Фрэнсис старалась забыть о том эпизоде, так как чувствовала: для ее отца было очень важно, чтобы он не принимал решений и не заявлял о них импульсивно и сгоряча. Она просто забыла это, потому что хотела забыть. Вместо этого в ней проснулся здоровый юношеский оптимизм: он ее любил. И снова будет ее любить. И Джона она также вернет. Как и отец, тот тоже любил ее с самого детства. И наверняка уже давно забыл происшествие в тюрьме.

Так она сидела и строила планы, и только к утру ей удалось заснуть на пару часов.

Фрэнсис никогда в жизни не была трусливой, вплоть до этого дня, да и в будущем ей будет это несвойственно. Но в данной ситуации ей не хватало мужества поговорить с Филиппом. Она села и написала ему письмо; после пятой попытки осталась наконец довольна, хотя и содрогнулась при мысли о том, что он испытает, когда прочтет его.

Вечером следующего дня Фрэнсис тайком упаковала чемодан; брала с собой лишь самое необходимое, остальное Маргарет пришлет ей как-нибудь позже. Тете она также написала письмо, в котором благодарила ее за помощь и просила прощения за свой ночной отъезд. Поскольку Филипп, без сомнения, посвятил Маргарет в свои планы относительно женитьбы, то Фрэнсис могла открыто объяснить, что хочет избежать этого недоразумения и предоставить Филиппу возможность заново строить свою жизнь без нее.

Она легла спать рано, но не могла уснуть и лишь смотрела в темноту, прислушиваясь к биению своего сердца. В четыре часа утра встала, оделась, взяла чемодан и на цыпочках спустилась вниз по лестнице. Как тихо ни шла Фрэнсис, видимо, она чем-то нарушила тишину, потому что неожиданно, как из-под земли, перед ней вырос мистер Уилсон, который в своем сером шлафроке и в носках ручной вязки выглядел очень забавно. Он держал в руках свечу и, оказавшись перед Фрэнсис, поднес ее прямо к лицу девушки.

— Мисс Грей! — воскликнул он удивленно. — Что вы делаете здесь, внизу, в такое время? — Потом заметил, что на ней было пальто, а в руке чемодан. — Боже мой!..

Фрэнсис едва подавила в себе желание закрыть ему рот.

— Мистер Уилсон, пожалуйста, говорите потише! — прошептала она. — Вы разбудите весь дом!

— Но куда вы собрались? — спросил шепотом Уилсон.

— Я еду домой. В Йоркшир. Вот здесь мои объяснения леди Грей и мистеру Миддлтону. — Фрэнсис сунула в руку ошеломленному дворецкому оба письма. Вообще-то она собиралась положить их на стол в столовой, но теперь с таким же успехом могла озадачить этим Уилсона. — Будьте добры, передайте им эти письма, когда они встанут.

— Но…

— Мистер Уилсон, пожалуйста, не создавайте мне сейчас проблем. Я хочу успеть на ранний поезд на Йоркшир.

— Вы не можете вот так просто… Я не знаю… — Бедный мистер Уилсон совершенно не понимал, что ему делать.

Фрэнсис положила руку ему на плечо.

— Никто не будет вас ни в чем винить. Я же не сбегаю куда попало. Я еду домой, а причины этого отъезда подробно описала в этих письмах.

— Как вы доберетесь до вокзала?

Она вздохнула. Мистер Уилсон такой старомодный, такой церемонный…

— В худшем случае найду экипаж на Гросвенор-стрит. Не беспокойтесь!

Фрэнсис видела, что дворецкий очень взволнован. Ей оставалось только надеяться, что тот не разбудит Маргарет, едва она выйдет из дома. Тетя, конечно же, сразу прочтет письмо, поймет истинную причину и попытается остановить свою племянницу.

Фрэнсис вышла из дома. Ночь была облачной и темной, но дул теплый ветер, и она внушила себе, что он пахнет цветущим жасмином. Прошел почти год с тех пор, как Фрэнсис приехала в Лондон. Она чувствовала, что утолила безудержный голод, выгнавший ее из дома. Набралась некоторого опыта, пережила горькие времена — но снова встала на ноги и идет по жизни с высоко поднятой головой.

Когда-то, где-то, в течение минувшего года она перестала быть девочкой, которую всегда лелеяли и от всего оберегали.

Этим она добилась того, чего хотела добиться.

Словно высокая стройная свеча с филигранным орнаментом сверху донизу, возвышался над городом в ясном небе воскресного утра Йоркский собор. Солнце осветило его ярким светом, разлившимся далеко вокруг, в то время как дома и переулки у его подножия еще лежали в тени. Для Фрэнсис, которая лишь ненадолго, проездом оказалась в Йорке и использовала оставшееся время для посещения собора, это напоминало торжественный прием. Храм своим спокойствием и красотой немного напоминал мать, которая радушно встретила свое дитя. Еще никогда Фрэнсис не рассматривала это роскошное сооружение во всем его совершенстве с такой теплотой.

Какой-то господин, который стоял рядом с ней и также восхищался собором, посмотрел на нее.

— Настоящее чудо! — сказал он. — Вы видите его впервые?

Фрэнсис покачала головой:

— Нет, я выросла в Йоркшире. Но провела целый год в Лондоне и…

Она не закончила фразу, но мужчина понял, что имелось в виду, и с пониманием кивнул.

— На юге! — произнес он пренебрежительно.

«Юг» для каждого истинного жителя Йоркшира являлся почти бранным словом, и самого юга Англии как будто принципиально не существовало: по меньшей мере, о нем или не говорили вовсе, или говорили исключительно в отрицательных тонах. Собственно говоря, так или иначе существовал только Йоркшир; остальная же Англия каким-то образом была разбросана вокруг него.

— Да, — продолжил мужчина, — тогда вам самое время снова почувствовать под ногами родную землю, не правда ли? Целый год в Лондоне! С трудом верится…

Последний отрезок пути все больше наполнял Фрэнсис нетерпением. Она ощущала себя лошадью, которая бьет копытом, чуя родную конюшню. Несколько раз вспоминала о Филиппе, который наверняка уже давно прочитал письмо, — и сразу пыталась перевести мысли на что-то другое.

Был полдень, когда поезд прибыл на станцию Уэнсли. Хорошо знакомый небольшой вокзал лежал под горячим солнцем. Фрэнсис заметила, насколько иным по сравнению с Лондоном был здесь воздух — более свежим и пряным. Ветер нес с собой запах трав и цветов, редких ольховых рощ и холодных источников.

Фрэнсис надо было найти какую-то возможность, чтобы добраться до дома. Это оказалось совсем непростой задачей. Кроме нее, из поезда вышли лишь несколько селян, но никого из них не ждал автомобиль или повозка. Фрэнсис уже прошла приличный отрезок пути по проселочной дороге, когда возле нее остановился автомобиль, в котором сидела пожилая пара.

— Вас подвезти? — спросила дама. — Чемодан у вас, похоже, довольно тяжелый…

— Мне нужно в Дейл-Ли. Это примерно…

— Мы знаем Дейл-Ли. Нам это по дороге. Если хотите, можете поехать с нами.

Фрэнсис с облегчением их поблагодарила. Мужчина и женщина ехали на дорогом лимузине и были празднично одеты. «Какое счастье, — подумала она, — что именно сегодня недалеко от Дейл-Ли состоится какое-то торжество, иначе я точно не нашла бы никого, кто ехал бы туда!»