– Это были одни парни, – ответила я, крася ресницы. – Они меня выследили и отвезли в свой дом, а потом я убежала. Калеб с семьей прочесывали лес, и он нашел меня. Вот и все.

– Значит, ты спасла его, а он спас тебя. Вы, ребята, созданы друг для друга, – с восторгом произнесла подруга и засмеялась.

– Да, – улыбнулась я, – так оно и есть.

– И что… ты беременна?

– Что? Нет!

– Тогда ты ведешь себя как-то странно. И все у вас, ребята, кажется таким таинственным, и то, что вы приехали сюда, и вообще… Я уж подумала, что отец отослал тебя подальше от дома, чтобы ты родила ребенка.

– Нет, мы приехали сюда только потому, что парней, которые выкрали меня, так и не поймали. – Бек вытаращила глаза и сморщила нос. – Несмотря на это, все хорошо. Калеб всегда со мной, и я в полной безопасности.

– Вы, ребята, настоящие голубки. – Она нанесла блеск для губ и проговорила: – Прощай, Чед, привет, Калеб. Мистер головастый, загорелый, татуированный.

Я рассмеялась и присела на кровать надеть туфли.

– Бек, перестань. Лучше скажи, как у вас с Ральфом?

Ответ я знала, но нужно было показать, что мы подруги. Бек тут же выложила все подробности. Именно все! Она заставила меня покраснеть от смущения, и наконец я сказала, что для описания одной ночи получила подробностей более чем достаточно.

Бек заканчивала приготовления к выходу и, засмеявшись и покачивая бедрами, стала напевать «Мечту» Пресциллы Ан и при этом, как ни старалась, очень фальшивила. Боже, как я по ней соскучилась!

– Готова, Мэгги?

Я улыбнулась Калебу, и мне захотелось сделать для него что-нибудь приятное, ведь испытываемое им напряжение передавалось и мне.

– Да, секунда, и я буду внизу. И ты сразу перестанешь нервничать.

– Не могу. Я немного боюсь.

– Представляю. – Я про себя хихикнула. – Буду внизу через секунду.

– Бек, нам нужно идти.

– О’кей. – Перед зеркалом она сложила губы, как для поцелуя, а потом улыбнулась мне: – Это же просто скандал – так сказочно выглядеть, согласись, – добавила она, и я развеселилась.

– Да, совершенный скандал.

Мальчики встретили нас внизу. Калеб потирал подбородок и покусывал нижнюю губу. Заметив этот жест, я выдохнула от его такой теплой близости. Увидев меня, он улыбнулся.

– Красавица.

– Ты тоже смотришься неплохо. Очень… как рок-звезда.

– Ха-ха.

Он выглядел как всегда. Джинсы и черная футболка «Кто-то сражается». Волосы рассыпались по лбу и вокруг ушей. Я провела по ним ладонью.

– Превосходно. Это ты.

Он улыбнулся до ушей и покачал головой.

– Зеке сказал, чтобы я надел кожу, и побольше.

– А ты бунтуешь? – поинтересовалась я сквозь смех.

– А я послал его подальше.

Я снова засмеялась и обернулась, когда в прихожую вошел Питер.

– Калеб, знаешь, мы придем попозже, перед самым твоим выходом на сцену, ладно? – Калеб кивнул. – Если мы не увидимся до этого – сделай их.

– Постараюсь, – Калеб смущенно потер шею. – Хорошо. Если вы едете со мной, то поехали, – он потянул меня за руку, не оставляя выбора.

С нами поехали Бек и Ральф. Кайл отправился раньше, пояснив, что захватит по дороге Амбер. Я не знала, как рассказать ему о ней, поэтому промолчала. А Биш… Биш заявил, что ему неинтересно смотреть, как Калеб играет, и остался дома.

Остальные сообщили, что приедут попозже, когда уже выступят группы, открывающие шоу. Калеб проворчал, что открывающие группы – это будущее музыки, и самое интересное, что можно увидеть на концерте. Если они прославятся, можно будет сказать: «Я видел, как они открывали шоу для (вставьте имя артиста) год назад». Он считал, что глупо не поддерживать маленькие местные группы. Я согласилась с ним, но не поняла, почему он не сказал это своим родителям. Наверно, потому, что он никогда не делал ничего такого, что могло разочаровать их или огорчить.

В машине Бек и Ральф сидели сзади. Клуб «Стейдж Фрайт» находился на другом конце города, поэтому дорога заняла довольно много времени. Калеб включил группу «Визер», и зазвучала песня «Скажи, что это не так». Не знаю, кто начал первым, но в итоге запели все – должна добавить, весьма нестройно. Мы вскрикивали, выводили ноты, напрягая легкие, и смеялись. Ральф барабанил ладонями по спинке моего сиденья, а Калеб играл на воображаемой гитаре, управляя машиной коленями. Затем последовала песня «В гараже», и ко времени, когда добрались до клуба, мы проиграли весь альбом.

На парковке народу было мало, потому что клуб только что открылся. Снова обошлось без сложностей с охраной, и мы вошли в клуб, обзаведясь по дороге нарукавными повязками с надписью: «Я с группой». Войдя внутрь, я осмотрелась. Красный ковер на полу, серые стены с неоновыми драконами и огнями, сверкающими под черными абажурами. Сцена небольшая, а перед ней – площадка для танцев.

Калеб пользовался одним из басов шоу, поэтому ему не понадобилось ничего приносить с собой. Перед их группой выступал какой-то оркестр, и ему нужно было пройти в заднюю комнату, чтобы разогреться, так как открывающая группа уже собиралась начинать.

– У тебя все здорово получится, – я разгладила невидимые складочки на его рубашке и почувствовала, что он волнуется. – Не знаю, чего ты так беспокоишься. Вспомни, как я приходила на репетицию. – Он кивнул, вытянув губы. – Помнишь это выражение на моем лице, которое тебе так понравилось? – Он снова кивнул и чуть-чуть улыбнулся. – Ну так вот, у меня весь вечер будет такое же выражение, и не только потому, что я люблю тебя, но и потому, что ты великолепен со своим басом. И ты бы понял, если бы я соврала.

Калеб тихо рассмеялся, и его благодарность передалась и мне. В его глазах заискрилось обожание. Он прижался к моему лицу, нос к носу, щека к щеке, и мысленно заговорил со мной:

– Спасибо тебе. Я люблю тебя, Мэгги. Я не смог бы жить без тебя, ты знаешь?

– Я тоже.

Он улыбнулся и глубоко вдохнул, чтобы прийти в себя. Выпрямившись, посмотрел вокруг.

– Будь там, где я могу тебя видеть, ладно? – попросил он, снова становясь любящим тираном, пекущимся о моей безопасности.

– Конечно, – ответила я.

К нам подошел Кайл и поинтересовался:

– Старик, тебе не нужно подготовиться и вообще?

– Нужно. Мне надо идти, но…

Калеб спохватился: он не все продумал. И теперь почувствовал себя идиотом из-за того, что забыл решить, как быть со мной во врeмя концерта. Он не мог оставить меня одну, особенно теперь, когда за нами охотились.