. Он тоже решил выпить и налил себе коньяка.

Полухин поднялся из-за стола и подбрасывал дрова в камин, Илья стоял рядом с ним. Они что-то оживленно обсуждали.

– Вы верите в демона, который преследует нашу семью? – прошептала Ирина.

Антон поперхнулся и раскашлялся, прикрывая рот салфеткой.

– Это все из-за золота, – добавила она. – Сначала погиб дядя Эдик, теперь настала очередь Коли… Я боюсь потерять мужа! А он не хочет меня слушать… Вбил себе в голову, что нам ничего не грозит, и хоть тресни!

– Знаете ли, покойный Эдуард Кирилыч тоже не боялся. Сколько я ни предостерегал его, он только посмеивался в ответ. Я уважаю таких людей.

– И где он нынче?

– Я не уверен, что причиной его смерти послужил зверь, – заявил доктор. – У старика был целый букет хворей…

– А следы собаки в аллее? – перебила Ирина.

– Их никто не видел, кроме вашего управляющего.