– Папка… портфель… возможно, с бумажными документами и стальными вставками между ними… Несколько металлических модулей, в кожаном чехле… Хм! Уже хорошо, что явно просматривается кожа! Значит, она прекрасно сохранилась, как и всё в ней содержимое. Да и поторопиться мне следует… если сразу повезло, то надо этим пользоваться…

Тайник находился за массивной боковой плитой из мрамора, а добраться к нему можно было двумя способами: словно вандал, разбив плиту тяжёлым молотком; или снять аккуратно, отбив по периметру зубилом с тонким наконечником. Годился любой вариант, но зачем к неожиданной порче имущества привлекать внимание? Да и само имущество портить, коль за спиной никто не дышит из посторонних?

Даже появись здесь нежданно кастелянша, его высочество найдёт, что ответить. Всё-таки данный ему от рождения титул даёт неоспоримые преимущества в собственном доме.

Молот и несколько зубил тоже носились с собой с самого начала поиска, так что вскоре освобождённая от удерживающего цемента плита была снята и отставлена в сторону, а глазам открылась вертикальная щель, в которой находилась объёмистая, размером с дипломат, кожаная папка. Скорей даже просто кожаный, тщательно зашнурованный мешок. Прямо на нём виднелась приклеенная полоска бумаги, с хорошо читаемым жирным шрифтом:

«Отдать только лично в руки его королевского величества или прямого наследника престола королевства Испания!»

Ну да, конкретику Франсиско Франко любил и предпочитал действовать всегда строго целенаправленно. Случись находка посторонними, ремонтники или декораторы не посмели бы ослушаться отданного, пусть и на пожелтевшей бумажке, приказа.

Сейчас обнаружение не случайно, и сделано по подсказке устройства из иной цивилизации. Задумка каудильо всё равно воплотилась в жизнь: папка находится в руках взволнованного наследника испанской короны.

Пришлось самому себя сдерживать от желания вскрыть мешок и почитать документы прямо на месте. Их – в сторону! Пакеты с клеем и отвердителем к нему – в готовность. Плиту – на место. Прижать, подержать, теперь держится не хуже, чем прежде! Короткая уборка мусора и пыли, завёрнутых в тряпку и уложенных на дно сумки к молотку и зубилам. Прощальный взгляд на работу своих рук. Удовлетворённое хмыканье.

Конечно, его высочество не мастер-декоратор, и та же кастелянша, наверняка присмотревшись, сообразит, что кто-то тут чего-то ковырялся. В любом случае так лучше и спокойнее всё пройдёт, чем если бы обитательница этой комнаты наткнулась на развороченную плиту и таинственное, но пустующее углубление за ней.

На обратном пути принцу тоже никто не встретился излишне любопытный, а вот неплотно прикрытая дверь в спальню, мимо которой он проходил, насторожила.

«А я ведь плотно закрывал, когда уходил!» – тут же связался по переговорному устройству с Матеусом, который во время операции следил по мониторам за передвижением всей прислуги и предателя в районе личных апартаментов принца:

– Ко мне кто-то наведывался или выходил?

– Её высочество вышла, – тут же доложил помощник. – И сейчас находится в вашем кабинете.

Благодаря этому хитрость супруги была сразу раскушена: она дожидается мужа, который наверняка туда вернётся, думая, что его благоверная ещё находится в кровати, десятый сон досматривает.

– Давно она там?

– Четырнадцатая минута пошла.

Вполне всё укладывалось в сроки тут же придуманного действа. Быстро пройдя в свою гардеробную комнату, принц выгрузил устройство, инструменты и трофей в шкаф с охотничьими костюмами. Лежали документы пятьдесят пять лет, и ещё немножко своего часа подождут. А жене пока обо всём этом знать не стоит.

На пути в кабинет заскочил в комнатку привратника дворца и почталмейстра, захватил оттуда кипу казенных и личных писем, сегодняшние газеты и вот с таким ворохом макулатуры появился у себя в кабинете.

