– Кто вы? – потребовала она, хотя знала, каков будет ответ. Она удивилась, что ее голос прозвучал так твердо, и поняла, что нисколько не боится. Главное, чтобы ничего не случилось с Эйдрианом. – Как вы смеете мешать моей свадьбе? Вы не имеете никакого права!

– Считайте меня карающим ангелом, – ответил незнакомец. У него был довольно высокий голос, и под сводами церкви он прозвенел словно надтреснутый колокол. – Это дает мне право.

– Френсис, – услышала она спокойный голос Эйдриана, – только не здесь. Нельзя подвергать риску невинных людей. А тебе нужен я. Давай выйдем!

Его кузен рассмеялся:

– О нет, это было бы слишком просто. Тебе будет гораздо больнее, если я убью твою невесту. Ты думаешь, я не знаю этого?

– Если ты ее убьешь, тебе не жить! – ответил Эйдриан.

Мэдди похолодела.

– Ты и вправду злодей, – пробормотала она.

Молчавшие до этого момента прихожане зашевелились и начали перешептываться. Несколько мужчин поднялись со своих мест.

Незнакомец направил ружье на одну из арок.

– Сядьте и не шевелитесь! Все! У меня нет никаких угрызений совести по поводу того, что мой список убитых будет пополнен за ваш счет.

Вставшие мужчины сели, а остальных удержали напуганные жены. Миссис Мэшем тоже встала, но только из любопытства, чтобы, как поняла Мэдди, получше разглядеть происходящее. Незнакомец направил ружье на нее:

– Я велел сидеть тихо, старая курица!

Взвизгнув, миссис Мэшем быстро спряталась за высокой спинкой скамьи.

Мэдди все еще стояла в центре прохода.

– Встань позади меня, Мэдлин, – услышала она голос отца. Она совсем про него забыла. А он, даже в инвалидном кресле, оставался храбрецом. Но он, как и Эйдриан, как все эти невинные люди, не должен пострадать.

Она обернулась к алтарю, где стоял бледный старый викарий, сжимавший в руках молитвенник.

Эйдриана рядом с ним не было.

На какое-то мгновение Мэдди похолодела. Язык, казалось, примерз к нёбу. Неужели он ушел?

– Ну и где же твой храбрый муженек? – с издевкой спросил Френсис.

Но Мэдди вдруг все поняла, и к ней вернулось самообладание.

– Он храбрее, чем ты. Он не стал бы стрелять там, где пули могут задеть невинных людей. Бери свое ружье и сейчас же убирайся!

– А если я не уйду? – Он опять нацелил ружье ей в грудь. – Я хочу заставить его почувствовать такую же боль, какую чувствовал я, когда он застрелил моего брата! Если я убью его невесту, он поймет, как я страдал!

Что-то он не похож на страдающего брата, подумала Мэдди. Она не позволит страху взять верх. Этот человек выглядел больше обиженным, чем раздраженным, будто был недоволен тем, что она ведет себя не так, как он предполагал. Видимо, все вообще шло не так, как он запланировал.

Но где же Эйдриан?

– Встань за моей спиной, Мэдлин, – снова сказал отец.

Она ни за что не подставила бы отца, но ее поразило выражение его лица – такого она не видела с самого детства. И Мэдди послушалась.

Теперь Джон Эплгейт стал мишенью убийцы, а его кресло защищало дочь почти полностью. Но если они разозлят этого безумца, как знать, что он сделает?

– Значит, теперь моего кузена будет защищать инвалид? Кого этот трус подставит следующим? Свою старую, няню? – насмехался Френсис.

– Мой будущий зять не трус и не убийца. Твой брат выстрелил в него до того, как секундант дал отмашку, и это твой брат настоял на дуэли. А тебе следовало не накачивать брата, вином, а лучше организовать эту дуэль. Но ты не выполнил свой долг. Возможно, твоя вина не дает тебе покоя и сводит тебя с ума – этого я не знаю и не хочу знать.

Мэдди никогда не слышала, чтобы ее обычно спокойный и уравновешенный отец говорил таким тоном.

– Так что либо стреляй, либо покинь церковь. Ты оскверняешь святое место, – резко бросил Джон Эплгейт.

– За ним большой долг – он убил моего брата, – пробормотал незнакомец своим странным высоким голосом, но гораздо менее решительно.

Джон Эплгейт смотрел на него в упор.

– Я его найду, – прорычал Френсис. – Я приведу свой приговор в исполнение, так и передайте Уэллеру.

Однако он неожиданно смутился и огляделся, словно ожидая, что Эйдриан незаметно подкрался к нему сзади и взял его на мушку. Френсис попятился и так же неожиданно, как появился, в мгновение ока выскочил наружу, и тяжелая дверь захлопнулась за ним.

Прихожане оживились. Многие вздохнули с облегчением.

– Ну надо же! – воскликнул кто-то. – По нему психушка плачет. Его следует повесить, и я бы с удовольствием дернул за веревку!

– Вы в порядке, Эплгейт? – спросил другой. – Каков наглец, только подумать!

– Ах, папа, ты был великолепен, – тихо сказала Мэдди. – Таким смелым я тебя еще никогда не видела.

– Я не мог оставаться в стороне, когда под угрозой жизнь моей дочери. – Он похлопал ее по руке. – Но нам лучше вернуться домой, ты согласна?

Мэдди, понимая, что на них обращены глаза всех соседей и что теперь семья Эплгейт надолго дала пищу для слухов, покатила коляску к выходу. Фелисити уже была рядом. Они шли по проходу, кивая друзьям, выражавшим свое сочувствие.

Эйдриана по-прежнему не было видно.

Когда они оказались дома, мистер Эплгейт велел Бесс никому не открывать дверь, а Мэдди с болью в сердце поняла, что отец не ждет скорого возвращения Эйдриана.

– Ты все знал, папа?

– Что знал? Думаю, нам всем не помешает немного бренди. – Он покатил кресло к буфету и налил всем по рюмке.

Фелисити взяла рюмку и сделала несколько глотков, а Мэдди не понравился вкус, и она, отпив глоток, поставила рюмку, предпочитая дождаться чая, который Бесс уже готовила на кухне.

– Ты знал, что Эйдриан… что его кузен может появиться в церкви? А где были все те люди, которые должны были его выследить? И куда исчез Эйдриан? Разве он не вернется?

Отец вздохнул:

– Зачем столько вопросов? Мы не были уверены, но решили, что это может случиться, поскольку этот сумасшедший выследил, где живет виконт. Лорд Уэллер нанял почти дюжину людей, которые должны были стоять вокруг церкви, но никто не знал, с какой стороны безумец может появиться. Окружить церковь вооруженными людьми – значит нарваться на скандал, и викарий не разрешил нам это делать.

– Викарий получил свой скандал, – с горечью сказала Мэдди. – Надеюсь, он доволен.

У мужчин начисто отсутствует воображение, подумала Мэдди. И вот она стоит в своем роскошном свадебном платье, но не замужем. Слава Богу, что ни одна из ее сестер не приехала на свадьбу.