– Что бы вы ни слышали, – сказал я, – это неправда.

Ее руки прятались под наплечником, скрывая движения, и угадать ее мысли было невозможно.

– Святой отец, – сказала она, – таковы мои условия. Прошу вас завершить дела с сестрой Хеленой как можно быстрее. Спокойной ночи.

Она слегка поклонилась и неслышно двинулась к выходу из сада. Там уже ждала знакомая фигура, которая опустила голову, когда приоресса проходила мимо. Потом темный силуэт скользнул в мою сторону.

Морщины на лице Хелены сложились печальной сеточкой. Она даже избегала смотреть мне в глаза.

– Отец Алекс, – прошептала она, – мне так неловко.

– Вы слышали о Симоне?

– А что с ним? – подняла глаза Хелена.

Я вздохнул с облегчением. Наружу, возможно, проникло известие о смерти Уго и о взломе квартиры, но не новость о возводимых против Симона обвинениях.

– Мне нужно спросить вас о том, что произошло в квартире, – сказал я.

Хелена кивнула, не удивившись.

– До того, как все произошло, – продолжил я, – Симон ничего вам не говорил?

Она нахмурилась.

– До того? Наверное, память подводит меня, – удрученно вздохнула она. – Я должна была о чем-то говорить с отцом Симоном до того, как все случилось?

Не подводила ее память.

– Значит, говорили? – настойчиво переспросил я.

Теперь, когда она все же посмотрела на меня, печаль исчезла, сметенная жгучим любопытством.

– Святой отец, что происходит? Что говорят? Несколько часов назад в монастырь приходил полицейский, но его отослали раньше, чем он успел задать вопросы.

– Сестра Хелена, прошу вас! Вы разговаривали с Симоном до взлома?

– Нет.

– Не общались никаким образом?

– Отец Александр, – сказала она, – я не обменялась с вашим братом ни словом с тех пор, как последний раз готовила ему обед в вашей квартире.

– Несколько месяцев назад.

– На Рождество.

– Сестра Хелена, – позвала приоресса, стоявшая позади нее у двери монастыря, – пожалуйста, заканчивайте разговор.

– Скажите мне правду, – быстро проговорила Хелена. – Кому-то грозит беда?

– Жандармы считают, что взлома не было.

– А мебель, значит, сама себя раскидала по полу? – проворчала она.

Я предпочел не говорить, что считают жандармы.

– Они не нашли следов насильственного вторжения.

Она вздрогнула, как ужаленная.

– Это правда. Были крики и стук, а потом дверь словно открылась сама.

– Но я запер ее, когда уходил.

– Да, я помню.

– И вы с Петросом никуда не ходили? Например, в квартиру брата Самуэля, попить чаю с пирожными?

– Нет.

– Дверь никак иначе не могла остаться незапертой?

– Никак. – Хелена разволновалась, память возвращалась к ней. – Я сразу схватила Петроса, но когда мы заперлись в спальне, тот человек уже был внутри.

– Сестра Хелена!.. – позвала приоресса.

Хелена в смятении приложила руку к щеке.

– Я считаю, вы сделали все, что могли, – заверил я ее.

К нам двинулась Мария Тереза. Я отошел в сторону, но сестра Хелена схватила меня за запястье и зашептала:

– Она больше не разрешает мне сидеть с Петросом.

– Почему?

– Ее возмутило, что сюда приходил жандарм. Я пытаюсь уговорить ее, но… Простите меня, святой отец!

Не успел я ответить, как она пошла прочь. Приоресса посмотрела на меня тяжелым взглядом и подтолкнула сестру Хелену к воротам. Когда я возвращался к Лео на неосвещенную дорогу, из монастырских окон на меня глядели шесть силуэтов.

Лео свернул на тропинку, ведущую в сторону дворца Лучо, и взглядом поинтересовался, что мне рассказала Хелена. Но я показал ему в другую сторону.

– Куда мы идем? – спросил Лео.

– Ко мне на квартиру.

Окна Бельведерского дворца еще переливались светом. Мерцали экраны телевизоров. Аргентинская женщина, вышедшая замуж за синьора Серру с третьего этажа, танцевала у себя на кухне. Когда мы с Лео подходили к двери, два подростка, прячущиеся в углу, разомкнули объятия. Меня захлестнула волна счастья оттого, что я здесь.

Дома!

Войдя через черный ход, мы увидели соседа, который сидел там, словно швейцар.

– Святой отец! – воскликнул он, вскакивая на ноги.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я.

Амброзио работал в ночную смену компьютерным мастером в интернет-службе Святого престола.

– После того как жандармы перестали охранять здание, мы собрались, несколько человек, и дежурим по очереди, – сказал он, понизив голос.

Я благодарно хлопнул его по плечу. Что ж, хотя бы эти верят сестре Хелене.

Амброзио спросил, нет ли у меня еще новостей, но я ответил, что нет, и быстро пошел наверх, не желая привлекать лишнее внимание. На нашем этаже кто-то заменил разбитую лампочку на пути к моей квартире. Проявляют бдительность. Когда мы подошли к двери, я встал на колени и тщательно ее обследовал. Дверная пластинка замка, похоже, нетронута. Нет никаких следов повреждений и на дверном косяке. У меня был ключ, но я повернулся к Лео и спросил:

– Сумеешь взломать замок?

– Уж получше тебя! – улыбнулся он.

Мы попробовали вскрыть его, но механизм был старым и изношенным. Штифты не хотели двигаться.

– Как неудобно, – сказал Лео. – Раньше я хорошо умел.

Я прошел по площадке к следующей квартире, где жили братья – владельцы аптеки. Этого я и боялся.

– Куда ты? – спросил Лео.

Я отогнул дверной коврик.

– Черт! – прошептал Лео.

С тех пор как мои родители переехали в Бельведерский дворец, под ковриком мы хранили запасной ключ. Наш лежал под ковриком братьев, а их – под нашим. Сейчас ключ исчез.

Я повернулся и поднял свой коврик. Ключи братьев на месте. Я потер виски.

– Как про них можно было узнать? – удивился Лео.

– Майкл… – пробормотал я.

– Что?

– Им сказал Майкл Блэк.

Он рассказал им, где я живу и как попасть внутрь. Отец всегда забывал свои ключи. Майкл знал о запасных.

– Я думал, он друг семьи, – сказал Лео.

– Его кто-то запугал.

– Трус, – ухмыльнулся Лео.

На лестнице послышался отдаленный звук, я вернулся к своей квартире и открыл дверь. И тут мне в голову пришла мысль. У кого-то так и остался наш ключ, а значит, два дня в эту квартиру мог кто-то приходить и уходить. Или даже сидеть сейчас внутри.