Жена выглядела недовольной, поэтому лучше всего было атаковать самому:

– Чего это тебе не спится? А вечером будешь заявлять, что сонная и что голова болит?

– Как тебе не стыдно! Сам меня бросил, даже не поцеловал и не сказал «Доброе утро!» – как истинная женщина, принцесса сама могла атаковать даже из заведомо проигрышной ситуации. – Или ты меня совсем разлюбил?

Оправдываться после такого вопроса бессмысленно. Утверждать, что не разлюбил – тоже. Самое лучшее – подхватить на руки, отнести в удобное место и заняться сексом. Подобные действия лучше всего показывают, что «не разлюбил!», а у женщин почти полностью рассеиваются разные глупые подозрения.

Получилось и на этот раз. Вот только уже поправляя одежды, Луара вдруг заметила, скривив носик:

– От тебя каким-то клеем разит. Успел где-то испачкаться?

Фредерик нахмурился, припоминая:

– Вроде у привратника какой-то макет из картона стоит… Там и запах клея висел… Может, я к чему и приклеился?..

– К «чему» – не страшно, – уже покидая кабинет, наставляла принцесса своего супруга, – главное, чтобы не к «кому-то»!

А тот, оставшись один, вновь вышел на связь со своим помощником:

– Куда сейчас направляется её высочество?

– В спальни инфант.

– Присматривай и держи меня в курсе, я в свою гардеробную… – по истечении пяти минут, уже с папкой усаживаясь за стол в своей тайной комнате рядом с кабинетом, попросил Матеуса: – Если вдруг моя супруга начнёт ломиться в кабинет, срочно мне сообщи! А пока – конец связи!

Руки несколько подрагивали, когда он распускал тугие завязки кожаной папки. До раскрытия тайны оставалось всего ничего. А как события развернутся впоследствии, вряд ли сможет даже Люйч предсказать. Но в любом случае прощать неизвестным врагам убийство родного дяди Альфонсо Фредерик Астаахарский не собирался.

Судорожно прокашлявшись, Десятый смог и глаза раскрыть, и с собственным телом определиться в пространстве. Он и в самом деле летел! Но увиденное внизу заставило сердце на минуту заполошно остановиться, лёгкие перестать дышать, а мозги соображать как следует. Потому что там, чуть ли не на ноги, накатывался величественный, всесокрушающий, непомерной величины и ужасающей силы вал вскипающего и бурлящего пространства. Ибо водой эту смесь бетона, грязи, водорослей, топляков и перемолотого камня назвать было невозможно. Всё это надвигалось прямо на летящего человека. Как показалось вначале…

Громыхающая, сотрясающая сам воздух стена прошла всего лишь в десяти метрах ниже продолжающего «взлетать» Фредерика. Лишь после этого сердце бешено заколотилось, возобновляя свою работу, а вздымающаяся грудь стала интенсивно содействовать поступлению кислорода в кровь. Вот тогда «летун» стал соображать, что с ним и почему, да проводить ревизию своего состояния.

Двигался он спиной вперёд, в полулежащем положении. В лицо и руки болезненно впивались нити крупноячеистой сети. Из протёртых в скафандре дыр вытекали последние струйки набравшейся внутрь воды. От разгрузки с батареями и оружием ничего не осталось. Неприятная боль в спине подсказывала, что повреждён позвоночник. Голова странно гудела, а перед глазами порой проплывали красные пятна: удары по темечку и по лицу не прошли для мозга бесследно. Совершенно не ощущалась правая нога ниже колена. На правой руке оказалось сломано как минимум два пальца, указательный и средний. Ещё хуже ощущения были в левой руке: там в локтевой сустав словно вгрызался с дрелью жук-древоточец. Скафандр вышел из строя окончательно, так как ни единого обезболивающего укола не давалось. И только морозный воздух, проникающий через прорехи с большой из-за полёта скоростью, можно сказать, приятно охлаждал измочаленное тело.