от камня и поддержав себя Телекинезом настолько, насколько это было возможно, взмыл в воздух над головой подоспевшей статуи.

Меч рассёк пустоту в полуметре от моего живота, однако достать меня, несмотря на рост, каменный воин всё-таки не смог. А я, впервые увидев его шею сверху, отправил за шиворот статуи сразу четыре выстрела из двух пистолетов.

Проследить, что именно произошло с каменным исполином, уже не представлялось возможным. Пол стремительно приближался, и я был вынужден переключить внимание на это. Падение с высоты третьего-четвёртого этажа, тем более при неплохой набранной скорости даже для меня теперешнего было чревато переломами. А бандитов, из которых можно было вытянуть жизненную энергию для исцеления, поблизости не предвиделось.

К сожалению, несмотря на возросшие силу и ловкость, навыки контроля своего организма у меня хромали. Так что, хотя я и смог, приземлившись, тут же уйти в перекат, гася импульс столкновения, этого оказалось недостаточно, чтобы полностью избежать последствий.

Я довольно сильно стукнулся пятками, а потом ещё и плечами и спиной. Боль на секунду выбила из меня дух, а встать ровно после переката и вовсе не получилось, будто у меня вырос горб. К счастью, я всё-таки ничего себе не сломал, а первая самая резкая боль от ушиба должна была пройти довольно быстро, так что на мою боеспособность это никак не влияло.

Однако то, что я всё ещё был в строю, не значило, что ситуация была радужной. Статуя уже неслась на меня, и хотя её каменное, во всех смыслах, лицо не выражало никаких эмоций, почему-то мне показалось, что последняя моя атака изрядно взбесила защитника тайника Бафомета.

И не удивительно. Хотя особо серьёзных повреждений мои выстрелы снова не нанесли, я, пока разворачивался, чтобы броситься бежать, успел увидеть на шее статуи тоненькую трещинку, идущую от затылка. Похоже, выстрелы практически в упор, к тому же в такое узкое место, были действительно намного эффективнее попаданий просто в грудь.

Путь к уничтожению каменюки начал вырисовываться. Вот только проблема была в том, что у меня снова почти не осталось патронов. После уничтожения двадцати семи подавителей и выстрелов по статуе, у меня осталось всего три обоймы по пять путь в каждой. Пользоваться той же тактикой, чтобы раз за разом бить в ворот каменного воина было слишком рискованно, мне могло не хватить выстрелов.

Нужно было по максимуму увеличить КПД каждого патрона. И по этому поводу у меня уже была идея.

— Глен! Ты должен вывести его из равновесия на несколько секунд! Подай сигнал как будешь готов!

— Принял! — раздался из-за спины голос парня.

Мысленно кивнув, я продолжил свои салочки с огромным каменным истуканом. И вот теперь, после сложного эквилибристического трюка и ушиба спины, я наконец почувствовал, каково это — ощущать пожирающее лёгкие пламя.

Чуть прихрамывая из-за ушибленных ног, я бежал, стараясь лишний раз не оборачиваться, чтобы не сбивать дыхание ещё больше.

Ещё хуже было то, что оборачиваться всё-таки было нужно. Потому что, хоть статуя и оставалась пока что медленнее меня в целом, на прямых дистанциях ни о каком превосходстве уже не шло и речи. Так что мне приходилось постоянно петлять как зайцу, уворачиваясь от взмахов гигантского меча и норовящих раздавить меня каменных стоп.

Пот тёк по спине ручьём, нос втягивал воздух со свистом, я ощущал дикую боль в груди, ногах, спине… несмотря на то, что я до сих пор не получил ни одного удара, этот бой был едва ли не сложнее, чем схватка с Чёрным Безумием. Чисто из-за того, что мой противник не знал усталости и эмоций, просто продолжая переть вперёд с единственной целью: прикончить противника.

И ведь мне нужно было не только убегать. Держа один пистолет над другим, я вкладывал всю доступную энергию в заклинание Кузницы Огуна. Я должен был успеть подготовиться, прежде чем Глен даст отмашку. И вот, по истечение где-то трёх минут, показавшихся мне часом, сигнал был подан.

— Готов! Веди сюда!

Отлично, как раз вовремя. Я тоже закончил.

Повернувшись к парню, я увидел уже знакомое мне заклинание штормового доспеха. На этот раз оно было куда менее впечатляющим из-за подавителей. Но для того, что было необходимо сделать, этого, я надеялся, должно было хватить.

Развернувшись, я устремился к Глену, на всякий случай пустив в статую ещё пару пуль, чтобы она наверняка погналась именно на мной и не переключилась на него. А затем, подбежав почти вплотную к парню, я повернул на девяносто градусов и рванул в сторону, заставляя каменного воина также развернуться и подставить Глену бок.

Из-за спины мощно дохнуло магией и я услышал столь желанный грохот камня о камень: статуя, получив удар заклинанием сбоку в ногу, запнулась и замерла, силясь сохранить равновесие.

Защитника своего тайника Бафомет создал хорошего. Несмотря на столь нестандартную ситуацию каменный воин не упал, лишь покачнулся и тяжело опёрся на меч. Но, к счастью, это всё-таки была далеко не лучшая работа Бафомета, явно сделанная второпях и на скорую руку. В противном случае интеллект каменного воина был бы куда выше, что, скорее всего, привело бы к нашей неминуемой смерти.

А так, пока статуя пыталась вновь принять устойчивое положение, я уже оказался у неё за спиной и в два прыжка заскочил ей на спину. Держась одной рукой, другой я приложил наспех модифицированный револьвер к шее каменного воина, после чего раскрыл что-то вроде капкана, прочно вцепившегося в край доспеха.

Это была очередная моя авантюра. Превратить второй револьвер в нечто наподобие замка, который бы не позволил отдаче и движениям статуи изменить точку атаки, а также помог бы мне самому удержаться на спине статуи.

И эта авантюра удалась. Пусть и не идеально, но “челюсти” капкана защёлкнулись на каменном вороте и я тут же, не собираясь терять ни мгновения, нажал на курок, отправляя в шею каменного воина первый выстрел с расстояния всего в пару сантиметров.

Свои руки и лицо я закрыл слоем Телекинеза, настолько прочным, насколько только был способен. Но если обычный сформированный мной щит с лёгкостью выдержал бы хоть десяток подобных взрывов, то теперь лопнул после первого же применения.

Я ощутил дыхнувший в лицо жар, однако терять время было нельзя. На скорую руку соорудив второй барьер, я выстрелил ещё раз, а потом ещё.

С каждым выстрелом защита из Телекинеза держалась всё хуже. После третьего нажатия на курок в носу уже стоял запах палёного волоса, я, похоже, к чертям сжёг себе часть шевелюры, а вместе с тем