Ричер спокойно отхлебнул кофе:

— Ладно. Послушайте, Расти, что я скажу. Прежде всего не переживайте. У меня нет никакого намерения продавать эту вашу компьютерную штуковину. И вы, Сара, успокойтесь. Да, вы правы, это почти наверняка ловушка. Но порой для того, чтоб узнать, что плита горячая, до нее надо дотронуться.

Сара вытаращила на него глаза:

— Где-то я уже это слышала, от какого-то умника.

— Но даже думать о том, что вы в нее попадете, было бы с вашей стороны не очень умно.

— А я и не говорила, что я умная. Упрямая, да, может быть. Временами даже слишком.

— Но зачем тогда предлагать, если продавать вы не собирались? — спросил Резерфорд. — Вы что, собираетесь Клостерманна кинуть? Этого делать ни коем случае нельзя. Мне еще в этом городе жить. У меня и так репутация подмочена.

— И кидать никого мы не собираемся, — ответил Ричер. — Это была проверка. Надо же как-то понять, насколько это для него важно. Или болезненно. Или щекотливо. Я назвал довольно приличную сумму, а он и глазом не моргнул. Это уже о чем-то говорит. И есть еще кое-что. Скажем, Клостерманн вовсе не то, чем он кажется. И он как-то причастен к убийству Гарзы и попыткам похитить вас. Вы хотите, чтобы он думал, что вы не желаете с ним сотрудничать? Ведь тогда у него есть стимул оставить нас в живых.

— Если вы так беспокоитесь о своей свободе и здоровье, зачем тогда сознательно лезете в западню? — спросила Сара. — Вы что, ненормальный?

— Ни капельки, — ответил Ричер. — И я не собираюсь никуда лезть. Лучший способ уничтожить западню — оказаться там первым. Вы не о том думаете. Посмотрите на записку.

Сара взяла листок бумаги. Еще раз медленно прочитала, перевернула, посмотрела, что там.

— И что? Я ничего не вижу.

— Первые два слова. Что они означают?

— Ромео, Джульетта. Буквы ар, джей. Ричер, Джек. Ваши инициалы.

— Точно. Тот, кто писал, обратился ко мне лично. Я больше не безвестный бродяга, который путается у них под ногами. Они охотятся конкретно на меня. И должны понять, что делать этого не следует.

Ричер остановил машину Марти в полумиле к югу от фабрики и остальной путь проделал пешком. Двигался медленно. Часто останавливался, но всегда через разные интервалы. Не шел дальше, пока не был уверен в том, что за ним никто не идет. И никто за ним не следит. Хронометр у него в голове показывал 10:45. До назначенного рандеву оставался еще один час и пятнадцать минут. Лучше, конечно, иметь в запасе побольше, но личный опыт подсказывал, что часа с четвертью вполне достаточно. В большинстве случаев.

Как только вдали показалось заброшенное строение, Ричер понял, что в детстве никакая страшная история про привидения не заставила бы его отказаться проникнуть сюда. И его брата Джо тоже. Столько здесь разных стальных балок, по которым можно полазить. Столько закоулков, укромных уголков, где можно спрятаться. Столько мест для лобовой атаки, для последней линии отчаянной обороны, для неожиданных, невероятных, несмотря ни на что, мест для отхода. И столько образцов первоклассной недвижимости, за которую можно драться с остальными мальчишками.

«Plus ça change, — как, бывало, говаривала его мать. — Ничто не ново под луной».

Ричер пролез сквозь дыру в стене, оставшуюся от некогда высокой деревянной двери, и понял, что одного часа и пятнадцати минут оказалось маловато. Для этого раза точно. Один шанс из девяти, и ему выпал как раз этот один. Те, кто собирался устроить ему засаду, уже здесь. Он их, правда, еще не видит. И не слышит. И духа их еще не чует. Но знает. За ним уже наблюдают. Он всеми порами чувствовал это. Как и бегущий по спине холодок. Это животное чувство, говорящее о том, что за тобой следят. Инстинктивный механизм предупреждения об опасности, намертво связанный с глубинными участками мозга, настроенный так же тонко, как и у его предков, живших миллионы лет назад. Тогда вокруг были густые леса. Теперь вот эта заброшенная фабрика. Но и там, и здесь задача — не попасть в лапы хищников. Не дать им себя сожрать. Не дать себя пристрелить. Может быть, отступить, но не сдаться.

Plus ça change.

Ричер продолжал идти вперед. С той же скоростью. В том же направлении. Наблюдающие не должны догадываться, что он знает об их присутствии. До тех пор, пока он точно не определит, где они находятся. Ричер прислушался. Ни звука. Присмотрелся к обломкам строения под ногами, к разросшимся зарослям. Пробежал глазами длинный ряд выбитых окон. Зияющие дыры в крыше. Пытаясь уловить любое движение. Тень. Фигуру. Отблеск.

Ничего не увидел.

Еще шаг вперед. За спиной вдруг послышался какой-то звук. Металл, скользнувший по камню. Но нет, это не тот, кто собирался его застрелить. Хотел бы — давно бы сделал. Отвлекающий маневр? Ричер пробежал глазами по земле впереди. Потом за спиной. И по сторонам. Увеличил радиус обзора. Что же это было? Кто? И где он мог затаиться? Чтобы неожиданно выскочить, когда противник будет смотреть в другую сторону. Быстро сблизиться и нейтрализовать его преимущество в размерах и силе.

Ничего не увидел.

— Кроме нас с вами, тут никого больше нет, майор.

Женский голос. У него за спиной. Спокойный и уверенный.

— Вам беспокоиться не о чем, — продолжила она. — Не надо делать то, о чем наутро жалеет каждый из нас. Я просто хочу поговорить.

Ричер обернулся. Рядом с листом прислоненного к стене гофрированного железа стояла женщина, которую в последний раз он видел за рулем «тойоты». Должно быть, незаметно подкралась под прикрытием стены. Одета вся в черное. На одном плече висит небольшой армейский рюкзачок, волосы зачесаны и схвачены сзади в хвост. В руке пистолет. Самозарядный «Глок-19». Выбор оружия Ричер одобрил. Компактный пистолет. Легко спрятать. И надежный. Шансы промазать близки к нулю. Руку она держит твердо. Да и цель перед ней подходящих размеров. Между ними пятнадцать футов. Если он на нее бросится, у нее все шансы попасть, а этих шансов пятнадцать при полном магазине. И шестнадцать, если в стволе еще один патрон. Больше чем по пуле на каждый фут. Такое преимущество Ричеру нравилось не очень.

— Вряд ли вы найдете во мне интересного собеседника, — сказал он.

— Тогда просто слушайте. Я много про вас знаю. Достаточно для того, чтобы вам доверять. Но и я хочу, чтоб вы стали мне доверять. И как можно скорей. Поэтому расскажу вам одну историю, которая