я хочу в центральной зоне. Можно подумать, будто это невыполнимая задача. К сожалению, так оно и есть.

Проходя мимо ресторана, где мы встречались со Степой, заметил одного знакомого человека, который не может быть живым. Остановиться и разглядеть не получилось, потому что рядом находились сотрудники ИСР, нашивки отчетливо показывали, кто они такие.

Глянул еще раз, с другого ракурса я уже не узнаю его. Скорее всего, показалось. Смущало, что в ресторане были не рядовые, а минимум сержанты, лейтенанты и старлеи. Какая-то важная встреча? Дабы не привлекать внимание, я скрылся и не заметил, кто там был еще.

— Вяземский? Или кто готовит почву в этом городке? — спросил сам у себя.

Пока думал, как мне проникнуть в трущобы незаметно, обнаружил низших, которые уходили в переулок. Направился за ними. Мы добрались до вокзала, точнее, до той части, где заброшенные линии и разрушенные здания. Когда я прибыл в город, то не заметил этого. Ничего удивительного. Стена отделяла одну часть вокзала от другой. Посмотрел, куда спрыгивали жители трущоб, и остановился оглядеться.

На стенах следы от пуль. По количеству можно судить, что тут состоялась неслабая битва. Вот только кого с кем? Чуть дальше отпечатки когтей на перроне и на остатках здания. Поднял глаза и увидел… Или это галлюцинации? Черта! Он стоял в десяти метрах от меня и улыбался.

— Привет! — крикнул я.

По телу прошли мурашки, когда то, что должно быть лицом, улыбнулось. Потом мне помахали и указали пальцем в сторону. Я повернулся в том направлении — ничего. Тварь, или мое видение, исчезла.

— Нужно разобраться с тем, что это такое и почему я вижу его… — шепотом сказал я и сиганул в тот же люк, куда уходили низшие.

Двигаясь по сточным водам, старался не возмущаться, что моему костюму за почти тысячу рублей пришел конец. Теперь его точно не отмыть и не избавиться от запаха. Ускорился и догнал тех, кто уходил. Не хотелось бы тут провести больше времени, чем нужно, плутая.

Через полчаса мы выбрались наружу прямо в здании старого театра. В одной из гримерок был люк, выходящий в канализацию. Крайне странное решение. Понимаю, если бы рядом с туалетом или где-то еще. А так тут же должна стоять сильная вонь.

Встретил паханов, они отмывались в ведрах с водой, которую сюда натаскали. Расположился рядом, но себя не показал — слушал и наблюдал.

Рожи у мужиков довольные. Обсуждали, как они нагнули склад одного из крупнейших аристо. Что теперь стали силой, с которой нужно считаться. Но больше всего их впечатлил взрыв, устроенный мной.

По разным данным, которые непонятно как у них оказались, есть еще сто штук таких артефактов. Другие говорили, что даже сильнее. Они гадали, какое следующее дело я задумал. Большинство — обычные люди, условия изменили их. Хотя я не стал зверем в своем прошлом мире, пока жил в пещере. Я не насиловал и не продавал женщин и уж тем более детей.

— Господа! — выглянул из своего укрытия. — Хочу заплатить всем участникам нашего похода. Соберите, пожалуйста, их на улице, и пусть все подходят за обещанным.

— Босс! — дружно ответили мужики с закатанными штанами и расстегнутыми рубахами. — Все в порядке? Мы сделали то, что требовалось?

— Это я у вас хочу спросить, — улыбнулся я одному из них. — Жандармы, военные? Как обстановка?

— Все пучком! Тех, кому нет восемнадцати лет, мы отправили сюда. Через центр их и преследовали, всех схватили.

— Плохо! — перебил я.

— Завтра отпустят, потому что возраст не позволит их держать в кутузке. Нужно в детский дом, а у нас его отродясь не было. Так что вернутся, не переживайте! — выпятил грудь пахан, восхищаясь своей гениальной задумкой. — Все остальные через сральные туннели ушли. Люди говорят, что в трущобы никто не заявился. Остановились перед границами и развернулись.

— Молодцы! — похвалил я стратегов и командиров.

Когда отмылся и я, хотя скорее размазал то, что присохло, мы отправились в зал, где я раздал по два рубля участникам дела. Боссы получили свои обещанные деньги. Возились почти до самого утра, но все остались довольны, почти каждый спрашивал у меня, когда следующее дело.

— Чалый! — обратился я к рыженькому. — Нужно встретить одного паренька. Он военный, приедет сегодня. На вокзале его прими и сопроводи в «Бордель».

Рассказал о приметах Борзова, написал сопроводительную записку и отправил вора. Хотел сначала сам, но не думал, что настолько у нас растянется раздача денег. Да и не хочу появляться в таком виде в центре города.

После того, как закончил со всеми, направился в «Бордель». Хозяйка сообщила, что меня искал профессор и еще какой-то аристо, он сейчас в одном из номеров ожидает. Дама поселила его в люкс, как у меня.

Прохоров подождет, по-любому хочет доложить о том, что приготовил зелья, или о своих экспериментах по эликсиру для измененных. Мне нужно закрыть дело с Барановыми и можно переключаться на Титовых. С ними будет чуточку сложнее, но, кажется, пока я топтал фекалии, придумал, что сделать.

Влетел в свой номер, скинул с себя пропахший костюм и бросил его в корзину для грязных вещей. Постоял под душем, чтобы избавиться от въевшегося запаха, надел костюм, который мне подогнал Чалый.

— А в каком номере аристо? — спросил я у Альбины Анатольевны, когда передал ей корзину с бельем.

Постучался в дверь и зашел. Степа на удивление был трезвым. Черный костюм и туфли, глазки бегали, и он старался на меня не смотреть. Не к добру это. Его немного потряхивало.

— Симба! — выдохнул он мое прозвище. — Я… Отец… Тут такое дело… Так сразу и не скажешь… В общем… — подбирал он слова, стоя с опущенной головой.

— Вы решили меня кинуть? — спросил я в лоб.

— Нет! То есть да. Не совсем, — еще больше разволновался Баранов. — В общем, все сложно, и я пришел сказать… что Барановы не связаны с тобой или Корниловым. Вот!

Степа пытался держаться, но сбивчивое дыхание и трясущиеся руки выдавали его страх передо мной.

— Говори как есть! — сказал я ему.

— Вечером на Титовых напали и ограбили их склад, разнесли все к чертям, — аристократ наконец-то поднял взгляд. — Конечно, мы не знаем, кто совершил это преступление. Ночью к нам заявились сотрудники ИСР, и какой-то майор. Говорили с отцом почти час. Я не знаю, о чем именно, но после он сказал, что его не интересуют зелья, которые мы просили у тебя. Отец не хочет больше слышать о Корнилове или Симбе ни слова.

— Уходи! — улыбнулся я аристократу.

— Чтобы как-то сгладить ситуацию, папенька просил передать: если достанешь бумаги на земли, мы не будем иметь претензий. Это компенсация за причиненные неудобства, — еле сдерживаясь, выдавливал из себя Баранов.

— Уходи! — повторил я.

Аристократ на подкашивающихся ногах направился к