лет. Да и вообще. Прошло всего пара месяцев, как Архаакс пожертвовал собой, значит ли это, что Ариаане нет и года? Как вообще происходит созревание детей у фениксов? Стоит поинтересоваться. Вот только о чём она там говорила? Печати?

– Ага, печати, – вернулась я мыслями к произнесённой фениксом фразе. Вот только не сразу поняла, о чём она. А потом до меня дошло. – Ох, погоди-ка.

Я перевела взгляд на Даариана и снова ощутила эту щемящую нежность и любовь к нему.

– Невероятно! – шокировано произнесла я. – Я всё-таки дракон!

До меня дошёл тот факт, что, кажется, я, наконец, почувствовала свою пару. А что ещё это могли быть за чувства? Да ещё так внезапно. Если феникс и в самом деле уничтожил все печати, то не удивительно, что я начала ощущать истинность. Да и к дракону меня теперь тянуло очень сильно. Я хотела обвить его всего хвостом, как та каменная девушка обвивала Великого Дракона, и не отпускать.

– Рина? – всё ещё с удивлением смотрел на меня Даариан. А я притянула мужчину ближе, крепко обнимая его и даже не замечая, как мой хвост обвивает ноги мужчины. Это было словно инстинкт, с которым невозможно было бороться. И меня даже уже не волновал облик василиска, в котором я была сейчас перед всеми. Главное — покрепче обнять свою пару.

Ариаана переместилась в кресло, скромно ожидая, пока я успокоюсь и всё ей объясню. Кажется, она не до конца понимала кто она, что здесь делает и почему связана со мной.

– Ну всё, потеряли императора! – съехидничала Цириса, приводя меня в чувство. А я только сейчас осознала, что практически дышу драконом, уткнувшись носом ему в шею и глубоко вдыхая его запах. И это напомнила мне один момент из прошлого, когда Даариан также стоял и обнимал меня в тёмном коридоре императорского дворца, дыша мной. А я по глупости решила, что он потерял контроль и ему нужно успокоиться. Какая же я была наивная.

– Извини, – прошептала я дракону, впрочем, не предпринимая попыток отстраниться. Мне было необходимо ещё немного времени, чтобы успокоиться.

– Рина, я никуда не денусь. Обещаю. Но нам нужно кое-что обсудить, – прошептал он мне, видимо, намекая на феникса.

– Да, ты прав. Секундочку, – я не удержалась и провела языком по шее дракона, поддавшись желанию узнать его на вкус. Но, видимо, перешла черту, так как император резко отстранил меня, смотря удивлённым взглядом. – Прости, – пискнула я.

– Я весь твой, но не при всех, – прошептал он мне на ушко, заставив смутиться своей фразой. А после резко поменял нас местами. В итоге я оказалась на коленях у дракона, а мой хвост на полу. Я даже не поняла, как вообще произошло моё перемещение. Но это было неважно, ведь я была максимально близка к дракону. Отстраниться от него было выше моих сил, и я даже не представляла, как тогда во дворце император смог отпустить меня и позволить уйти.

– Итак, кто ты? – обратился император к Ариаане, отвлекая меня от воспоминаний.

– Феникс, – спокойно ответила она. – У меня есть базовые знания о моей расе, но я не в курсе происходящего. Могу предположить, что у моего родителя не было времени оставить мне информацию о прошлых жизнях и последних новостях. Могу я узнать, что произошло? – я даже опешила от того, как резко девушка сменила своё поведение. Она словно повзрослела за эти несколько минут. Хотя возможно так и есть? Откуда я знаю как быстро взрослеют фениксы?

– Ариаана, дело в том, что твой отец… – я замерла, только сейчас осознавая, что раз девочка здесь, значит, феникс больше не вернётся. На глазах навернулись слёзы, и я уткнулась лицом в грудь дракона, вздрагивая от рыданий. Я до последнего не хотела признавать его смерть. Но теперь у меня не осталось выбора. Язвительный феникс больше не вернётся. Он оставил своё дитя во спасение своего рода и моей защиты. И я обязана позаботиться об Ариаане и не допустить повторения истории. Ради Архаакса и памяти о нём.

– Твой отец пожертвовал собой, спасая Рину, – продолжил за меня Краандор.

Император после этих слов резко напрягся, прижимая меня к себе сильнее.

– Что произошло и когда? – резко спросил он, но я была не в силах ничего рассказать. Я оплакивала Архаакса. И мне было невероятно больно.

– Когда Рина сбежала из императорского дворца, она попалась магам. Они тоже в курсе пророчества. Точнее, какой-то его части. И, конечно, не могли упустить такой возможности, как нападение на Катарину. Они хотели заставить её применить свою способность и вытащить из того мира дракониц, чтобы полностью заполучить их силу. Насколько я знаю, Рина долго не соглашалась, – он замолчал, видимо, обдумывая, рассказывать императору о пытках или не стоит. Но кажется своим молчанием он сказал даже больше, чем мог словами.

– Что они сделали, Рина? Они пытали тебя? – император поднял мою голову и заглянул в глаза, пытаясь в них найти ответ. Но я не хотела врать, да и говорить тоже ничего не хотела. Лишь поэтому я отвела взгляд в сторону, боясь реакции дракона на своё молчание.

Как я могла признать в этом? Да и что бы это изменило? Я уже реже вспоминала о тех днях, надеясь, что такого больше не повторится. А сейчас, когда затронули эту тему, по телу пробегали мурашки и, словно как и тогда в кожу впивались острые игры, причиняя дикую боль. Я мечтала забыть о тех днях и больше никогда не вспоминать. Но такой возможности у меня не было.

– В общем, тогда Архаакс и пожертвовал собой, давая Рине время сбежать. Девочка была так напугана, что совсем не разбирала дороги. Она неудачно упала и потеряла сознание. Такой я и нашёл её, забирая и унося к себе, – закончил рассказ Краандор.

– Спасибо, – в очередной раз поблагодарила я дракона, понимая, что, если бы не он, навряд ли я была ещё жива.

Император успокаивающе погладил меня по спине и поцеловал в висок. Не представляю, о чём он думал. Но ничего мне не сказал.

– Понятно, но это лишь небольшая часть того, что мне бы следовало знать, – ответила Ариаана. – Я не знала своего отца, но у фениксов нет особой привязанности к своему родителю. Так что не переживай, Рина.