– Одного я настроил на крупные вещи, второго на пыль, – сказал Дюшка. – Так что второй спокойно пашет, а первый запрашивает данные на места для разбросанных вещей и загрязнения. Надо ему указать, куда что складывать. Но тут я пас. Держи пульт. Ты же горничная, знаешь, где что.

– Я? Да, знаю. То есть нет, откуда, я же второй день только работаю. То есть про что-то знаю, а про что-то не помню, например…

– Как второй день?

Ирочка рассказала отрепетированную «шпионскую» легенду: она нянчила маленького Майкла, а потом дача простояла запертой больше двадцати лет.

– Как запертой?

– Так.

– Точно?

– Да. А что тебя удивляет?

– Да так. Ничего. Странно: хорошая дача и – запертой.

– Это да… Была б моя – я б тут все выходные проводила.

Дюшка не стал говорить Ирочке о том, что даты создания некоторых файлов на компе не совпадают с ее рассказом, но обязательно решил подловить на чем-нибудь другом. Такой случай вскоре представился.

После обеда Ирочке пришла в голову идея залить за домом каток. Подумав о том, что вот только катка ему для полного счастья и не хватает, Клюшкин радостно согласился с этим предложением. Вдруг за домом нет сигнализации?

Для заливки требовался длинный шланг. Ирочка взялась очищать площадку, а Роберта послала найти в доме шланг. Вообще-то таким образом Ирочка Слунс собиралась проверить, способна ли копия человека на сложные самостоятельные действия и поиск предметов. Она не сомневалась, что копия с этим справится, но проверить-то надо.

К сожалению, пройти этот несложный квест Роберт не смог. Побродив по дому минут двадцать, он вышел и сообщил, что ничего подходящего в помещении нет. Но Ирочка точно знала, что целая куча шлангов, и коротких, и длинных, находится в подвале, слева от стеллажей с ее любимым вином. Она решила упростить задачу.

– Посмотри в подвале, Роби, – подсказала она.

Дюшка опять исчез. Ступеньки, ведущие в подвал, оказались чистыми. Но в самом подвале было полно грязи. Видимо, уборщики сюда еще не добирались. Около полок с вином было еще ничего, но вокруг валялись горы какого-то хлама, прикрытые серой пленкой, на которой толстым слоем лежала пыль. Копаться в этом мусоре Клюшкину совершенно не хотелось. Он выбрался из подвала и подошел к Ирочке.

– Нету там никаких шлангов, – сказал он. – Барахло одно. Мешками прикрытое.

– А под мешками смотрел?

– Нет.

– Ну, посмотри под ними, слева от входа, на полу.

Дюшка вздохнул и отправился обратно. Слева от входа лежало именно то, что нужно. Дюшка вытащил подходящий шланг и поволок его вверх. Какой же он грязный! У Клюшкина возникло стойкое ощущение, что его просто используют. И он опять разозлился.

– Откуда ты знала, где лежат шланги?

– Так я же говорю, я работала тут, когда еще тебя и на свете не было! – улыбнулась Ирочка. – А с тех пор ничего не изменилось.

Дюшка швырнул грязный шланг на землю и отряхнул ладони:

– Изменилось. Я могу точно доказать, что ты появлялась тут, пока хозяев не было, и не один раз.

Ирочка побледнела. Но профессиональное любопытство тут же взяло верх.

– Как?

Про файлы Дюшка решил молчать до последнего. А то Ирочка сотрет их – и все.

– На рамочке с твоей фотографией стоит дата изготовления. И ее сделали совсем не двадцать лет назад. Пока достаточно?

Судя по Ирочкиному виду, ей пока было достаточно.

– Ну хорошо, – согласилась она. – Я появлялась тут несколько раз. Ну и что? Я не грабила дом, ничего не портила. Меня, может, ностальгия мучила. Воспоминания юности. Тебе-то чего?

– Мне надо знать, как ты отключала защиту. У этого дома наверняка была защита. Иначе его просто растащили бы по кусочкам.

– Я не отключала защиту, – призналась Ирочка. – В поле была дырка. Высоко, на уровне семи метров. Но я немного умею левитировать.

– Покажи!

– Что, как я летаю? Как все парящие, вот. – Ирочка расправила руки, разбежалась и с некоторым усилием оторвалась от земли, сделав небольшой круг над клумбой. – Я вообще-то очень плохо летаю, только если перепонки надеть…

– Отлично летаешь. А покажи, где дыра.

Оказалось, что дыры больше нету. Защиту виллы вчера переустановили спецы из фирмы «Золотая рыбка». Активировали систему «все включено». Теперь даже суслик не проскочит.

– Суслик! – то ли подтвердил услышанное, то ли просто выругался Дюшка.

– Да зачем тебе это?

– Я хочу сбежать, – ответил Дюшка.

– Сбежа-ать???

Дюшка не понял сразу, что именно так удивило Ирочку. Но она выдала себя сама.

– Если ты хочешь сбежать, значит, ты не… Ты и не клон, и не копия!

– Что? Так вы думали, что я – клон? Или копия?

– Ну… да…

– И чья же я копия?

– Андрея Клюшкина, последнего человека.

…Возможно, Ирочка и Дюшка и рассказали бы друг другу правду в полном объеме, но в этот момент приехал Мормышка Ы с больным карликовым слоникотюбом Кешкой, и столь важный разговор пришлось отложить. Ирочка и Дюшка только договорились о том, что пока будут держать все друг о друге в секрете, и переключились на тюба Кешку и мутанта Александра.

Кешке и так было плохо после испорченных кабачков, а дорога в необогреваемом фургоне его окончательно доконала. Бедное животное лежало пластом на задубевшей от мороза подстилке и едва дышало.

– Не жилец, – с сожалением резюмировала Ирочка, понимая, что статью из этого не выжать.

– Сам вижу, что придется нового покупать, – скривился Ы. – Но чем муточерт не шутит, вдруг очухается. Надо его в тепло перенести, воды дать и антибиотиков. Авось оклемается.

Дюшка смотрел на Кешку, и на его глаза наворачивались слезы. И сердце схватывало. Дюшке самому было сейчас плохо, как Кешке. Ему казалось, что он сам – умирающий слоникотюб. Датчиков в Клюшкине не было, и браслетки не было. Конечно, он мог в любой момент оперативно хрюкнуть, то есть попросить помощи у окружающих и всепланетной службы спасения, ловящей все хрюки с помощью многочисленных искусственных спутников, но… Дюшка смотрел на Кешку, ему было дико плохо, и ни о чем больше он думать не мог.

«Сейчас я тоже упаду – и все окончится», – внезапно осознал Дюшка.

Ангелы, сидящие на любимом месте ангелов, на карнизе дома, тоже это осознали.

– Уровень эмоций – семьсот двадцать пи, – сказал Дима.

– А с состраданием что? – спросил Рон.

– Дельта равна единице.

– Не может быть!

– Сам смотри.