«Чокнусь скоро в этом Мухосранске», — думал он, подходя к входной двери. Надо было переобуться: мать терпеть не могла, когда он выходил на лестничную клетку в домашних тапках, но не возвращаться же. Марк вдавил пальцем металлическую кнопочку и одновременно толкнул железную дверь.

Матери перед ней не было, и Марк вышел из подъезда.

— Ты где? — спросил он.

— Тут котенок! — раздалось спереди, из-за деревьев. — Хорошенький такой. Замерз совсем. Иди-ка сюда, взгляни.

Марк сделал пару шагов вперед, оставив дверь приоткрытой, и тут увидел ее.

Не мать. Длинную Даму.

Она стояла в паре метров от него — неведомое существо из ночного кошмара, одетое в подобие савана. Плоское лицо белело во мраке, руки-плети болтались вдоль тела, темные волосы струились по плечам.

Марк хотел шагнуть назад, но услышал, что подъездная дверь с грохотом захлопнулась за его спиной, как крышка гроба. Даже закричать не получилось — все тело его словно залили в бетон: руки и ноги сделались неподъемными, язык прилип к гортани.

«Не надо», — подумал он, но это уже ничего не могло изменить.

Длинная Дама медленно наклонялась к нему, протягивая руки, и он точно знал, что в миг, когда она коснется его тонкими, похожими на бледных червей пальцами, все для него на этом свете закончится.

Марк не мог слышать, как четырьмя этажами выше в квартире звонит телефон. Мать, которая выходила на некоторое время из лаборатории, увидела пропущенный и теперь перезванивала домой.

Телефон звонил и звонил, надрывался в пустой квартире, но снять трубку было уже некому…

Это маленький город, и потому на первый взгляд он может показаться вам простым, как хлеб, и скучным, как урок плохого учителя.

Но у крошечных сонных городков могут быть свои тайны, которые они хранят от посторонних глаз. Чужакам секреты не известны, но, если пришлые думают, что понимают, что и как тут устроено, они ошибаются.

Иногда самое лучшее, что они могут сделать, — упаковать свои вещи, сесть в машину и уехать так далеко, как только сумеют.

Но лучше всего им было бы вообще никогда сюда не приезжать…

В первый день долгожданного отпуска Анна Петровна проснулась поздно — в половине восьмого. Кому-то, возможно, это покажется преувеличением, но она всегда была ранней пташкой, к тому же на работу ходила к восьми, так что приходилось ставить будильник на четверть шестого.

Работа у нее была нервная и ответственная: финансовый отдел — это вам не шутки, деньги — самая серьезная вещь на свете. Анна Петровна была на отличном счету, ошибок не совершала (не то что нынешняя безалаберная молодежь!), но эта точность была результатом не только врожденных черт характера и опыта, но еще и постоянной боязни ошибиться: она проверяла и перепроверяла за собой и коллегами по сто раз.

Так что в итоге, как сказал доктор, нервы оказались на пределе, и отпуск Анне Петровне надлежало провести в санатории: лечебные ванны, грязи, массажи должны были помочь организму восстановиться.

Ехать предстояло через пять дней, за это время нужно собраться, все подготовить, договориться с племянницей насчет полива цветов и…

Додумать Анна Петровна не успела. Открыв глаза, лежала она в кровати и смотрела в угол комнаты. Смотрела — и видела то, чего там быть не могло. На потолке чернело пятно. Уродливое, довольно большое, размером примерно с ее ладонь, оно портило идеально ровную поверхность.

Анна Петровна вскочила и подбежала к стене, пригляделась, пытаясь понять, откуда это пятно могло взяться. Вчера, когда она ложилась в кровать, здесь точно ничего не было. Подтащив стул, Анна Петровна взобралась на него и продолжила осмотр.

— Что такое? — пробормотала она. — Неужели плесень?

Но с чего вдруг появилась? Вроде бы плесень от сырости заводится, а ведь у нее в квартире все как всегда: сухо, чисто, опрятно. Или это соседи виноваты? Наверху жила молодая пара с ребенком. Может, пролили что-то, а к ней протекло? Смотреть на черноту было противно, и Анна Петровна сбегала в ванную за тазиком, набрала воды, прихватила чистящее средство.

Десять минут — и пакости как не бывало. Только влажное пятно на том месте, где находилась чернота. Но скоро влага высохнет, о неприятности можно будет забыть. Анна Петровна удовлетворенно полюбовалась на дело рук своих, вылила грязную воду и вымыла таз.

День покатился по тщательно спланированному распорядку: магазин (нужно кое-что купить для путешествия), поездка в банк, поход на почту. Анна Петровна вернулась домой только вечером, поужинала, приняла душ и пришла в спальню, собираясь ложиться. Подняла глаза к потолку и потеряла дар речи.

Черное пятно снова было на месте. Только на этот раз оно стало больше: чернота поползла вниз по стене, потеки были похожи на щупальца.

— Безобразие! — воскликнула Анна Петровна.

Никаких сомнений, это соседи, кто же еще! Пылая праведным гневом, она выбежала в коридор и помчалась на шестой этаж. Дверь открыл мальчик лет семи, наверняка он что-то и разлил! От детей одни неприятности, хорошо, что у Анны Петровны таких проблем нет.

— Родители дома? — отрывисто спросила она и потребовала: — Позови кого-нибудь из взрослых!

Мальчик обернулся, позвал маму, но она уже и сама, услышав голос соседки, вышла из кухни.

— Добрый ве… — начала женщина, но Анна Петровна не дала ей договорить:

— Какой уж там добрый! Вы меня топите! От вас грязь какая-то льется, у меня с потолка течет!

Молодая женщина перепугалась, залопотала извинения, в прихожую вышел муж, пухлый мужчина с ранней лысиной. Все вместе они двинулись в комнату, где, по мнению Анны Петровны, была протечка.

В том углу, на который она немедленно указала, у соседей стояла кадка с пальмой.

— Вы, наверное, ее поливаете чем-то! — возмутилась Анна Петровна. — Химией какой-то!

— Это искусственное растение, — смущенно откашлялся мужчина. — Я покажу!

С удивительной для его комплекции резвостью сосед метнулся в угол, отодвинул кадку и продемонстрировал идеально сухой и чистый пол. Его жена осмелела и рискнула сказать, что Анна Петровна напрасно устроила скандал: они ни в чем перед нею не виноваты!

Та и сама видела, что соседи ничего на пол не проливали. Но были же еще трубы — может, они прохудились?

— Это вам нужно у сантехника спросить, — сказал мужчина.

Придя к себе, Анна Петровна решила, что сантехнику она, конечно, позвонит, а пятно лучше не трогать: пусть работник ЖЭУ придет и сам увидит.

Улегшись в кровать, Анна Петровна полночи проворочалась, никак не могла заснуть. Она была дисциплинированным, аккуратным, чрезвычайно чистоплотным человеком, и сознание того, что над ее головой растекается лужа грязи, было непереносимо. Забыться сном удалось лишь под утро, после приема успокоительных капель.