Уже не владея собой, она нашла страницу и увидела на верхней строчке ту сумму, которую он забирал у ее компаний: триста тысяч долларов.

О Господи, да это же целое состояние! Ее состояние!

Бумаги с тихим шелестом выпали из ее рук и разлетелись по столу. Она подняла глаза, охваченная целым вихрем ярких воспоминаний. Перед глазами ее прошла вся их короткая и необычная история. Беар грубо накричал на нее в их первую встречу, а потом, узнав, кто она такая, вдруг стал по-джентльменски любезен. Он завоевал любовь Робби своими ковбойскими байками, очень удачно спасал ее… нес на руках, когда она упала в обморок, читал ей внушения, целовал, хранил ее постыдные секреты, а потом вмешался, чтобы прогнать трех ее алчных женихов. Чем больше она вспоминала, тем хуже становилось на душе. Все было очевидно. Беар женился на ней, использовав свои уникальные способности хитрого обольстителя… втерся к ней в доверие, прикидываясь заботливым и нежным… даже отказывался от ее свадебного подарка. И все для того, чтобы получить деньги на свою железную дорогу!

— Неужели ты думал, что я об этом не узнаю? — спросила она задушенным голосом. — Или ты надеялся, что к тому времени, когда я узнаю, ты уже получишь свою драгоценную железную дорогу и мои чувства уже не будут иметь никакого значения?

— Если ты дашь мне объяснить…

— Объяснить? — переспросила она, дрожа всем телом. — Кажется, в этих бумагах все сказано, мистер Макквайд. Тебе нужны были деньги для твоей железной дороги, и ты поступил очень умно: женился на богатенькой. На банковском счете в юбке. На «доброй душе». — Она пошла к двери, но он схватил ее за руку, удержав на месте.

— Я хотел с тобой поговорить — сделать тебе деловое предложение…

— Когда? — горько спросила она, отводя взгляд от его лица. — До или после твоей лекции о том, как мои женихи обдирают меня как липку? — Глаза ее обожгли слезы. — До или после того, как ты меня «спас», а потом потребовал в качестве оплаты, чтобы я вышла за тебя замуж? До или после того, как ты убедился в том, что я не умею говорить слово «нет»?

Она выдернула руку из его руки и пошла к двери.

— Даймонд… — Вовремя спохватившись, он первым подскочил к порогу. — Послушай, я свалял дурака, не поставив тебя в известность, — сказал он, бледнея, слов но это признание было вырвано из самых недр его существа. — Да, я болван и трус, но не вор! Если ты меня выслушаешь…

Она подняла сверкающие глаза. Он увидел слезы на ее щеках и замолчал.

— Ты что, забыл? Тебе надо подписать документы, — проговорила она срывающимся от боли голосом.

Выйдя на середину парадного вестибюля, она кликнула Анну, Хардвелла и Джефриса. В считанные секунды ее опекунша и дворецкий торопливо спустились по лестнице.

— Скажите Неду, пусть подгонит карету к крыльцу — немедленно! И помогите мистеру Макквайду загрузить в нее это барахло, — распорядилась она, утирая слезы со своих раскрасневшихся щек. — Если понадобится, подгоните еще и фургон. Вынесите отсюда все эти вещи — и как можно скорее! Анна, — она обернулась к испуганной старой даме, — пожалуйста… уберите пожитки мистера Макквайда из хозяйских комнат. — Она осеклась и застыла, стараясь не разрыдаться. — Да смотрите ничего не забудьте! Я не хочу, чтобы после него осталась хотя бы одна запонка!

— Что ты делаешь, черт возьми? — спросил Беар, вставая грозовой тучей в дверном проеме у нее за спиной.

— Помогаю тебе уехать. Ведь ты же этого хотел, не так ли? Уехать? — Она направилась в библиотеку, но он перехватил ее на лестнице.

