– Наденька! – сочно целуя по очереди мамины руки, с восторгом произносит «эта змеиная морда», как любил величать его за спиной глава нашего семейства. – Ты хорошеешь с каждым днём!

Мама предательски расплывается в улыбке, а папины ноздри свирепо трепещут, словно уши африканского слона.

– А это твоя дочурка? Красавица! Вся в маму! Тебе повезло, что от тебя ей досталась только фамилия! – звучно хохочет Крылов, хлопая папу по спине.

Я флегматично поедаю виноград, будто разговор не про меня.

– Настя уже выпускница! – гордо произносит мама, словно я лауреат Нобелевской премии.

– А поступать куда будешь? – этот вопрос ставит моих родителей в тупик.

– Есть несколько вариантов, Настя пока ещё не выбрала окончательно, – как-то неуверенно произносит папа, а генерал в отставке едва заметно улыбается и в его глазах мелькает некий зловещий огонёк, словно у рыбака, который наметил слабое место и готов выпустить гарпун.

– А вот это зря! Образованием нельзя пренебрегать! – поучительно сдвинув брови говорит папин недруг, а я думаю, как бы не чавкнуть сочным виноградом прямо ему в лицо. – Вот мой сын определился с выбором ещё зимой, когда учился в одиннадцатом классе. Поступил и уехал учится за границу, между прочим бесплатно. Вот! А в нашей стране разве можно получить нормальное образование? Филькина грамота! Не более! Сейчас же везде, на любой работе требуется знание языков! Настя, у тебя с английским как?

– Ну, так… – пожимаю плечами.

– А вот мой сын знает его в совершенстве! – с напыщенной гордостью, купаясь в папином грустном взгляде, торжественно произносит Крылов. – А вот, кстати и он, собственной персоной!

Приветливо помахав кому-то за моей спиной, он расплывается в широкой улыбке. Я оборачиваюсь. Из моего широко открытого рта выпадает ещё непрожёванная виноградинка и, подскакивая на паркете, медленно подкатывается к ногам моего учителя.

*П*И*З*Д*Е*Ц*

Вот это совпадение!

Знаете, в жизни часто жалеешь, что у тебя нет волшебной палочки, как у людей в черном, которая заставляет всех позабыть об увиденном.

Никогда бы не подумала, что мне так может поплохеть при виде того, кого так хотелось увидеть.

– Это Данил! Мой сын! – широко улыбаясь, произносит генерал, подтягивая к себе отпрыска, который удивлён, но похоже ещё до конца не осознал всего масштаба бедствия. – Будущий великий адвокат! С такими способностями можно и в прокуратуру! Он у меня вон какой молодец! – захлёбываясь от приступа гордости, Крылов старший тормошит плечо моему учителю, словно хочет натереть его до блеска как медаль.

– А мы, кажется, знакомы, – сквозь зубы цедит папа, сжимая кулаки.

– Конечно знакомы! – встревает в разговор директор. – Данил Романович преподаёт английский в нашей школе, там и Настя, кстати, учится.

– Неужели? – удивляется папаша того, кто наконец начинает понимать какая жопа надвигается. – Вот так совпадение!

И не говорите, блядь! Я с опаской кошусь на родителей, которым нужно чуть больше времени, чтобы переварить новую информацию.

– А ты же говорила, что он… – начинает мама складывать воедино кусочки пазла, но её перебивает голос папы похожий больше на скрип поломанного шифоньера:

– Так ты ещё и Настин учитель?!!

– Ах, ну это так… подработка, – продолжает нахваливать своё чадо генерал, – а вообще-то он…

– А вообще-то он… – перебивает багровый, как вино в бокале мамы папа, – он развращ…

– Милый, не надо. Здесь не место выяснять отношения, – взяв под руку своего мужа, негромко говорит мама. Мягкий голос звучит настолько повелительно, что ослушаться его невозможно. – Прошу нас простить, мы отойдём на минутку.

Крылов старший непонимающе хмурит брови.

– Настя, – обернувшись, зовёт меня мама и перед тем как уйти, я последний раз жалобно смотрю в глаза своему учителю. «Прости, прощай! Не поминайте лихом, если что»

Мы выходим на улицу, где людей чуть меньше, чтобы провести обряд экзекуции.

– И как это понимать? – строго спрашивает мама. Ой-йой. Сейчас начнётся. – Почему ты нам врёшь?

Я съёживаюсь до размера молекулы, жаль не могу просто растворится в воздухе.

– Нет! Ну вы слыхали? В школе учиться надо, а не шуры-муры с учителями крутить! – громко возмущается папа.

Мне кажется, что мои размеры уменьшаются до одного атома. Нет сил даже по сторонам посмотреть есть ли свидетели моего позора.

– Это я во всём виноват! – подбегает к нам Данил Героевич. – Это я попросил Настю скрывать наши отношения. – Его рука ложится на моё плечо, и я чувствую себя принцессой из сказки, которую прекрасный принц спасает из лап разъярённых драконов. – Пожалуйста, не надо на неё кричать…

– Отойди от неё, ублюдок! – папа хватает учителя за ворот рубашки. – Ещё раз хоть пальцем тронешь мою дочь, я вырву твои руки и засуну их тебе так глубоко в зад, что будет казаться, что они всегда росли из жопы! Не даром мне твоя рожа противной показалась!!! Каков отец, таков и сын!

Запугивающий тон, вместо желаемого страха в зелёных глазах вызывает гнев.

– Пожалуйста. Не надо. Мне. Грубить. – Напрягая скулы, медленно произносит Данил.

Но вместо успокаивающего эффекта его слова имеют абсолютно противоположный эффект.

– Что? – пренебрежительно прищурив глаза, сипло выдыхает папа. – Я ещё даже не начинал!

Его замахнувшуюся для удара руку останавливает вовремя подоспевший Крылов старший.

– Что здесь происходит? – расталкивая этих двоих, требует он объяснений. Папа гневно смотрит на бывшего сослуживца так, словно хочет плюнуть ему в лицо.

– Твой сын обесчестил мою дочь! – со злостью он швыряет эти слова, будто перчатку, вызывая заклятого врага на дуэль, и в эту секунду лица у Крыловых выглядят абсолютно одинаково – охранительно шокировано.

Боже, как стыдно! Ещё добавь «он теперь обязан на ней жениться».

– Что? – наконец выдавливает из себя генерал.

– Мы с Настей начали недавно встречаться, но я… то есть мы ещё не…

– тщательно разглядывая свой педикюр, я пытаюсь проснутся от этого кошмара, – эм… в общем мы решили подождать, – пока я не буду на коленях умолять меня трахнуть, – пока Настя не закончит школу…

– Данил! Ты в своём уме?!! – спокойный и мелодичный голос генерала становится на пару десятков децибел громче. – Она же школьница! Ты хоть понимаешь, что…

– Хо-о-о! – как-то злорадно посмеивается мой папа. – Да, мы все тут понимаем, что это значит! Я такое заявление на него напишу, что его упрячут за решетку лет на десять. Хотя, минуточку, он же у тебя «Великий адвокат»! Вот и посмотрим, как он выкрутится!

Крылов старший ошалело возмущается, а папа довольно посмеивается. А для меня весь мир погружается в серую вязкую жижу, я даже не могу разобрать о чём они спорят и кричат. Я лишь смотрю в мои любимые зелёные глаза, которые наполняет грусть и безысходность. «Прости!» – безмолвно кричу я и вижу, что ему тоже жаль, но исправить что-либо мы не можем. Сегодня бушуют две стихии, которые усмирить не под силу даже маме.