Ярко-зеленая горбатая машинка Ивасика целиком поместилась под нависающим балконом второго этажа, так что до нее я дошла, не нанеся непоправимого урона своей новой прическе.

Относительно дальнейшего пути у водителя сразу же возник вопрос:

— Ты сама слышала, по телику сказали, что на проспекте огромная пробка, и куда же мы поедем?

— Для начала — дворами на соседнюю улицу, — ответила я, пристегиваясь ремнем безопасности.

Ивасик, хоть по нему об этом и не скажешь, лихой водитель, а его лягушонка-коробчонка поворотиста и резва.

Через пять минут мы уже были во дворе отеля, где я встречалась с Артемом в бытность его моим временным работодателем.

— Ты посиди, я сейчас, — пообещала я приятелю, выбираясь из машины.

Мои надежды оправдались.

Пакет с логотипом «АРТ» все еще висел на елке, только под действием ветра и земного притяжения перебрался пониже к земле.

Я оценила высоту, сбросила туфли, и под доносящиеся в приоткрытое любопытным Ивасиком окошко машины оскорбительные причитания «Прощай, педикюр, прощай, маникюр, прощай, приличная прическа, на что вы этой дикой макаке?» полезла на дерево.

— Хорошее дерево — елка, — одобрил мой выбор штурмуемого растения внутренний голос. — Ветки широкие, лезть удобно, главное — глаза и морду от иголок беречь… Ты далеко-то собралась?

Сберегая глаза, я пробивалась головой сквозь хвою, крепко зажмурившись, и едва не промахнулась мимо нужной ветки.

— И вот за этой великой ценностью ты лезла на дерево, презрев и поправ труды как минимум четырех мастеров красоты? — язвительно вопросил Ивась, дождавшись моего триумфального возвращения в машину. — Ну и что это такое?

— Вот, — я потрясла в воздухе пакетом с логотипом «АРТ» и содержащейся в нем пивной жестянкой.

— Думаешь начать зарабатывать на сборе пищевой жести? Планируешь податься в промышленные альпинисты-древолазы? — съехидничал приятель. — На кой бес тебе сдался этот мусор?

— А это, Ивасик, не мусор, — возразила я, заглянув в пакет и с удовольствием убедившись, что внутрь него дождевая вода не попала.

Хорошее дерево — елка!

— И что же это, если не мусор?

— Это улика.

— Да? — Ивась заинтересованно поморгал. — А поподробнее?

— Я расскажу тебе, если ты обещаешь, что это останется нашей тайной, — сказала я.

— Клянусь моим котиком!

— Это серьезно, — согласилась я. — Поехали потихоньку, на проспекте все равно пробка, пока будем стоять — расскажу тебе эту детективную историю.

Мы вырулила на проспект, ожидаемо встали в пробке, и я начала повествование классическим:

— Жил-был…

— Царь! — подсказал Ивась.

Я посмотрела на него вопросительно.

— Ну, сказки так обычно начинаются: «Жил-был царь, и было у него три сына», — чуть смутившись, объяснил приятель. — А дальше тех сыновей по полочкам раскладывают: умный налево, так и сяк — направо, совсем дурак — прямо, и ему-то и достаются основные приключения.

— Сказки правду говорят, — самокритично признала я. — В данном случае приключения достались дурочке, то есть мне.

— А ты разве дурочка?

— Временами.

— Но сейчас, я так понимаю, ты умная?

— Полагаю, что так, раз я во всем разобралась, — я не видела повода не похвалить себя, любимую. — Но вообще-то начать я хотела с другого, и ты меня, пожалуйста, не перебивай, а то я нить потеряю. Короче, жил-был один парень, по имени Платон Угрюмов, по натуре Джеймс Бонд. Служил он в какой-то специальной конторе и однажды был внедрен в окружение криминально-делового воротилы Максима Коробейникова.

— Я уже слышал от тебя эти имена, — все-таки перебил меня Ивась.

— Вот тебе еще одно имя, которое уже звучало: Маргарита. Она была женой Коробейникова и тайной зазнобой Угрюмова.

— Царство ей небесное, — поддакнул Ивась, вспомнив последние печальные новости.

— Не спеши, — я покачала головой. — Давай по порядку. Если я правильно поняла, Платон и Маргарита закрутили роман, но в сложившейся ситуации у них не было будущего.

— Ясное дело, за ним — контора, за ней — муж-мафиози, откройся все, и недолго жили бы Ромео и Джульетта, — правильно понял сюжет мой начитанный друг.

— А они, видимо, очень хотели жить долго, счастливо и вместе, — я невольно вздохнула — мне тоже чего-то такого хотелось. — Просто сбежать у них не получилось бы, ведь их искали бы и контора, и мафия. Когда-нибудь непременно нашли бы… И тогда наши герои придумали хитрый план. В один прекрасный день Угрюмов неожиданно исчез со всех радаров. Его, конечно, искали, но нашли только тогда, когда наш герой уже был к этому готов. Почти через год.

— И как же он к этой встрече подготовился?

— Основательно. Во-первых, сделал пластическую операцию.

— Классика жанра, — хмыкнул Ивась.

— Раз ты такой умный, догадайся, как Угрюмов изменил свою внешность, если раньше он был горбоносым кареглазым брюнетом с бородой? — предложила я.

— Стал гладко выбритым блондином с римским профилем и светлыми глазами?

— Почти угадал. Глаза у него ярко-синие, — я подавила предательский вздох. — Светлые линзы не перекрыли бы природный цвет радужки…

— Минуточку! — Ивась вывернул шею, чтобы заглянуть мне в лицо. — Аномально синеглазый блондин тоже уже упоминался в святцах! Это… Артем?!

— Он самый, — я невесело усмехнулась. — Но ты снова забегаешь вперед, слушай дальше. Поменяв наружность, наш герой всплыл на Кипре и позволил засечь его там все в том же образе горбоносого брюнета-бородача…

— Он гримировался? — азартно догадался Ивась.

— Ага, и хорошо гримировался — на фотографиях выглядел совсем как прежде.

Я вспомнила снимки, которые показывали мне Смит и Смит, и пояснила:

— За ним, похоже, из соседнего дома следили, оттуда и фотографировали.

— Стоп, а вот тут у тебя что-то не сходится, — наморщил лоб Ивась. — Зачем конторе было наблюдать за беглым агентом? Пришибли бы по-тихому — и все дела.

— Логично мыслишь, — согласилась я. — Я думаю, что наблюдали за Угрюмовым вовсе не конторские.

— А кто?

— А кому могло быть очень интересно выяснить, с кем он поддерживает связи?

— Любовные связи? — на лету поймал намек специалист по мудреным сюжетам. — Так-так-так… Наверное, муженек Маргариты все же питал серьезные подозрения…

Я демонстративно похлопала в ладоши:

— Вот ты сразу понял, а я поначалу запуталась. Можно сказать, заблудилась в двух соснах.