— Нам надо поговорить, Даймонд. — В его тоне слышались нотки уязвленного самолюбия. — Знаю, мое поведение может показаться тебе низким ловкачеством, но клянусь, я никогда этого не хотел. Не хотел ничего у тебя забирать. Я выплачу все до последнего цента. Это деловая ссуда, только и всего.

— Ты поступил подло, Бартон Макквайд, — сказала она, с трудом удерживала рыдания. — Я хочу, чтобы ты убрался из моего дома и из моей жизни. — Она вырвалась из его рук. — Возвращайся в свою драгоценную Монтану и строй свою чертову железную дорогу… если она вообще существует — эта самая «Монтана сентрал энд маунтин»! Уходи! — Выплеснув в этих последних словах всю свою боль и весь свой гнев, она побрела в библиотеку. — И не возвращайся.

Хардвелл выбежал из столовой и увидел, как Даймонд прошла в библиотеку и захлопнула дверь с такой силой, что на всех трех этажах задрожали стекла.

Беар огляделся. Анна, Хардвелл, Джефрис, миссис Кал-лен и несколько горничных в страхе смотрели на него. В эту напряженную минуту в вестибюль влетел Робби. Лицо его пылало, глаза пытливо блестели.

— Что стряслось? — спросил он со своим обычным простодушием. — Кто-то умер?

Оправившись от потрясения, Беар пересек вестибюль и стукнул кулаком по двери библиотеки.

— Выходи оттуда, Даймонд! Давай обсудим этот вопрос… Хотя бы выслушай меня! — Ответа не последовало, и он постучал снова. — Открой дверь, черт возьми! — кричал он. — Ты же не можешь сидеть там вечно!

Но тишина по другую сторону двери сказала, что Даймонд решила хотя бы испробовать этот вариант. Он вернулся к ошеломленному Джефрису.

— Принеси мне молоток и стамеску. — Дворецкий заколебался, и Беар добавил: — Немедленно!

Пару минут спустя в доме началась суматоха. Беар вскрывая петли библиотечной двери, орудуя молотком и стамеской. Анна выносила вещи из хозяйских комнат и при этом заламывала руки. Хардвелл тщетно пытался поймать Робби и увести его в детскую. Джефрис и слуги сновали взад-вперед, укладывая вещи в карету, и одновременно вытягивали шеи, пытаясь разгадать, что происходит между молодоженами.

Наконец последняя петля была выдернута и отброшена в сторону. Беар приподнял массивную дубовую дверь, оттащил ее от проема и со стуком привалил к стене.

— Ты что, с ума сошел? Хочешь разнести на части весь дом? — Даймонд стояла посреди комнаты, крепко обхватив себя руками, как будто боялась рассыпаться. Глаза ее покраснели, грудь вздымалась от спазмов после утихших рыданий.

Беар еще никогда в жизни не испытывал такой вулканической ярости, отчаяния и вины. Полчаса назад у него было все, о чем он только мог мечтать, и даже больше: деньги, материал, оборудование для строительства железной дороги… личный спальный вагон… красивая и любящая жена, к которой он собирался вернуться, завершив строительство железной дороги. И вот теперь она стояла перед ним, и сердце ее разрывалось на части. Даймонд думала, что все его слова и поступки были ложью… что он использовал ее, а теперь хотел бросить… Беар чувствовал себя таким беззащитным и слабым, как в шестнадцать лет, когда его прогнали из дома — единственного дома, который он знал в своей жизни.

Она верила ему… она взяла его в свой дом, в свою постель и в свое хорошо охраняемое сердце. В эти последние три дня ему удалось преодолеть ее защитные барьеры и разглядеть в ней страстную, любящую женщину. Он знал и понимал ее как никто другой. Беар не желал ей зла. Он искренне полагал, что, помогая себе, помогает и ей. Но это сейчас не имело значения. Она ему не поверила. Черт возьми, она не поверила даже в то, что он строит железную дорогу! Выйдя из этой двери и сев в поезд, он окончательно убьет ее веру.