После того как всем надоело это развлечение, мы с Бу начали обходить комнату и увидели подростка с ноутбуком. Мне показалось, что мальчик заинтересованно смотрит на собак, и я остановила Бу, чтобы спросить у парня, хочет ли он погладить пса. Подросток тут же открыл компьютер, пробежал пальцами по клавишам, после чего ноутбук ответил за него: «Да».

Я вспомнила Чака, который точно так же пользовался компьютером для общения с нами, и у меня сжалось сердце. Мы с Бу тут же расположились рядом с мальчиком. Тому явно нравилось гладить густую и необычайно мягкую шерсть Бу, но он ничего не произносил. Один раз мне почудился смех, но, скорее всего, это было фырканье Бу, который обцеловывал мальчика в благодарность за ласку. Одна из медсестер подошла и предложила пареньку что-нибудь сказать Бу без помощи компьютера, но он явно предпочитал возиться с собакой молча. Я решила пустить в ход тяжелую артиллерию и усадила Бу к себе на колени, надеясь, что похожая на жука собака насмешит подростка и он невольно что-нибудь проронит. Хотя мальчик и не заговорил, он громко рассмеялся и продолжил ласкать Бу, теребя его маленькие, торчащие во все стороны лапки. Разумеется, Бу сидел, скалясь до ушей и наслаждаясь вниманием.

Хотя Бу и любит эту позу, он не может сидеть в ней бесконечно долго. Поэтому, когда несколько минут спустя он начал выкручиваться, я опустила его на пол. Мальчик еще раз погладил Бу, а потом его лицо исказила гримаса невероятного усилия.

— Бу! — громко, с торжествующим видом произнес он.

В этот момент я испытала странное чувство и мне подумалось, что Бу осуществил, хотя и с некоторым опозданием, мою мечту о возможности помочь Чаку. На меня накатила волна благодарности, и я осознала, что, не соответствуя ожиданиям многих людей, Бу в очередной раз достиг гораздо большего, чем можно было предположить.

По мере того как росла уверенность Бу в себе, он начинал преуспевать в самых разнообразных ситуациях. В дополнение к своим визитам он теперь часто заменял Данте, которому уже исполнилось одиннадцать лет. Тот становился спокойнее и солиднее, а поддержка Бу позволила ему с достоинством отойти от активной деятельности. Данте по-прежнему любил подурачиться, но дальние поездки давались ему все труднее, и в школу, где некогда он сотворил чудо, заставив слепоглухонемого мальчика разжать кулачки, теперь вместо старшего брата ездил Бу.

Одним из главных талантов Бу является его манера «целоваться» и готовность к близкому контакту. Эти качества делали его идеальной собакой для общения с больными детьми. Некоторые детишки были слишком больны, чтобы оценить другие его дурачества, вроде сидения на коленях или выполнения команды «Принеси!», которая в его исполнении называлась «Ты бросила это. Я это нашел. А теперь пойди и возьми это сама». Но что по-настоящему им помогало, так это возможность пообниматься — а в случае с Бу и поцеловаться — с теплой мохнатой собакой.

Самой серьезной проблемой Бу во время этих визитов были дети, которые вообще никак на него не реагировали. Он не понимал, как относиться к подобному отсутствию реакций. Такая ситуация представляет сложность для многих собак, и при встрече с подобным клиентом хендлеру приходится демонстрировать чудеса изобретательности. Когда собака не встречает отклика, она уходит. Игнорирование — один из мощнейших рычагов управления собакой, по сути — наказание для нее. Отвернитесь от лающей собаки, и она, скорее всего, замолчит и найдет себе более интересное занятие. Но у этого явления есть обратная сторона, которая и проявляется при встрече с внешне безразличным клиентом. Мне удавалось убедить Бу подойти к ребенку и обнюхать его лицо, возможно, даже обцеловать ему уши, но, если ребенок никак на это не реагировал, единственное, что мне оставалось, это уговорить Бу никуда не уходить, а побыть рядом с малышом еще некоторое время.

