же сдулся. Потом я пришел в группу «Зодчие». Они были тюменским коллективом. Никуда, ничего и кранты, ребята разбегались. Я пришел туда в 84-м году, в 86-м они были одним из ведущих коллективов. Я ушел в 88—89-м – «Зодчие» сдулись. Я не знаю, но статистика.

– То есть ты получаешься переходящий приз такой, спаситель. Куда б ты ни пришел…

Ю. Л.: Я хоругвь (смеется). Я такое переходящее знамя.

– С юбилеем тебя, мой друг!

Ю. Л.: А давайте моих ребят пригласим.

– Дамы и господа, Юра пришел не один, он притащил с собой команду музыкантов.

Ю. Л.: Мне нравится играть с хорошими музыкантами. Вообще, тяжело играть с абсолютниками, ты знаешь. Их все время ломает, у них там гитара не так строит, нотки все не те.

– Ты знаешь, потому что им плохо – раз, а во-вторых, пьющие они.

Ю. Л.: Пьющие абсолютники. От того они и пьющие, что ноты кривые.

(Песня «Сто часов».)

– А ты же, по-моему, поступал в ГИТИС или нет? В кино играл, я помню, в «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты».

Ю. Л.: Это разные истории – ГИТИС и кино.

– Давай с кино. Кого ты играл?

Ю. Л.: Когда решили снять первую у нас рок-оперу, вдруг выяснили, что снимать ее никто не умеет. Володя Грамматиков, который был тогда режиссером этого фильма, взял пластинку Рыбникова, раздал ее артистам. Вдруг выяснилось, что артисты начинают играть сыгранные голосом роли. Понимаешь, да, если там злодей поет, и вдруг артист выходит и начинает еще изображать злодея, то получается масло масляное. И тогда они говорят: «Давайте перепоют нормальные люди». И он обратился к нам. Мы сами все это спели, и вдруг выяснилось, что мы так спели, что артисты теперь уже попасть не могут. «Давайте тогда вас самих, вы же под себя можете попасть». Вдруг выяснилось, что рожи у нас и так нормальные для негодяев. Там пять негодяев, и пять таких рож у нас и оказалось.

– Ты какой-то был пират, кто ты там был?

Ю. Л.: Нет, мы были рейнджеры, злодеи, которые насилуют главную героиню и получают от этого удовольствие. Ну то есть совсем не я по характеру, вообще никак. А второй вопрос у тебя был, ты спросил…

– Про ГИТИС.

Ю. Л.: Я же когда приехал в Москву, первая мысль была поступить учиться, общежитие получить. Я пришел в этот ГИТИС. Самый такой хороший был курс, который меня устраивал – заочные курсы режиссеров эстрады. Нас взяли 75 человек. Мы долго готовились, потом сдавали эти экзамены и получили 75 двоек. Потом Сережка Дитятев мне рассказывал, он сидел там в комиссии. Он говорит: «У нас в последний момент педагог отказался вести курс, поэтому мы решили сделать так – поставить вам 75 двоек и отправить по домам». Ну бывает такое тоже в жизни.

(Песня «Зима».)

– Я знаешь, что вспомнил? Когда мы познакомились уже как бы второй раз, почему-то нас познакомил Валерка Сюткин.

Ю. Л.: С Валеркой у нас так получилось. Когда у него «Телефон» развалился, его тоже пригласил Алибасов, и он приехал ко мне спросить, надо ли идти в «Интеграл». Ну я рассказал, в общем-то, все как есть. Он говорит: «Не пойду. А ты где сейчас работаешь?» Я говорю: «В «Зодчих». Он спрашивает: «Чем там хорошо?» Я отвечаю: «Московская команда от тюменской филармонии, вырабатывали квартальную норму на стыке кварталов. Остальное время сидели дома, писали альбомы, занимались своими делами». Я фарцовкой занимался усиленно, фарцевал всем чем угодно. Валерка говорит: «Меня устраивает, у меня тоже куча своих планов». Тем более мимо «Зодчих» прошла вот эта знаменитая фраза: «секс, наркотики, рок-н-ролл». Прошла мимо вообще напрочь. У нас были: шутки, юмор, смех, футбол. Вот такой у нас был набор. Всем все понравилось в этом плане, все было очень здорово.

