– Нэн Карлин?

– Да. Он сказал, что устраивает у себя на квартире вечеринку, и она поехала с ним, а когда они приехали туда, никакой вечеринки не оказалось, и он распустил руки, ну и она тоже, а потом убралась оттуда.

– Она рассказала вам это в воскресенье вечером?

– Да, она зашла ко мне в номер, когда вернулась в гостиницу. У нас номера рядом. А потом было вот это ухо. – Она отвела волосы над левым ухом. – Я рассказываю вам, как все было. В субботу вечером я повела себя неосторожно с мустангом, и мне заехало пряжкой, а признаваться Кэлу, что я не знаю, как вести себя с лошадью, мне не хотелось. И когда мы встретились за завтраком вчера утром, я сказала ему… Ну, вы знаете, что я ему сказала. Наверное, я надеялась, что когда он услышит, как меня пытался завалить какой-то мужик, то решит, что настало время кое о чем поговорить. Да, я повела себя как дура, я ведь сказала, что когда дело касается Кэла Барроу, то становлюсь дурой, но, оказывается, я вовсе не знаю его настолько хорошо, как считала. Он никогда не лезет на рожон. Я думала, что он просто начнет меня пасти, а мне только этого-то и нужно было. Я и думать не думала, что он убьет его.

– Он не убивал. Сколько еще раз надо повторять вам, что не убивал? Кому еще Нэн рассказала об этом?

– Она собиралась рассказать Роджеру, Роджеру Даннингу. Она спрашивала меня, не считаю ли я, что надо ему рассказать, и я ответила «да», ведь он предупреждал нас вести себя с Эйслером потактичнее, не раздражать его, если без этого можно обойтись, поэтому я и решила, что он должен узнать. Нэн сказала, что тотчас ему и расскажет.

– Кому еще?

– Наверное, никому. Она заставила меня пообещать не рассказывать Мелу.

– Мелу Фоксу?

– Да. Нэн и Мел собираются пожениться, и она боялась, что он что-нибудь устроит. Уверена, ему она не рассказала.

– А вы?

– Нет, конечно. Я же обещала Нэн.

– Что ж… – Я всплеснул руками. – Вы редчайший образчик, с которым мне доводилось сталкиваться. Мне известно кое-что о гениях. На одного я даже работаю, но вы – это нечто новенькое, этакий антигений. Бесполезно пытаться объяснить вам…

Тут зазвонил телефон, и я развернулся в кресле, чтобы взять трубку. Это оказался Лон Коэн из «Газетт». Он желал знать, сколько я хотел бы получить за эксклюзивный материал, кто заарканил Уэйда Эйслера и за что. Я ответил, что когда напечатаю явку с повинной, сделаю дополнительную копию для него, но на данный момент слишком занят.

Когда я потянулся положить трубку, сзади меня послышался голос Вулфа – негромкий, но вполне отчетливый, хотя и доносился через водопад, прикрывавший дырку:

– Арчи, не шевелись. Не оборачивайся. Она достала из сумки револьвер и целится в тебя. Мисс Джей, ваш замысел ясен. Если мистер Гудвин умрет, то никто не сможет сообщить, что вы рассказали мистеру Барроу вчера за завтраком, кроме него самого, а это вы будете отрицать. Конечно же, вы будете обречены, поскольку не можете надеяться избежать заслуженного наказания за убийство мистера Гудвина, но вы примете его, чтобы избавить мистера Барроу от смертного приговора, который, по вашему представлению, навлекли на него вы. Отчаянное решение, но вполне сносное. Но теперь бессмысленное, потому что я слышал вас. Убить и меня вы не сможете, так как не знаете, где я. Бросьте револьвер! Добавлю, что мистер Гудвин работает со мной вот уже много лет, и я хорошо его знаю. И я принимаю его заключение, что мистер Барроу не убивал Уэйда Эйслера. Мистера Гудвина не так-то просто надуть. Бросьте оружие!