Впрочем, когда собака отказывается подходить к человеку или оставаться рядом с ним, возможно, над этим стоит задуматься. Очень может быть, что собака пытается нам что-то сообщить? Как правило, так и бывает. Еще в самом начале нашей практики Данте научил меня тому, что, когда собака неохотно идет к тому или иному человеку, на то обычно имеется веская причина.

Однажды мы с Данте работали с пациентами в комнате отдыха дома для престарелых. Пожилые люди расположились по периметру просторного зала, мы с Данте и еще одна команда из хендлера и собаки по очереди подходили к каждому из них. Вдруг Данте прошмыгнул мимо какой-то женщины, поспешив подойти к следующему улыбающемуся обитателю дома для престарелых. Я не стала навязывать ему общение с этой женщиной, решив, что у него есть причины для такого поведения, и предположив, что к ней позже подойдет другая собака.

После визита я хотела извиниться перед руководителем нашей группы за то, что мы прошли мимо той женщины. Но она меня опередила, поинтересовавшись:

— Откуда вы знали, что та дама не желала общаться с собаками? Я как раз хотела вас об этом предупредить, как вдруг вы сами проскочили мимо!

Как выяснилось, леди не горела желанием видеть собак, но пришла за компанию с подругой.

В ответ я пожала плечами и, указав на Данте, произнесла:

— Я понятия об этом не имела, но, судя по всему, кто-то передал Данте служебную записку.

Было еще несколько случаев, когда Данте отказывался от общения с клиентом, и всякий раз по уважительной причине. Однажды он играл с сидящим в кресле-коляске мальчиком, на чьей голове был мощный шлем. Мальчик бросал Данте мяч, который пес исправно приносил обратно. Вдруг Данте, в очередной раз возвращавшийся с мячиком в зубах, замер на месте и отказался подходить к пареньку. Через несколько секунд с мальчиком случился припадок, и только шлем не позволил ему удариться головой о высокую спинку кресла. За свою жизнь Данте предсказал еще два припадка, всякий раз останавливаясь и отказываясь общаться с ребенком до окончания приступа. Хотя ученые пока не могут объяснить, как собака чувствует приближение приступа, они предполагают, что соответствующие признаки могут заключаться в изменении мышечного тонуса, выражения лица, частоты и ритма дыхания или запаха. В вышеописанных случаях я низко кланяюсь Данте за его способность улавливать тончайшие признаки изменений быстрее меня.

Учитывая это, в те моменты, когда Бу сообщал мне, что он устал общаться с безразличным к его усилиям клиентом, я не пыталась преодолеть его сопротивление. Вместо этого, опираясь на возможности данного помещения, я стремилась творчески организовать встречи, которые сполна использовали бы способность Бу взаимодействовать с детьми. Поскольку многие детишки сидели в креслах-колясках, а рост Бу в холке не превышает двух футов, необходимо было найти способ приподнять его над полом. Данте был значительно выше и ловчее, что позволяло ему просто встать на задние лапы, поставить передние на стул рядом с креслом и оказаться на идеальном для общения уровне. Но если Бу пытался занять такое же положение, он просто терял равновесие и падал. В нескольких случаях, когда ему удавалось ненадолго задержаться в этой позе, ему все равно не хватало роста. К счастью, в зале больницы было много сваленных в аккуратные стопки матов. Мы складывали друг на друга пару-тройку, и Бу свободно подходил к ребенку, оказываясь на высоте, идеальной для детских рук, глаз и ушей. В результате дети, которые теперь могли протягивать к нему руки, не испытывали ни малейших затруднений. Те, чьи возможности были более ограничены, все равно получали свою порцию фирменных «поцелуев» Бу, особенно в уши, любимое его место. Поскольку Бу чувствовал себя на матах очень комфортно, даже если ребенок на него не реагировал, ему нетрудно было побыть рядом с ним какое-то время. Иногда это себя оправдывало, и дети действительно начинали проявлять к нему интерес.