– Почему ты это сделал? – твёрдо повторила, без угрызений совести. Я хочу это знать. Нет! Я просто должна это знать! Потому что мне не всё равно.

Дэнди бросил на меня задумчивый взгляд, будто размышляя, какое вообще право имеет какая-то там глупая соседка интересоваться его жизнью.

– Почему?! – И я готова повторять это до бесконечности!

– Завтра дождь передавали. Ты взяла зонтик?

– Не в этот раз, Ридж! Не прокатит! – Я ударила его подушкой, вскочила на колени и собиралась нанести ещё удар, но Дэнди перехватил меня за запястье, резко рванул на себя и ловко уложил на лопатки, нависнув сверху.

Во рту стало горько и сухо. Я была напугана. Я была растерянна. Я была чудовищно зла!

– Почему? – выдохнула потухшим голосом, не сводя глаз с застывшего в смятении лица Дэнди. Но я не могу, не хочу и не стану объяснять ему, каким дьявольским образом этот несносный парень стал мне настолько небезразличен.

Потому что сама этого не знаю.

Сдался.

– Из-за матери, – произнёс хрипло и перевалился на бок. – Я сделал это, чтобы мама не осталась одна. Мне была нужна медицинская помощь, после того, как отец избил меня, а это было чревато последствиями. Для него. Возбудили бы дело и стали выяснить, кто меня покалечил. Он… – Ридж набрал в грудь побольше воздуха и, надув щеки, медленно выдохнул, не глядя на меня. – Он сделал это на следующий день после похорон Лиама. Мать была убита горем и раньше отца прокляла меня. Сказала, что у неё больше нет сыновей… для неё они оба умерли. Так что… я не мог оставить её совсем одну. Если бы отца привлекли к ответственности, она бы этого не выдержала.

Приподнявшись на локтях и глядя куда-то сквозь Риджа, далеко не сразу поняла смысл услышанного. А когда дошло…

– Боже… ты разбился на машине, чтобы прикрыть увечья полученные от родного отца? Ты прикрыл задницу этого ублюдка?.. Поверить не могу. – Схватилась за голову и с силой сжала, потому что в ней так сильно пульсировало, будто мозг вот-вот разлетится к чёртовой матери. – А потом… потом они просто избавились от тебя? Оставили одного?

– Ты хотела услышать ответ? – круто развернулся ко мне Ридж, и в этот раз я стойко выдержала его жгучий взгляд. – Услышала? Не за что. А теперь забудь об этом.

– Это чудовищно…

– Чудовищно видеть жалость на твоём лице, Барби. Это было давно! И ты вообще не должна была знать об этом, – как ни в чём не бывало фыркнул и вновь упал спиной на кровать. – А теперь отвали и давай спать.

Спать? Мы? В моей комнате?..

– Я не буду спать, – меня всё ещё била мелкая дрожь. Притянула к себе подушку и обняла её руками.

– Тебе надо спать. И так стрёмно выглядишь, на кого будешь похожа завтра? Я с тобой никуда не поеду, поняла?

Что он вообще говорит?

О чём говорит?

– Твой шрам, – вот о чём думаю я. – Это он, да? Твой отец это сделал?

Лицо Дэнди напрялось, глаза сузились и опасно заблестели.

– Ты играешь с огнём, Барби. Не забывай: я всего лишь твой доброжелательный сосед. Стекло, металлолом, или мой отец это сделал – давно не имеет никакого значения, поняла?

Значит, правда. Шрам – подарок от папочки. Я в ужасе.

– Насчёт Зеркала, – как обычно перевёл тему Дэнди, задумчиво глядя в потолок. – Я не думаю, что тебе стоит в нём что-то менять.

Ну вот. Наконец-то меня спустило с небес на землю.

– О чём ты? – нахмурилась. – Разве ты…

– Я передумал. Взгляни, во что наша маленькая шалость превратила моего лучшего друга. В половую тряпочку для ног его принцессы. Да он неполноценный теперь! Тебе нужно прекратить менять людей. Это может плохо кончиться.

– Ладно, но в таком случае, что мне вообще делать? Так и жить до самой старости?

– Может, повезёт и старости не случится.

– Вот сейчас было вообще не смешно.

– Да кто шутит-то? Не вздумай что-либо менять, я серьёзно. Если в Зеркале ты стерва разводящая мужиков на бабки, то и будь этой стервой. Иначе… кошмаром станет твоя настоящая жизнь. Не пытайся помириться с Эшли, не любезничай с Блэр, ну и… люби меня соответственно. Не меняй ничего!

– Тогда как мне с этим покончить?

– Жди, – спустя паузу ответил Дэнди. – Я бы хотел придумать что-нибудь более умное, но боюсь, у меня нет ответа, Джесмин. Это всё похоже на какую-то больную игру, и я не знаю, как из неё выйти. Словно… словно тебе предлагают две жизни на выбор.

– В таком случае, почему я не могу скорректировать ту, что мне больше нравится по своему усмотрению?

Ридж приподнял голову:

– А какая тебе больше нравится?

И я почти ответила, но вдруг поняла, что у меня нет ответа на этот вопрос. Секунду назад был и вот потерялся.

Там Шелдон… Живой Шелдон! Там моя мать. Там жив брат Риджа, а для него это важно. Его родители рядом. Жизнь сложилась совершенно иначе. И, как ни странно, но мне не всё равно; сейчас я не могу думать лишь о себе.

– Я говорил, что была какая-то точка, помнишь? – Ридж продолжал валяться на кровати и смотреть на меня. – Катализатор событий. А если есть катализатор, то есть и что? Ингибитор, правильно, Джес.

– Уверен, что сейчас время для физики?

– Вся наша жизнь – физика, – усмехнулся Ридж, забросил себе за голову подушку, поёрзал для удобства и сцепил пальцы в замок на груди. – Вот я и говорю: раз что-то стало стартом в цепи окружающих тебя событий, то что-то должно стать её завершением. Это логично.

– И сколько лет мне ждать? – поинтересовалась с каменной миной.

– Понятия не имею. Но ты узнаешь причину, – уверен. Как и узнаешь решение этой загадки. Так всегда бывает. Ничто не длится вечно.

– А как насчёт того, что шокирующие известия в Зеркале, скорее всего, уже заканчиваются? Что если я там застряну?

– Не думаю, что причина выхода из Зеркала – конкретно шокирующее известие, – с философским видом заключил Дэнди. – Это может быть что угодно: удивление, шок, адреналин, банальное повышение частоты пульса. Но, скорее всего, дело в эмоциях. Очень сильных эмоциях. Там всё на этом повязано. – Приподнял голову и сузил глаза. – Ты ведь говорила, что каждый сон будто серия голимого сериала должен заканчиваться на «высокой» ноте, так?

– Ну… не совсем так…

– Так просто возьми и закончи её! Эту серию. Сделай что-нибудь сумасшедшее, удиви себя, не знаю… получи оргазм наконец. Эй! Прекращай биться подушками!

– Что если ничего не выйдет?

– Ты