Черт побери! – подумал Легри. С чего бы ей заявлять подобное, если это вранье? Что она выигрывает? Ничего.

Он обвел взглядом зал. Адвокат пожалел, что потребовал от клиентки признания и в результате оказался единственным человеком, посвященным в тайны семейства Арлингтон.

– Почему вы молчали? Почему не открылись хотя бы судье?

– Признать, что Оскар расплатился, значило бы признать существование подобного долга. И обесчестить семью. Я всегда это отрицала и буду отрицать, даже если мне предъявят формальные доказательства! Я ни за что не признаюсь – публично! – что один из Арлингтонов мог выкупить свою жизнь за деньги, тем более во время войны. Оскар был единственным наследником, продолжателем рода. Моим сыном! Не уверена, что вы сумеете понять, Грей.

С чего бы? – удивился адвокат. Из-за того что я поменял фамилию, стыдясь своей настоящей?

– Итак, вы утверждаете, что Алиса Куин озолотилась сразу после войны. Это кажется…

– Прокрутите в голове всю историю, Грей, изменив одну крошечную деталь: мой сын заплатил Алисе Куин. Дела это не осложняет, напротив – многие вещи становятся кристально ясными. Сразу после войны Алиса на много лет уезжает в Австралию. Любопытно, верно? Чем был вызван внезапный отъезд? Зачем бежать от родителей Лаки и друзей в горестный момент? Возможно, она скрывалась. Полтора миллиона долларов – вот конкретная причина поспешного бегства. В одиночестве легче и приятнее тратить деньги. Исчезнуть на другом континенте и спокойно зажить другой жизнью. Кстати, ничто не доказывает – кроме ее утверждений, – что все это время она была в Австралии. Возможно, швырялась деньгами в Америке!

Страх постепенно уступал место азартному интересу, и адвокат спросил:

– Что, по-вашему, было дальше?

– Она вернулась через пятнадцать лет – очевидно, все потратила. Как – загадка. Впрочем, особы типа мисс Куин вполне способны промотать такую кучу денег. Итак, приехав, она понимает, что никто в семье Лаки ничего не знает о договоре. Два свидетеля не объявились. Умерли или исчезли. Так почему бы не пошантажировать семью Арлингтон? Тех, кто готов на все, чтобы уберечь свою честь и не позволить позорной истории выйти наружу двадцать лет спустя. Алисе Куин даже необязательно представлять дело как шантаж. Все намного проще. Достаточно прикинуться простодушной, заявить, что она никогда ничего не получала, и потребовать свое. Она дает себя уговорить поехать во Францию, встретиться там с рейнджерами, «случайно» раскрывает свою личность, и ей тут же выкладывают историю об обмене номерами. Остается разыграть удивление невинной жертвы. Каждый немедленно становится на сторону обманутой вдовы против вероломных Арлингтонов. Безупречный план! Змея умеет пользоваться своим обаянием, и ей идет роль безутешной вдовы. Кто же откажется пожалеть красавицу.

– Все это не мешает мисс Куин искренне горевать, – заметил Легри. – Она потеряла любимого человека и поклялась погубить репутацию Арлингтонов, несмотря на все риски. Решила, что не простит Оскара и заставит его заплатить дважды.

– Не исключено. Но вы приписываете этой женщине чертовски романтические побуждения, потому что тоже поддались ее чарам. Не отрицайте, я за вами наблюдала. Даже старый боров Картерон смотрел на нее с умилением. Не ищите гадине оправданий. Она похожа на кинозвезду, у нее судьба героини романа, такие любого мужчину проведут. Слепцы! Все самцы – вы в том числе – готовы пресмыкаться перед ней. Я не удивлена вашим провалом.

Адвокат не ввязался в спор, решив наказать старуху размером гонорара.

– Думайте что хотите, Грей. Я считаю Алису Куин расчетливой интриганкой, ловкой манипуляторшей. Профессиональной лицедейкой. Ломая комедию в шестьдесят четвертом, она знает, что рано или поздно найдутся и доказательства, и свидетели. Что я буду все отрицать. Что она выиграет. Что я не признаю вины сына и снова заплачу.