– Слушай, а телевизорами фарцевал?

Ю. Л.: Ну я город Надым снабдил телевизорами, по-моему, штук сто туда отправил. Мне нужно было найти клиентуру, так как я разъезжал – мне было проще. Но еще мало того, один хитрый ход придумал тогда. Мне чувак из Махачкалы, по-моему, заказал пару динамиков хороших. Я ему их отправил поездом. Говорю: «Под одним из динамиков под наклейкой 50 рублей». Он говорит: «Какие 50 рублей?» Я говорю: «Я при торговле сбил 50 рублей, но так как я свою долю получил – это твои». Он вдруг понял, что нарвался на человека кристальной честности, и весь рынок резко развернулся в мою сторону, потому что ну как, ну ничего себе, такого быть не может… Ну такой ход, я его проделал раз десять, ребят, в разных местах.

– А представляете, Юрка бы стал бешеным совершенно фарцовщиком, олигархом. Он, конечно, бы к нам на «Квартирник» не пришел.

Ю. Л.: Купил бы «Квартирник» весь давно уже.

– Но, понимаешь ли… Юрий Лоза!

(Песня «Пиво».)

– Юрий Эдуардович, конечно, я не могу обойти животрепещущую тему. После того как ты стал активным блогером – я на тебя подписан, – все стали считать тебя самым продвинутым музыкальным критиком. Вот как ты к этому относишься?

Ю. Л.: Я всегда отвечал на вопросы, всегда очень много говорил. Я начал отвечать на вопросы, когда начал сольную карьеру как автор-исполнитель. Я работал огромные площадки, у меня был такой рекорд – 17 концертов за четыре дня. У меня сидел человек, который разбирал записки, задавал вопросы, сортировал одинаковые. До 300, до 400 этих записок приходило из Дворца спорта. Шутишь, отвечаешь, хохмишь, поэтому я знаю все ответы на основные вопросы. Когда мне их сейчас задают, мне даже придумывать ничего не надо. А все думают: «Вот Лоза такой…» Да нет, я просто давно на все ответил. Но они же как? Им всем нужен скандал, если у них нет скандала – они его создают из моих ответов, режут их, кромсают, выдают вне контекста. Мало того, я открою сейчас еще одну крамольную вещь, которую никогда раньше не говорил: все великие гитаристы имеют в своем багаже неудачный концерт, все. Есть такие концерты, где у них были кривые ноты, а потом выясняется – да они были просто живые люди, и куча этого материала сейчас вылезла, и мы все видим: да, действительно, были более удачные концерты, были менее удачные концерты. Так же и у Лозы: были более удачные ответы, были менее, были удачные шутки, были нет. Ну, всякое бывало.

– Ты мне напомнил историю одну старинную. На какой-то отмененный Юркой концерт поехал Макар. Не знаю, какой город.

Ю. Л.: Это Дворец спорта, большой зал во Фрунзе.

– Наверное. Был объявлен Лоза, что-то там не сошлось…

Ю. Л.: Я тогда заболел, в Херсоне слег с воспалением легких.

– Да. Приехал Макар, везде висят афиши, что вместо Юры играет Андрей. Макар мне рассказывал: «Я выхожу в зал, пою свои гениальные песни, и вдруг из зала такой полупьяный голос: «Юрок, завязывай петь песни Макара, пой свое!»

Ю. Л.: Я им поставил жесткое условие. Я говорю: «Ребята везде должны сказать». Им все равно. Макар вышел – ему это орут. Ну, удивительный народ.

(Песня «Я умею мечтать».)

– Слушай, а скажи… Ну что у меня все такое «слушай, а скажи», даже неудобно. Скажите, Юрий Эдуардович, у меня есть вопрос. Вы знаете, что такое Интернет, интернет-мем, и что некоторые ваши высказывания стали мемами?

Ю. Л.: