— Доброе утро, Мардж! — улыбнулась я хозяйке города.

Она вздёрнула соболиную бровь и удивлённо моргнула.

— Вирджиния? — Зачем-то расстегнула сразу три пуговички на лифе платья, но тут же застегнула их обратно. — А вы… ты… вы зачем тут?

— А я Марку помогаю, — ответила я. — По-соседски. У него заказов очень много. Как оказалось, жителям Литлвиладжа хороший алхимик нужен, как воздух. Столько заказов сделали, что бедняга Такер не справляется.

— Не справляется? — ахнула Мардж и попятилась, а я поспешила исправиться:

— Скорее времени на всё не хватает. А стоять за кассой в такой симпатичной лавке — это совсем не сложно. К тому же я в своё время закончила алхимические курсы.

— Да?

— С отличием.

— Хм… с отли-ичием?

Марджери бросила короткий взгляд на тяжёлую занавеску, отделявшую торговый зал от лаборатории и кухни, и коротко выдохнула.

— Вирджиния, дорогая, — прошептала она, шагнув в мою сторону, и я перестала вдыхать носом, потому что ко мне хозяйка города пришла, судя по всему, сразу после посещения оранжереи, — если вы разбираетесь в алхимии, может, поможете мне в решении одного интимного вопроса?

Я насторожилась.

— Сильно интимного?

— Во! — Мардж провела по горлу ребром ладони. — Приворотное зелье мне надо.

Я чуть не рухнула. Вот это ситуация! Врага наживёшь в любом случае, и если откажешься, и если согласишься. Настала моя очередь оглядываться на занавеску, из-за которой до меня донеслись какие-то звуки, подозрительно похожие на придушенный кашель.

— А зачем? — тоже перешла на шёпот я, и на всякий случай оттеснила жену бургомистра подальше от возможных любопытных ушей — к закрытому окну.

— Ах… — тем временем воскликнула Мардж и в её руке, словно по волшебству, появился белоснежный платочек. — Мой Отис меня больше не любит. Или вовсе нашёл другую. Две ночи подряд он не приходит ко мне в спальню, дабы исполнить… дабы востребовать… дабы совершить…

Я поняла, что поток синонимов нужно останавливать и, боясь задохнуться от резко усилившегося запаха, прогундосила:

— Богу я быть с бами откробенной?

— Конечно, милая моя! Какие вопросы!

— Божет быть, Отису… то десть господину бургобистру просто де дравится запах?

— А?

Я не выдержала и распахнула второе окно тоже. Выдохнула, перевесившись через подоконник и, повернув голову к Мардж, напомнила:

— Цветочки у вас больно ароматные.

— Ну, они же не виноваты! — Она всплеснула руками и замахала ладонями перед лицом, пытаясь остановить навернувшиеся на глаза слёзы. — Они же…

— Не виноваты, — согласилась я. — Но вам стоит чаще мыть голову, и не ходить в домашней одежде в теплицу. Мардж, вы только не обижайтесь!

— Какие обиды могут быть между подругами, — отмахнулась она. — Просто объясните, что вы хотите сказать.

Да гори оно всё ясным пламенем! За половину месяца мне уже заплатили. В самом крайнем случае, пойду в бродячие алхимики.

— От вас воняет, — выпалила я как на духу. — Лучше, чем от Рафочки, но всё же запах чувствуется. А мужчине… Ну, во время этого…

— Супружеского долга?

— Да! Ему всяко приятнее было бы вдыхать аромат роз, ландышей или лаванды, а не гниющего мяса и, простите, собачьих экскрементов.

Следующие минут двадцать мы подбирали подходящий Марджери аромат и решили, что ей больше всего подходят голубые запахи. Я «за Такера» пообещала, что если Мардж принесёт простой крем из аптеки, а также мыло и шампунь, «алхимик напитает их необходимыми элементами за считанные минуты». Ну и посоветовала бедной женщине закрывать волосы во время визитов в оранжерею.

— Всё сделаю. Всё исполню, — заверила меня заметно повеселевшая Мардж. — А пока пойдём-ка, покажете-ка мне, как у вас тут моя Рафочка поживает.

Кровь снова отлила от сердца, но я на чистом упрямстве пролепетала:

— Вы хотели сказать, МОЯ Рафочка?

— Ах, это всё условности, дорогая Вирджиния! Ну, так где она? — В половину вздоха Мардж превратилась из моей подружки в грозную бургомисторшу. — Надеюсь, вы не посадили несчастный цветочек под стеклянный колпак?

— Нет, — буркнула я. — Но если вы будете так кричать, придётся.

— А?

Я вздохнула. Вот как объяснить бывшей хозяйке моего цветочка, что у её питомца теперь есть не только пугающего вида ножки-присоски, но и одинокий демонический глаз?.. И что он теперь портит воздух, когда пугается.

Пока я раздумывала над тем, как поступить, в лавке появился вторая посетительница: нарядно одетая женщина неопределённого возраста. В руках она держала корзину для пикника и какой-то свёрток.

— Доброе утро! — поприветствовала она. Причём слово «доброе» было произнесено излишне радостным голосом, а вот «утро» получилось сухим и кислым. — Леди Уоррен, мисс Вирджиния… Вы тоже к господину Такеру?

Я посмотрела на бургомисторшу и шёпотом попросила:

— Не возражаете, если мы Рафочку в другой раз навестим? Не хочу оставлять лавку… — И после того, как Мардж понятливо кивнула, ответила пришедшей:

— Господина Такера сегодня не будет, он очень сильно занят в лаборатории, а я вызвалась ему помочь. Вы хотите сделать заказ или забрать готовое зелье?

— Ну, не буду вам мешать, — певучим голосом произнесла Мардж и выпорхнула из лавки, оттеснив от входа окончательно скисшую посетительницу.

— Забрать, — ответила она и положила на прилавок рецепт.

У Марка был красивый, аккуратный почерк. Круглобокие буквы ровно лежали на строчке, а не запрыгивали друг на друга и не задевали соседей длинными хвостами, как это было у меня в тетрадках. Ни одна гувернантка не смогла справиться с этой проблемой, а специально нанятый учитель чистописания после месяца занятий со мной и моими братьями сказал, что нам проще отрубить руки, чем научить писать красиво.

Дед выгнал его из поместья с позором, а папа сказал, что красота — дело субъективное и, например, он в моих письменах видит что-то потустороннее, демонически пугающее, но вместе с тем прекрасное.

— Словно ты не рецепт зелья от бессонницы записываешь, а пытаешься вызвать дух своей прабабки. Она до самой смерти оставалась невероятной красавицей, что не мешало ей держать в ужасе всю округу.

— Средство от храпа, — прочитала я вслух.

— Для моего мужа! — встрепенулась она, покраснела, поправляя хохолок вдовьего чепчика и невнятно пробормотала:

— Точнее, для мужа моей кухарки. Храпит, мерзавец, так, что стёкла в окнах звенят. А это вот нашему алхимику, передайте, уж будьте любезны. Тут ничего особенного. Соления по моему личному рецепту, буженина, свежая малинка из моего сада…