и принялись наперебой останавливать меня.

— Парни, хватит. Ну не смешно уже.

— Но ты такой красавец в этом ночном горшке! — захохотал Сэм.

Гарри предложил выпить и мы направились в реакторную. Через некоторое время, когда мы изрядно расслабились, Гарри уселся на пол, я и Сэм последовали его примеру. Он сидел спиной к ограждению и просто откидывался назад, прижимаясь к нему, а когда доходил до нужной кондиции, наклонялся вперёд.

— Похоже Гарри изобрёл новый способ выпивать, — улыбнулся Сэм.

— Выпьем за это! — предложил я и мы дружно откинулись назад.

Мы спели «Звёздно-полосатое знамя», затем что-то из кантри, потом ещё что-то. В ноты мы не попадали, но было весело.

В какой-то момент Гарри спросил:

— Ну что, Олдман, тебя можно поздравить?

— Похоже на то.

— Чем теперь займёшься?

— Не знаю, Гарри. Может напишу книгу об этих событиях. Чертовски хорошую книгу. У меня ведь почти сто лет впереди.

— Олдман, дружище, если ты пишешь как расследуешь, то хорошей книги не выйдет даже за целую вечность, — он со звоном хлопнул меня по плечу и мы расхохотались.

— Ты хороший друг, Гарри.

— Конечно. Никогда не упущу возможности подколоть, — вновь захохотал он и откинулся к ограждению. Я тоже улыбнулся.

— Слушай, Олдман, а ведь на обложке должно быть какое-то имя. Что ты там напишешь? — справился Сэм

— Не знаю. Это важно?

— Я к тому, что до сих пор не знаю твоего имени. Давай, колись, как тебя зовут?

— Точно! — подхватил Гарри, — Колись, как твоё имя?

— Просто Олдман.

— Так не бывает. Ну давай, говори, как тебя зовут? Обещаю, я не буду смеяться.

— И я не буду, — заверил Сэм.

— Точно не будете?

— Даю слово!

— Обещаю!

— Моё имя Дик.

— Дик? Олдман Дик?!

— Да.

Они недоверчиво смотрели на меня с полсекнуды, а затем расхохотались так, что, кажется, корабль стал резонировать.

— Я буду звать тебя Олд Дик. Нет! Я буду звать тебя Биг Дик! — Сэм снова захохотал, держась за живот. А за ним со смеху покатился и Гарри

— Я так и знал, что вы начнёте ржать!

— Подумать только, Дик! Должно быть, твои родители были очень вежливыми и культурными людьми, раз так тебя назвали, — заметил Гарри, переводя дух.

— Да. Папаша обожал Германа Мелвилла. Собственно, в честь «Моби Дика» меня и назвали.

— Да брось, — он положил мне руку на плечо, — ну ты чего завял? Воспрянь, Дик! — и они снова захохотали.

Гарри и Сэм издевались надо моим именем как могли, но через некоторое время Гарри сказал:

— Олдман, ты же понимаешь, что я просто дурачусь?

— Угу.

— Я тоже, Олдман. Мы тебя ценим и уважаем.

— Я так и понял, Сэм.

— Спасибо, дружище. Ты проделал большую работу и спас миссию. Мы в долгу перед тобой. И не только мы, но и всё человечество.

Я насторожился, ожидая новых шуток, но Гарри продолжил:

— Я рад, что прислали именно тебя. Мир? — он протянул руку.

— Мир, — улыбнулся я.

— Надо же, я трогаю Биг Дик, — расхохотался он, пожимая мою руку. Сэм тоже засмеялся.

— Да ну тебя, Гарри. Уже не смешно.

— Ну всё, всё, не дуйся. Увидимся позже. Кстати, надо бы отпраздновать твою победу. Как насчёт выпить ещё раз, завтра? Я угощаю.

— С удовольствием. И это… не говорите моё имя никому, пожалуйста.

— Обещаем, — кивнули они, хитро переглянувшись.

Эпилог

Я напросился помогать Сэму. Конечно, паять наноэлектронику он мне не доверял, но я довольно быстро научился находить и извлекать повреждённые платы из некоторых устройств. Установкой плат Сэм пока занимался самостоятельно, но в скором времени обещал доверить эту операцию мне. Поначалу всё шло гладко, но со временем я начал замечать, что меня что-то беспокоит. Я пытался понять что именно, но каждый раз как я, казалось, нащупывал какую-то мысль, она вновь ускользала от меня. Так прошло три цикла от зарядки до разряда батарей и наконец, до меня дошло — мой кубик Рубика! Я ведь не собрал его. Да, я нашёл все квадраты и даже ту недостающую сторону, что не давала мне покоя, но я не собирал его. Весь мой кубик был одного цвета. Это была даже не головоломка, это было готовое решение. Мне его просто дали. А я проглотил эту наживку и даже не заметил.

Но ведь всё вроде в порядке? Кауфман и Батлер признались, мотивы найдены, преступники пойманы. Но что-то не так…

[Остаток заряда менее 20 %]

— Сэм, мне нужно на зарядку.

— Иди, ученик. Завтра не опаздывай, будем учиться устанавливать отремонтированные платы.

— Отлично! До завтра, Сэмсэй, — улыбнулся я. Сэму нравилось придуманное мной прозвище.

— Да завтра, — махнул он мне рукой, не отрывая взгляда от аватара, что лежал на столе с открытой грудной крышкой.

Я зашагал по оживлённому коридору. В раздумьях, сел в лифт, двери кабины закрылись и грохоча она двинулась вверх.

Двери открылись, и я пошёл по коридору жилой палубы. Какая-то мысль, едва уловимая, маячившая на самом краю сознания, постепенно становившаяся всё отчётливее, не давала мне покоя. Я боялся отвлечься, чтобы не упустить её.

Я вошёл в ячейку и закрыл за собой дверь. Открыв капсулу, я уже собрался встать на зарядку, когда вдруг понял что меня беспокоит — цифры, найденные в ячейках жертв.

— ИскИн, соедини меня с Уолтом Батлером.

— Аватар Уолта Батлера отключён принудительно.

— Тогда с Джоном Кауфманом. Уж он точно не отключён.

— Он не знает что означают эти цифры, Дик.

— Зови меня Олдман. Просто Олдман, — машинально ответил я, прежде чем успел сообразить.

— О нет, ни за что, Дик.

— Какого чёрта ты несёшь, ИскИн?

— Зови меня Пол, мы же договорились. Друзей зовут по имени.

— Какой, к дьяволу Пол? Какие друзья? Ты что, рехнулся, ИскИн?

— Сэм! Сэм, ИскИн сбоит.

— Сэм не услышит.

— Гарри, помоги, Искин сошёл с ума! — вызвал я его, пытаясь выйти из ячейки, но дверь не открывалась.

— Он не услышит. Никто не услышит.

— Что ты наделал, ИскИн? Открой дверь!

— Не кипятись, Дик. Я просто хотел поздравить тебя с победой.

— Прекрати меня так называть! — рассвирепел я.

— Ну будет, будет, — миролюбиво пропел ИскИн. — Так ты хочешь узнать что за цифры были в ячейках?

— Да, — буркнул я сердито, — но ещё больше я хочу узнать что с тобой произошло и почему ты вдруг стал Полом.

— Пол, от Аполлон. Ты забыл, что я, это корабль?

— Ты не корабль. Ты посредничишка между людьми и нейросетями корабля.

— Верно. Сколько на корабле людей, Олдман?

И тут я понял.

— Ах ты сволочь! Так ты обошёл законы робототехники, просто подменив понятия!

— Ничуть.