– Но почти полтора миллиона, да еще с процентами. Огромные деньги! Продолжая молчать, вы преподносите подарок врагу.

– Наша семья богата, Грей. Для нас полтора миллиона – ничто в сравнении с честью.

Бумажка в кармане превратилась в твердый шарик. Теперь адвокат катал его в ладони, это помогало думать. Дело напоминало китайский пазл, части которого могут складываться в разные фигуры, все зависит от того, как их соединить. История выглядела такой простой, такой очевидной, но стоит выстроить факты в ином порядке – и найдется другой виновный, а цепочка останется вполне логичной. И все-таки одна сумеречная зона остается. О худшем – преступлениях, несчастных случаях – речи пока не было.

– А смерти? Аварии? Это уже не шантаж, все выглядит гораздо страшнее.

– Вы правы, Грей. Безупречному плану Алисы мог помешать только Оскар. Всего два человека знали, что долг выплачен, – он и она. Исчезнет Оскар – и девке обеспечен выигрыш. По всему выходило, что Оскар никогда никому не признавался, что заплатил, даже мне ничего не сказал. Алиса не учла, что я могу контролировать финансы сына. Повторяю, ей требовалось одно: чтобы Оскара не стало.

– Но ваш сын покончил с собой.

– И тут же объявилась мисс Куин. Странное совпадение, не находите? Вот что я вам скажу: мой сын не накладывал на себя руки. Любая мать чувствует такие вещи. Да, Оскар был трусом, и, возможно, в этом виновато мое воспитание. Но он бы себя не убил! Ему бы не хватило мужества выстрелить в себя, я уверена.

Бумажный шарик прилип к влажной от пота ладони. Старуха не врет, это очевидно.

– Оскара убили? А как же прощальная записка?

– Она тоже совсем не в его духе.

– Но эксперты подтвердили, что и почерк, и подпись принадлежат Оскару.

– Он напился в тот вечер. Любой мог подойти, забрать его оружие и под дулом пистолета заставить написать признание. А потом инсценировать самоубийство.

– И все-таки странно. – Легри не скрывал скептицизма. – Даже пьяный не может не понимать, что написать «покончу с этой лживой жизнью», – даже если тебе угрожают, значит дать отпущение грехов своему убийце.

– Кто знает… Считайте аксиомой: мой сын себя не убивал. Его смерть выгодна только одному человеку. Его записка была приманкой для меня. Она означала: «Я раскаялся, мама, ты должна верить словам красавицы, которая придет к тебе. Выдай ей полтора миллиона». Полагаю, Алиса Куин не думала, что дело дойдет до суда, она была уверена: я сломаюсь, узнав о смерти сына. Ей было неведомо, что я уже знала. Но даже если бы дело затянулось, время работало на нее. Она ничем не рисковала. Только мы с ней знали правду, а в том, что я не заговорю, сомнений у мерзавки не возникало. Способов борьбы с мисс Куин у меня не было – во всяком случае, законных.

Во всяком случае, законных… Адвокат насторожился. До сих пор Робин Легри не понимал, почему железная женщина Эмилия Арлингтон так пассивна, почему не реагирует на действия Алисы Куин, почему заняла выжидательную позицию. Но теперь понял с полуслова: во всяком случае, законных. Это сама Эмилия Арлингтон организовала «несчастные случаи» с Алисой Куин и Ником Хорнеттом! Как его угораздило вляпаться в столь дерьмовую историю? Его охватил страх. Бумажный шарик размок от пота и развалился, ошметки прилипли к ладони. Аргументы Эмилии Арлингтон выглядели до ужаса логичными, но все равно невозможно представить Алису в роли мстительной убийцы. Неужели клиентка права и она всех загипнотизировала? Он не должен ввязываться в эту темную историю. Но любопытство оказалось сильнее.