предметами и сложными приборами, часть из которых была покрыта пылью, словно давно не использовалась.

Мальчик медленно шагал по этому месту, внимательно рассматривая каждый объект, хотя его безжизненный взгляд оставался безразличным к окружающему. Серые стены, застланные сложными схемами и графиками, казались лишь фоном для монотонной деятельности, происходящей в этой лаборатории.

Затем, его взгляд будто бы наткнулся на что-то, чего здесь быть явно не должно было. В момент его глаза расширились от ужаса, и он очень медленно начал приближаться к объекту своего внимания.

— Что он увидел? — не понимал Марк, пытаясь самостоятельно разглядеть неизвестный рыжий предмет, что виднелся за одним из приборов, но увидеть его полностью не получалось из-за не очень удачного угла обзора.

— Рыжие волосы, — с ужасом понял Карл, — Это…

— Чёрт… — со страхом в голосе произнёс Клаус.

Мальчик медленно приближался к странному объекту, покрытому частичками пыли, словно забытому в этом заброшенном уголке лаборатории. Его безжизненный взгляд становился все более напряженным по мере того, как он приближался к нему, а его шаги звучали глухо на твердом полу.

Когда длинноволосый окончательно достиг объекта, его колени задрожали, и он медленно опустился на них перед ним. С его безразличного лица стекали слезы, выдавая глубокую боль и печаль, которые охватывали его всего. В глазах мальчика было видно отчаяние и ужас. Он не мог поверить тому, что видел перед собой. Рыжие волосы, смешавшиеся с пылью, выделялись на фоне серого помещения, создавая драматичный контраст в этом заброшенном уголке лаборатории. Он осторожно протянул руку к к телу своего, вероятно, друга, и аккуратно взял его на руки, всматриваясь в его лицо, всем сердцем веря в то, что тот ещё жив.

Увы и ах, было очевидно, что никакого чуда не будет.

Марк, Карл и Клаус наблюдали со страхом и тревогой, не в силах сдвинуться с места. Они видели, как мальчик медленно опустил ладонь на тело своего друга, с рыжими волосами, с легкой дрожью и отчаянием в глазах. В тишине лаборатории раздавались лишь его тихий рыдания, наполняющие всё пространство тоской и беспомощностью.

— Эй… Мики? Ты же спишь, да? Ты же спишь, верно? — задавал вопросы мальчик, хоть и прекрасно осознавал ответ, — Пожалуйста… открой глаза… Открой глаза, Мики! Мики! МИКИ! — кричал он.

— Тест на буйство причуды начался! — послышался уже знакомый всем женский голос, который принадлежал той женщине, что вколола в шею мальчика шприц с голубым содержимым.

Мальчик же долго плакал, держа в руках тело своего друга. От такого зрелища всем зрителям стало не по себе. Марк, Карл и Клаус сжали кулаки и вжались в свои места, стараясь перебороть волну негативных эмоций, что прямо сейчас накатывала на них при виде подобной жестокой и ужасной картины.

— Уроды! — с расширенным от ужаса глазами произнёс Марк.

— Тише! Они тебя услышат, — тут же постарался заткнуть его Карл.

Мальчик не мог сдержать свои эмоции, плача навзрыд и прижимая лицо к голове своего друга. Он пребывал в пучине отчаяния, его тело дрожало от сильных судорог, вызванных неудержимым горем. Его плач наполнял всё помещение, отражая глубину его тоски и боли. От такой нестерпимой сцены сердца всех зрителей сжимались от собственной беспомощности и горечи, что они переживали вместе с этим мальчиком.

Слезы на его щеках пересекались с пылью и каплями пота, создавая маску отчаяния на его молодом лице…

Но внезапно он перестал плакать. Его лицо стало безжизненным, а взгляд потускнел, словно потерял все смыслы и эмоции.

Он устремил свой пустой взгляд в камеру, словно непосредственно сквозь экран смотрел на всех присутствующих зрителей, включая Марка, Карла и Клауса.

— Приборы показывают, что активность причуды мальчика растёт! — прокричал неизвестный голос.

— Она растёт очень быстро! Это не по плану! Нужно остановить эксперимент! — прокричал второй

— Боже, его эмоциональное состояние находится на пике! Буйство активируется! — объявил третий.

Мрак пронизывал его глаза, словно черная бездна, полная тайн и ужасов, которая уничтожала любую искру живости, что ещё могла остаться в нем. Он смотрел на всех с презрением и устрашающей решимостью, что отражалась в его безжалостном взгляде. Нетронутая трагедия в его сердце пробудила нечто мрачное и чуждое, что теперь медленно, но неотвратимо начинало затмевать последние капли его человеческой души.

— Нельзя останавливать эксперимент! Продолжаем! — приказал женский голос.

— Но это может перерасти в катастрофу! — ответил ей один из работников.

Тем временем мальчик аккуратно отпустил тело своего друга и медленно поднялся на ноги. Он стоял напротив камеры, его фигура вырисовывалась в угрожающем силуэте. Его безжизненное лицо, лишённое любых человеческих эмоций, источало мрачную энергию, словно он был порталом к неизвестному и необъяснимому. Глаза его были теперь окном во мрак и хаос, что скрывались за этой юной физиономией. Тень, что окружала его, казалась гуще и более плотной, чем мрак самой лаборатории. Его руки, покрытые пылью и слезами, теперь выглядели как оружие, готовое пронзить все живое и оставить лишь разрушение за собой. Всё в его облике и движениях говорило о том, что он больше не был простым мальчиком. Он стал чем-то иным, сущим, что вырвалось из самых глубин человеческой психики и теперь свободно бродило в этом мире, не поддаваясь никаким правилам или ограничениям. Тёмная аура окружала его, как плотный туман, уводящий в неизвестные миры и измерения, о которых нельзя было даже подумать. Его взгляд был устремлен куда-то далеко за границами этого помещения, куда-то туда, где лежали тайны и ужасы, недоступные для обычного человеческого восприятия. Он казался одновременно и властелином этого мира и пленником чего-то непостижимого, что угрожало поглотить его навсегда.

Через несколько мгновений он вытянул обе свои руки в разные стороны, после чего, последний раз взглянув в объектив камеры, произнёс:

— Почувствуйте боль!

В этот же момент трансляция прервалась, а дети, что наблюдали за всем этим, находились на грани паники и ужаса. Они всеми своими маленькими тельцами прижимались к своим местам, будто бы стараясь спрятаться или отдалиться от того ужаса, за которым прямо сейчас наблюдали. Некоторые из них даже заплакали, не осилив такого сильного давления, что оказывалось на их психику в данный момент.

— Ужасно, — произнёс Клаус с опущенной головой, стараясь побороть негативные эмоции.

— Самое страшное… ещё впереди, — произнёс Карл, чьи глаза заполнялись слезами.

— Ты это о чём? — не понимал Марк.

— Эксперимент… — попытался