– Точно живой, – заметил Кейлин. – Напугал ты нас, чародей.

А привыкай, твое высочество. Я часто могу спутников так пугать. Коль уродился неумехой и неудачником, что поделаешь?

– На коне усидишь? – спросил Глан.

– Попробую…

– Стоять! – властно скомандовал пригорянин.

Кейлин натянул поводья. Помог мне соскользнуть на землю, да под локоть придержал, чтоб не свалился кулем.

– Садись!

Оказалось, Вейтар вел в поводу моего коня.

Я поймал носком стремя, подтянулся и с трудом взгромоздился в седло. Голова слегка кружилась. Наверное, со стороны мое состояние было заметно.

– Не свалишься? – озабоченно спросил Сотник.

– Чем это меня? – в ответ я задал давно мучивший меня вопрос.

– Да копытом конь заехал, – фыркнула Бейона. – Чудом живой остался. Два пальца до виска.

– Хотите погони дождаться? – нетерпеливо бросил Вейтар, оглядываясь назад.

– Верно, – согласился с ним Кейлин. – Лиги не отъехали.

– Вперед! – махнула рукой пригорянка.

Мы снова подняли коней в галоп. Стрыгай забери эти гонки! Я, не стесняясь, держался за луку. Пусть думают что хотят. Не хватает еще раз сверзиться. Кейлин и Гелка скакали бок о бок со мной. Видно, на всякий случай. Тоже не слишком-то доверяли горе-наезднику.

На удивление, свежий воздух, бьющий в лицо, меня освежил, привел в чувство. И мысли стали появляться более-менее веселые.

А чего грустить?

Из тюрьмы вырвались? Вырвались.

В трех стычках за одну ночь побывали и выжили. Хорошо? Хорошо.

Сотника встретили? Встретили.

Мак Кехта соплеменников нашла? Нашла. Тоже хорошо. Пускай бы с ними и оставалась. Ни к чему хорошему ее настырное желание во что бы то ни стало добраться до островного капища и своими собственными руками уложить Пяту Силы на алтарь…

Знал же, что все хорошо быть просто не может. Всегда полоска везения должна прерваться широкой лентой неудач.

– Стой! Кто такие?! – повелительный окрик раздался из окружавших дорогу кустов боярышника.

И тут же Кейлин вздыбил коня. Вейтар натянул поводья, едва не свалившись на круп скакуна.

Сотник вцепился левой рукой в мой повод, помогая осадить животное. Да что там – помогая… Если бы не он, я бы с разгону врезался в рогатку. И коня угробил бы, и сам шею сломал бы.

– Стой! Назад! – попыталась выправить положение Бейона.

Но поздно…

– Стоять, стоять! – Из кустарника по бокам и позади нас сноровисто выскакивали вооруженные люди. В их звериной грации чувствовалась привычка сражаться и убивать. Возможно, Глан и превосходил любого из них в мастерстве владения оружием. На то он и пригорянин. Но в отношении Кейлина или Вейтара уверенности не было. И я со своим чародейством недоделанным мало чем смогу помочь.

Очень кстати выглянувшая Ночная Хозяйка подсветила дорогу и окрестные кусты. Тут я понял – вляпались на этот раз нешуточно.

Окружившие нас воины прикрывались круглыми щитами – по краям бронзовая оковка. У некоторых и щиты, и оковка посечены, покрыты зарубками, словно легионер-ветеран шрамами. В руках копья, мечи, на плечах не кожаные доспехи, а настоящие, добротные кольчуги. На головах – шлемы.

Вот влипли так влипли!

Но мои спутники решили, видно, переть нахрапом.

– Дорогу! – Кейлин возвысил голос, хватаясь за рукоять полутораручника. – Коронная служба!!! По какому праву задерживаете?

В ладони Сотника уже давно хищно замер клинок. Успел выхватить, когда никто еще и не сообразил, в чем дело.

– Коронная, говоришь? – хрипло отозвался здоровенный – втрое меня шире – воин в шлеме с маленькими, острыми крылышками, прилепленными с боков. – Чой-то я тебя не видал-то в Фан-Белле…

– Дорогу! – не сдавался трейг.

– Да не горячись, паря. И за железку не хватайся-то, – хрипатый сделал шаг вперед, но щита не опустил. Значит, доверия к словам Кейлина у него не было на медную полушку. – У меня самострельщики по-за кустами. И ты, одноглазый, тоже спрячь мечик-то…

– Я не убью никого без причины, – отчеканил Глан. Но меч не спрятал.

– Да? – недоверчиво откликнулся здоровяк. – Ну, гляди.

Я бросил быстрый взгляд на Бейону. Уж она-то должна знать, кто поддержит ее, а кто взбунтовавшихся гвардейцев. Как там их капитана кличут? Брицелл, что ли? Но пригорянка старалась держаться позади всех. В тени, так сказать. Скорее всего, не была уверена в этих ребятах.

– Коронная служба, говоришь? – здоровяк подошел еще ближе. Так что ноздри Кейлинова коня почти ткнулись ему в грудь. – Две бабы. Труп поперек седла… Или не труп-то? Може, раненый? Лучше добром скажите, кто такие и чего из Фан-Белла драпаете-то?

– А кто вы такие? – Лица принца я не видел. Но по голосу ясно – насупился. Думает, как бы и честь не уронить, и сухим из воды выбраться.

– Мы-то? Мы есть речная стража Ард’э’Клуэна. А вот вы-то кто?

«Речные ястребы»! Много я о них наслышан. Честные воины. И верны скорее стране, а не какому-либо из правителей. Контрабандисты и пираты здорово их боялись. Не думаю, чтобы «речные ястребы» поддержали бунт Брицелла. А значит, есть призрачная надежда на спасение.

– А мы… – начал было Кейлин. Чувствовалось, что принц не знает, что сказать, и попросту тянет время.

– Мы будем говорить с Гураном Щербатым или с Гуней, – неожиданно вмешался Вейтар. – Веди к ним!

– С Гураном? – осклабился хрипатый. – Нелегко это обделать-то. Он ноне в Ихэрене. С талунов-то, смутьянов, дань кровью собирает.

Вейтара аж передернуло от этих слов.

– Ладно. Не надо Гурана. К Гуне веди!

– Прямо так и веди-то? Ишь, командир выискался. Еще молоко на губах-то не обсохло, а туда же…

«Речные ястребы» с готовностью заржали. Прямо как табун молодых жеребчиков.

– Я сказал, веди к Гуне! – сорвался паренек на фальцет. – Ну! Есть мне что ему сказать.

– Ух ты какой! – здоровяк опустил щит. – Ровно трутовик сухой разгораешься-то.

– Хватит глумиться, – устало проговорил Кейлин. – Просит парень вести к Гуне, так отведи.

– Отведи! Легко говорить-то! Как же я вас к нему отведу, когда Гуня-то – это я?

– Ты?

– Я. А чо – не ожидали-то?

– Гляди сюда! – Вейтар зачем-то сунул кулак речному стражнику под нос. Ничего не понимаю! На неприятности нарывается? Или у них в Ард’э’Клуэне так принято здороваться со старшими? Раньше не замечал.

Но Гуня все понял.

– Присвети! – властно приказал он стоящему рядом усачу с топором на длинном топорище.