идущий первым – а вот у Мерседеса главный удар пришелся на моторный отсек. Машину взрывной волной швырнуло, развернуло и она встала под девяносто градусов к направлению движения, сойди искалеченным носом с трассы.

Но салон, бронированный по самому высокому разряду – остался цел.

С небольшого холма, из-за растущих за ним деревьев – резанул ручной пулемет.

И вот тут – случилось две случайности, которые не мог предугадать никакой террорист, никакой заговорщик.

Первая – у Батьки Драпа имелся гранатомет РПГ-7 с тремя зарядами, он намеревался стрелять только после того, как бронированный лимузин остановится – чтобы добить. Но заряды, которые они купили на военном складе – видимо, отсырели, или еще что-то произошло. Но как бы то ни было, когда, переждав ударную волну, Батька встал на колено, привычно положил на плечо трубу РПГ, прицелился и нажал на спуск – ничего не произошло. Оглушительный хлопок под ухом… отдача… ничего. Заряд так и был в гранатомете.

И доставать его, и заряжать новый – времени не было.

В этот момент – открыли огонь из второй Газ-31, шедшей за Мерседесом и сзади – остановился РАФ. Там было усиление.

– Огонь! – крикнул Батька, целясь из автомата…

Пуля рванула склон совсем рядом, вторая попала в колено, третья – в грудь…

…

Охрана у Кравчука была уже вполне себе президентской, его охраняла киевская Альфа, то есть – профессионалы119. И несмотря на более слабое вооружение – Макаровы и Стечкины, два п/п Кипарис и один АКС-74У в замыкающей конвой машине – они вполне были противостоять шквальному огню АКМов и РПК с холма.

Один из офицеров в Газ-31 погиб сразу, второй был ранен – но двоим удалось выбраться, и, прикрываясь машиной открыть огонь по холму. Очереди из Кипариса – если и не убили боевиков, то заставили залечь.

В это время – от РАФика открыли огонь из АКСУ и под его прикрытием – трое офицеров личной охраны перебежали к Волге. Впереди ничего не было видно, только дым. Остро пахло сгоревшей взрывчаткой.

Снова по кузову забарабанили пули, им ответил Кипарис и автомат. Один из офицеров развернул папку120 – все что было.

– Пошли!

Редко стреляя в сторону огрызающегося пулями холма, трое офицеров добежали до президентского лимузина. Сама по себе бронированная машина, даже обездвиженная – представляла собой неплохую баррикаду от огня с холма. Конечно, если не начнут стрелять из гранатомета.

В ответ они не стреляли – смысла не было, да и патронов было ограниченное количество121. Один из офицеров постучал в стекло…

– Леонид Макарович… Леонид Макарович! Дверь!

Про себя подумал – только бы немцы не подвели, не перекорежило бы кузов. Открывать под шквальным огнем заклинившую дверь – удовольствие не из лучших.

И еще подумал – где, ко всем чертям милиция?! Где все вообще? Как могла пригородная киевская трасса – превратиться в филиал джелалабадской зеленки?! Как это все могло произойти, мать твою!?

Президент пришел в себя, ему удалось разблокировать дверь, которую можно было открыть только изнутри…

И в этот момент им сильно повезло.

Понятное дело, что трасса не была пустой – движение по ней было, только услышав перестрелку и взрывы – большинство водителей решили не соваться в пекло. И только лишь один мастер на только что пригнанном из Германии новехоньком Паджеро – лихо объехал пробку и внезапно – возник в самом центре перестрелки. Стрельбу он или не слышал, или решил, что от смерти тоже можно откупиться пятихаткой122. Мастер, что с него взять.

Появление темно-синего джипа – смешало нападающим все карты, он частично перекрыл линию огня и двое стрелков – открыли огонь по нему. Этого хватило офицерам охраны, чтобы дотащить первого президента Украины до Волги. Оставался еще один рывок – к РАФику.

Но в отличие от охраны, у нападающих пока хватало патронов – прошедший Афганистан Батька приказал всем взять по шесть запасных магазинов и двенадцать – на ручной пулемет…

Паджеро – оказавшись под огнем, проехал еще с десяток метров и начал сворачивать на обочину. Стекла были разбиты, с глухим хлопком лопнул сначала один скат, потом второй…

Тем временем – один из офицеров, оставшихся у РАФа – вскочил в машину, рванул вперед, остановился, ткнувшись бампером в Волгу

– Давайте!

Батька Драп понял, что у них проблемы – первая началась с того, что отказал выстрел к РПГ, вторая намечается сейчас…

Пулеметчик – в этот момент как раз поменял магазин…

– Огонь по микроавтобусу!

В этот момент – уцелевшим офицерам личной охраны удалось засунуть прикрепленного123 в РАФик и забраться туда самим…

– Пошел!

Сидевший за рулем офицер – переключил передачу на задний ход – и в этот момент на РАФ обрушился огонь ручного пулемета и уцелевшего автоматчика…

…

Говорят, что когда человек находится на грани смерти – вся жизнь проносится перед глазами. Но это было не совсем так, по крайней мере, в этом случае. Что чувствовал попавший в засаду первый президент Украины?

Страх. Ничего кроме страха и дикого желания выжить…

Как выходец с западных областей Украины – он прекрасно знал, кто такие бандеровцы. Когда он рос – это было страшным оскорблением, назвать человека бандеровцем. Бандеровцы ведь убивали не только офицеров НКВД и партработников. Со звериной жестокостью – бандеровцы убивали учителей, врачей, сжигали колхозное имущество, вырезали целые семьи тех, кто был заподозрен в сотрудничестве с властями или у кого была неправильная национальность. Проблема Западной Украины была еще в том, что она присоединилась к СССР только в 1939 году. Сразу начали коллективизацию, для чего перебросили в регион людей с Востока, таких же украинцев – к которым местные отнеслись крайне враждебно. В войну тех, кто не ушел с отступлением – перебили до последнего человека. А после войны все началось снова – теперь уже под пулями ястребков НКВД.

Сейчас конечно – выходцы с Западной Украины казались нормальными… они состояли в правозащитных группах, организовывали песенные ансамбли, типа Билозира с его ВИА Варта. Но Кравчук то был родом из тех мест и понимал, кто есть кто. И встречаясь с представителями «интеллигенции» – как их тогда называли – он нет-нет, да и ловил на себе острые как нож взгляды, говорившие о том, что нет, ничего не забыто. И может быть, вон тот письменник – говорит о возрождении украинской мовы, а сам примеряется, как ловчее накинуть на шею партсекретаря удавку…

И сейчас – он четко понимал, кто устроил