Я сохранял неподвижность, хотя мне пришлось нелегко. Конечно же, покалывания только и бегали вверх-вниз по моему позвоночнику, но хуже этого было ощущать себя полным идиотом, сидя спиной к ней, пока Вулф произносил свою речь. Когда же он замолчал, мне стало совсем невмоготу. Я развернулся. Ее рука с револьвером покоилась на коленях, и она таращилась на него, словно бы удивляясь, как он там оказался. Я встал, взял его, старый короткоствольный «грабер»[13], и откинул барабан. Полностью заряженный.

Пока я вытряхивал патроны, из прихожей появился Вулф. Приблизившись, он спросил:

– Арчи, мистер Барроу и вправду дорожит этой женщиной?

– Еще как! Это даже могло бы придать ему решимости заговорить об этом.

– Да поможет ему Бог! – Он сурово уставился на нее сверху вниз. – Мадам, вы опаснейшее из всех живых существ. Впрочем, вы все равно здесь и, возможно, еще мне понадобитесь. – Он развернулся и проревел: – Фриц! – (Фриц, должно быть, караулил в прихожей, ибо появился мгновенно.) – Это мисс Лаура Джей, – объявил ему Вулф. – Отведи ее в Южную комнату, а когда ланч будет готов, отнеси ей поднос.

– Я пойду, – произнесла Лаура. – Мне надо в… Я пойду.

– Нет! Иначе в течение часа вы опять затеете что-нибудь недоброе. Я намерен разоблачить убийцу, и я принял заключение мистера Гудвина, что это не мистер Барроу, а вы, вероятно, понадобитесь. Это мистер Фриц Беннер. Следуйте за ним.

– Но я должна…

– Черт побери, вы идете или нет?! Мистер Кремер не прочь узнать, зачем вы явились к мистеру Гудвину. Хотите, чтобы я позвонил ему и рассказал?

Она повиновалась. Я взял с дивана ее жакет и вручил его Фрицу, и он повел ее к лифту. Вулф велел мне:

– Свяжись с мистером Даннингом.

Он прошел к своему столу и сел. Я убрал «грабер» и патроны в ящик, отыскал в телефонном справочнике номер отеля «Парагон» и позвонил. Девушка ответила, что номер Даннинга не отвечает, и я попросил поискать его. Результатов это не принесло, и я оставил сообщение, а затем попытал счастья в «Мэдисон-сквер-гардене». Там я его и застал.

Вулф взял трубку, я остался на линии.

– Мистер Даннинг? Это Ниро Вулф. Мы встречались вчера у мисс Лили Роуэн дома. Мисс Роуэн наняла меня расследовать то, что она называет злоупотреблением гостеприимством, – насильственную смерть одного из ее гостей, – и я хотел бы повидаться с вами. Не заглянете ли ко мне, скажем, в четверть третьего?

– Не могу, – ответил Даннинг. – Никак нельзя. Да и в любом случае я рассказал полиции все, что мне известно. Полагаю, мисс Роуэн имеет право нанимать вас, раз уж ей этого так хочется, но не понимаю зачем… Так или иначе, я не могу. Кошмар, сущий кошмар, но у нас тут на вечер намечается представление, если я, конечно же, доживу до него.

– Убийство навевает кошмары. Вы рассказали полиции о визите мисс Карлин в квартиру мистера Эйслера в воскресенье вечером? – (Молчание. Прошло пять секунд.) – Так рассказали?

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Так не пойдет, мистер Даннинг. Если придется, я могу задать этот же вопрос полиции, но у меня нет такого желания. Я предпочел бы обсудить его с вами, а еще с мисс Карлин и мистером Фоксом. Не соблаговолите ли подъехать ко мне в четверть третьего? «Да» или «нет» будет достаточно. Пожалуй, обсуждать этот вопрос по телефону неблагоразумно.