- Давид пригласил меня сегодня к себе, - призналась моя подруга.

И по тому, как прозвучал её голос, я поняла – парень позвал её не чаю попить. Нет, похоже, он вознамерился получить сразу десерт, минуя главное блюдо в лице знакомства родителей и отеческого благословения. И я чувствовал себя самым последним лицемером, ведь сам никогда такими формальностями не заморачивался, считая их пережитком прошлого.

Чуть помолчав и не дождавшись моей реакции, подруга продолжила:

- И я согласилась.

И вот оно – то самое чувство. Как будто кто-то перерезал ниточки, удерживающие все органы на своих местах. Они рухнули к моим ногам, сбившись в кучу. Я поднял глаза на Аню – мою, блин, Аню, которая внезапно почему-то перестала ей быть. А после – улыбнулся, чувствуя, как губы растягиваются в широкой, и, как я надеялся, искренней улыбке:

- Поздравляю.

Анна

Каким был мой первый раз, спросите вы? Я ничего не смогу на это ответить, потому что, если честно, не помню. Совершенно. Абсолютно. Та ночь оказалась стёрта из моей памяти, до основания. Почему? Всё просто – алкоголь.

Не знаю, какие цели преследовал Давид – расслабить меня, или что, но он совершил одну фатальную ошибку. Он напоил меня. Точнее, сделал мне кофе с капелькой бальзама. Такой крохотной, что я её даже не почувствовала. Но ударила она в голову так, словно в меня влили пол литра водки. Такую вот свинью подложил мне организм в самую важную для каждой девушки ночь.

Утром после, прислушиваясь к своим ощущениям, я не смогла понять, изменилось что-то во мне или нет. Взглянув в зеркало, перемен я также не заметила. На меня смотрела всё та же Аня, по которой сложно было сказать, лишилась она девственности или мучается от похмелья. Выглядела она, мягко говоря, паршиво.

В общем, я так и не смогла понять, что такого чудесного в сексе и почему все так стремятся им заниматься. Но, повторюсь – я в принципе не помнила, чтобы он у меня был. Так что, когда подруги в один голос спросили у меня:

- НУ?! КАК?! – я смогла лишь пожать плечами и неопределённо хмыкнуть.

Юлик, к счастью, с расспросами не приставал – дружба дружбой, но я была не готова обсуждать с ним такие вопросы. Я просто призналась, что не помню ничего – и мы закрыли тему. Что-то мне подсказывало, что сам Кораблёв тоже не горел желанием обмусоливать эту тему. Так что мы дружно сделали вид, что ничего особенного не произошло, после чего продолжили готовиться к спектаклю.

День премьеры всё приближался и приближался. Ребята репетировали, я помогала режиссёрам, как могла. Юлик, который давно уже написал музыку, тексты и даже сделал несколько аранжировок, занимался с ребятами вокалом. В те минуты я в очередной раз жалела, что ему роли не досталось. Нет, Давид чудесно справлялся и входил в образ на раз-два-три, но Кораблёв был просто Боженькой сценического искусства, и его выход на сцену точно произвёл бы фурор.

Увы, мой друг старался держаться от всего этого на максимальном расстоянии. Он вообще последние дни ходил какой-то рассеянный и будто потерянный. С чем это было связано – я не знала, он не делился со мной. Юлик странно отдалился от меня, и я с какой-то обречённой грустью наблюдала за тем, как между нами растёт пропасть.

А, может, так и должно было случиться? Мы ведь не могли быть всё время вместе. Рано или поздно у каждого из нас должна была возникнуть своя жизнь, которая разделила бы нас. Мальчик и девочка, которые росли практически на одном горшке, стали взрослыми и зажили каждый своей жизнью. Может, нам предстояло обзавестись семьями и лишь изредка созваниваться, поздравляя друг друга с праздниками. Грустно, но такова жизнь. Она редко считается с нашим мнением.

- Давид, соберись.

Голос одного из режиссёров отвлёк меня, и я обратила внимание на сцену. Мой парень недовольно хмурился, и в его взгляде я отчётливо видела раздражение. Что случилось? Что я опять пропустила, витая в своих мыслях?

- Ты должен быть жёстче. Эта женщина пыталась сбить твою любимую, а после похитила ребёнка. Ты её ненавидишь! – увещевал режиссёр, - А ты смотришь на неё так, словно готов в любви признаться.

- Да понял я! – огрызнулся Давид, - Просто вы из неё сделали козла отпущения какого-то. Как будто Ира, - кивнул он в сторону студентки, которой досталась главная отрицательная роль, - Корень всех зол.

- Но ведь так и есть, - подала я голос, - Она – злодей этой истории. Так и было задумано.

Давид повернулся ко мне – и меня почти обжёг его взгляд.

- А, может, это не так? Почему никто не рассматривает вариант, что Ира – просто жертва? А настоящие злодеи – это Андрей и Мари?

- Что, прости? – приподняла я бровь, не понимая, что на него нашло, - Не знаю, заметил ты или нет, но она пыталась сбить беременную женщину на машине. А после – вырубила её ударом по голове и украла ребёнка, - я сама не заметила, как вышла из себя и повысила голос, - Или, это, по-твоему, поведение нормального человека?

- Она такой стала лишь после того, как её обманули и бросили! И сделал это главный герой на пару со своей подружкой! – стоял на своём Давид.

- Она – шлюха, которая наставляла рога моему отцу! – забывшись, я вскочила на ноги, переходя на крик, - Чокнутая, которая пыталась убить мою мать и меня заодно, пока я была в утробе! Так что не смей говорить того, о чём ничего не знаешь!

Все вокруг притихли – немногие знали, что история, которую они разыгрывали на сцене, была частью моей биографии. Нет, все догадывались, что имена взяты неспроста, но что спектакль настолько достоверен – этого я не говорила никому, кроме Юлика.

Который, неожиданно оказавшись рядом, коснулся моей руки в успокаивающем жесте, а после повернулся к Давиду, смерив его недобрым взглядом:

- Не смей обвинять в чём-то тетю Мари. Это раз. Не спорь с режиссёрами и сценаристом, которые ставят тебе задачу. Это два. Ты – актёр, так что играй, чёрт возьми. А своё мнение засунь куда подальше. Не выходит – отдавай роль другому. И чтобы я больше не видел, как ты доводишь Аню. Иначе – пеняй на себя, понял?

Не знаю, то ли Давид всё же оказался хорошим актёром, то ли действительно понял, что перегнул, но он взял себя в руки. Взгляд парня смягчился, и он кивнул, бросив в мою сторону виноватый взгляд.

- Простите меня, я не знаю, что на меня нашло. Аня, я ни в коем случае не хотел тебя обидеть.

Продолжать скандалить у меня не было никакого желания, так что я просто дёрнула головой, выражая своё согласие и ребята вернулись к работе. Я же повернулась к Юлику и слабо улыбнулась ему, чувствуя себя почему-то жутко уставшей:

- Спасибо.

Кораблёв, впервые за последние дни посмотревший на меня прямо и не попытавшись отвести взгляд, кивнул:

- Не за что, Мышонок. Твой парень перегнул палку. Будь на его месте кто-то другой – я бы уже давно закатал его под пол.