Я ограничиваю прием препаратов, чтобы не стать овощем. Я борюсь с болью, чтобы быть таким отцом, который нужен моим мальчикам. И теперь в этой борьбе у меня есть Нэпал — надежный товарищ на всю жизнь. Боль не исчезает. Собака не может меня исцелить. Правую ногу — врачи говорят, что там я не могу испытывать никаких ощущений, — словно пробивают штык-ножом.

Иногда я лежу в постели, подавляя желание закричать. До появления Нэпала я иногда сдавался. Боль могла на целый день приковать меня к кровати. Многие из близких — в первую очередь мама — утверждали, что моя боль вызвана стрессом. Мама говорила, что это порочный круг. Боль вызывает стресс, а тот, в свою очередь, провоцирует новую боль. И этим Нэпал прекрасен: он снимает стресс. Он рядом со мной в это первое утро, и стресс исчезает, а с ним и боль. Не полностью. Боль в спине, на месте перелома, остается. Она никогда полностью не проходит. Это как неизменная ноющая пульсация. Но я знаю, что смогу это пережить. Нэпал рядом. Теперь я готов встретить этот день.

Мы с Нэпалом готовим завтрак, а потом отправляемся с мальчиками в школу. Это недалеко: по нашей улице до первого поворота и налево, по «Стоунбридж трейл» — местному пешеходному и велосипедному маршруту. Просто прекрасно, что в этом районе есть аллеи и подземные переходы, — дети могут не пересекать оживленные трассы поверху.

Через пять минут мы возле начальной школы «Беннет». Тут настолько безопасно, что я разрешил сыновьям возвращаться домой самостоятельно. Но сегодняшнее утро особенное. Мы теперь — двенадцатиножка: добавились четыре собачьи лапы. И это каким-то образом дополняет нашу семью. Мы чувствуем себя единым целым.

Я отправляю мальчиков в школу и говорю, что дома их будет ждать наша чудо-собака. Они смеются и машут Нэпалу на прощание. Никто, кажется, уже не замечает, что я в инвалидной коляске.

Я чувствую прилив сил и планирую, как теперь организую жизнь своей семьи. Составляю примерный список домашних обязанностей в доме Морганов. Поскольку я в инвалидной коляске, кое-чего я делать не могу. Например, подстригать газон или выбрасывать мусор. С этим нужно смириться. Поэтому я распределяю обязанности между мальчиками.

Грант, мой младшенький тихоня, получает задание выбрасывать мусор. Остин, средний, самый бойкий и уверенный в себе, становится ответственным за сандвичи. Боже мой, сколько же сандвичей с колбасой (это основное блюдо в семье Морган) он приготовит за ближайшие несколько лет! А у старшего, Блейка, уже есть обязанность: он назначен ответственным за еду и питье для Нэпала.

Я набиваю холодильник упаковками с тертым сыром, заготовками для хот-догов, горчицей, соусом Miracle Whip и, конечно, колбасой. Это будет основой нашего питания. Плюс начос. Это мне как раз по силам. Я ненавижу возиться на кухне, но эти кукурузные чипсы с сыром приготовить могу. Мы будем и дальше покупать еду навынос. Блейк любит техасско-мексиканскую кухню, Остин — фанат двойных чизбургеров, Грант в восторге от блинчиков IHOP. Но я думаю, что весной и летом мы сможем почти каждый вечер устраивать барбекю. У меня хорошо получается жарить на огне стейки и бургеры. Можно будет установить круглую низкую печь на заднем дворе, чтобы я мог жарить мясо, сидя в своей коляске. Барбекю разнообразит питание семьи Морган.

И еще я буду просить маму готовить домашние блюда — наши любимые, — и мы будем набивать ими морозильник доверху. Нужно будет только доставать их из морозильной камеры, класть в микроволновку и нажимать кнопки.

В тот день Нэпал каким-то образом чувствует, что мальчики скоро вернутся. Он начинает ходить туда-сюда у двери и наконец ложится перед ней. Блейк прорывается к нему первым, зная, что большая любвеобильная собака будет ждать его. Нэпал кидается к мальчику из своей засады, и через несколько секунд они уже во дворе, катаются по земле, как сумасшедшие.

Наконец они врываются на кухню, и запыхавшийся Нэпал хватает свою миску и ставит у ног Блейка: «Слушай, приятель, ты кое-что забыл! Пора пожевать!»

С Нэпалом мы снова чувствуем себя семьей, в которой папа улыбается.

Может быть, для вас в этом нет ничего особенного, но для семьи Морган это настоящее чудо.

Через несколько дней после начала жизни-с-Нэпалом мне нужно поехать в местное отделение ИМКА. Я член совета и тренер по американскому футболу. Заседания проходят каждый месяц, по утрам, до того как большинство пап отправляются на работу. Сегодня рядом со мной Нэпал. В течение следующего часа все только и говорят что о моей собаке. На повестку дня махнули рукой.

Думаю, я должен прицепить к ошейнику своего пса табличку: «Нэпалу два года. Это черный лабрадор из организации „Собаки-помощники: новые возможности“. Он знает более пятидесяти команд». И так далее.

Хорошо было бы хоть несколько секунд поговорить об американском футболе, но где там! Я начинаю понимать, что это самая настоящая проблема. Нужно найти выход. Мне приходится бороться с «эффектом Нэпала». «Давайте вернемся к тому, ради чего мы здесь собрались». Но думаю, что, куда бы мы ни пошли, Нэпал будет привлекать внимание, и лучше просто сосредоточиться на позитиве — на волшебстве, которое он дарит стольким людям.

Если сравнить сегодняшнюю встречу в ИМКА с некоторыми неприятными случаями, которые происходили раньше, вы поймете, что я подразумеваю, говоря о волшебстве. Когда-то я вызвался быть тренером по американскому футболу для детишек. Просто большинство пап слишком заняты работой. Я тренировал совсем маленьких детей, поэтому они играли только во флаг-футбол[3] — никаких настоящих потасовок. Я думал, что мне это под силу.

Получалось забавно: сидя в своей коляске, я был как раз вровень с самыми маленькими членами команды. Вскоре мы уже побеждали абсолютно во всех играх. Во время матча на поле может находиться только один тренер. И это был я — старший тренер. А потом, в один прекрасный день, молодой администратор двадцати с чем-то лет подошел ко мне посреди матча и сказал, что я должен покинуть поле.

— Простите, дружище, как это «покинуть»?

— Ну, вам нельзя находиться на поле. Знаете, родители жалуются. Они говорят, что вы представляете опасность для детей. Вы должны покинуть поле.

И это был администратор по спортивной работе в ИМКА! Конечно, он был молод. Наверное, только-только окончил колледж. Но это не оправдывало его невежества. Он обязан был знать законы. Я сказал ему, что он ведет себя неправильно. Объяснил, что он нарушает Акт 1990 года, а это не шутки. Американский акт 1990 года «О гражданах с инвалидностью» гласит, что незаконно лишать человека в коляске доступа в какие бы то ни было места общего пользования. Это касается в том числе ресторанов, торговых центров и спортивных площадок. А уж если человек работает в спорте, он тем более обязан это знать. Этот парень что, живет в пещере?

Мне хотелось его ударить, так я разозлился.