Вновь вернувшийся свет как-то неуверенно моргнул, и вообще казался каким-то тусклым, сероватым, заставив меня в очередной раз про себя выругаться: на борту катера были аварийные фонари. А теперь у нас из источников света – мой планшет и усталая магесса, она же проводник, она же единственный ключ к возвращению на поверхность. Не знаю, сознательно Анна подстроила подобный исход, или просто банальное стечение обстоятельств и следствие усталости, но у нас теперь стало ещё больше причин опекать и беспрекословно слушаться стихийно образовавшегося командира. Впрочем, кому руководить, как не той, кого с детства этому учили?

…Камера коллектора оказалась почти пустой – судя по скобам на стенах, когда-то тут лежали многочисленные кабели, но сейчас остался только один. Бронированный монстр в мою руку толщиной выныривал из бетонной заглушки в стене и нырял в створ вертикального колодца – теперь единственного выхода из изолированного сверху подземелья. Видимо, остальные коммуникации срезали – в таких вот «проводках» слишком много цветного металла, чтобы им просто так разбрасываться. Почему тогда этот не сняли? Хотя, кажется, уже догадываюсь.

– То, что я скажу – государственная тайна. Когда выйдем отсюда – вам всем придётся дать подписку о неразглашении, – предупредила принцесса, двигаясь к спуску и пробуя ногой первую скобу-ступеньку вертикальной лестницы. – Не знаю, в курсе вы или нет, но в конце семидесятых – начале восьмидесятых годов двадцатого века многие объекты военной инфраструктуры пришлось… гм, списать. Так же, как списывают старые военные корабли: выполнять свою функцию они уже больше не могут, а модернизировать их под новое оружие дороже, чем строить новые, а то и попросту невозможно. К тому же, несмотря на все усилия наших спецслужб и самоотверженную работу ракетно-космических войск, координаты многих таких объектов стали известны потенциальному противнику: когда их закладывали, никто ещё не ждал скорого появления спутников-шпионов…

Акустика в пустой кабельной шахте оказалась прекрасной – в свою очередь перебираясь на лестницу, я прекрасно разбирал каждое слово уже успевшей спуститься метров на пять девушки. А заодно оценил, как ловко младшая Рюрикова-Хэ-Мин отвлекала всех остальных от «приятных» ощущений спуска в головокружительную бездну: метров двадцать в вертикальном колодце, куда требовалось спуститься по тронутым ржавчиной скобам, вбитым в стену, точно было.

– …Потому все устаревшие ракетные базы, центры стратегического командования, армейские склады, не отвечающие новым требованиям, были выведены из эксплуатации… Официально. Демонтаж оборудования действительно провели, и была прекращена военно-транспортная логистика – именно она сильнее всего выдает расположение засекреченных объектов. Однако некоторые функции за частью объектов остались – фугасостойкие бетонные своды не потеряли своих свойств оттого, что сняли электронику и вывезли людей. На такой объект мы сейчас и попадём.

У меня возникло довольно абсурдное ощущение, что я нахожусь в музее, и экскурсовод читает лекцию – так ровно, уверенно и с выражением Анна делилась с нами «государственной тайной». Да уж, тайна: сообразить, что в бункерах и подземельях могло что-то остаться «на чёрный день» – невероятно «сложная» задача для «потенциального противника».

– И что здесь? – когда рассказчица допустила рассчитанную паузу, вмешалась Мамедова.

– Как я и сказала, это – государственная тайна, – солидно напомнила принцесса, а потом, немного помолчав, уже другим, «простым» голосом сказала: – Автономный счётно-решающий узел системы «Юаньжоу».

Бинго! Если бы руки не были заняты, прищелкнул бы пальцами. «Юаньжоу», по-русски «Периметр», знаменитая система «Мёртвой руки»[72]! На ОБЖ школьникам подробно рассказывали про армию Великой Империи – «ту, что бережёт наш покой». Ну, как подробно – объясняли, какие рода войск за что отвечают, почему они важны и всё такое – общая, по сути, информация, но позволяющая детишкам понять, что к чему. И почему армией ВИ можно и нужно гордиться. Единственное, что я не вынес из этих, довольно интересных для меня занятий – так это сведений об этом самом «потенциальном противнике». Вся информация исчерпывалась фразой с первой страницы учебника за шестой класс: «Земли наши обширны и богаты, природа обильна – всё это ваше наследие, добытое и сохранённое для вас, новых поколений, потом и кровью предков. С завистью и вожделением многие смотрят на наши просторы из-за границ Родины». И всё…

Так значит, «Юаньжоу». Что ж, это действительно всё объясняет: и наш странный маршрут, и выбор принцессой места для связи с папой. Однако Анна-то наша – неслабый маг: на глубине трёх метров под землей засечь кабель – на такое мало какой металлодетектор способен, кроме специализированных. Я уже не говорю, что сделала она это из движущегося «автобуса», одновременно поддерживая маскировочное заклинание. Кабель соединяет радиорелейную линию и узел «Периметра» – логичное решение. Пользоваться собственными передатчиками и антеннами, наверняка прекрасно замаскированными, узел будет только в случае отвала обычных линий связи, дабы раньше времени не выявить своё местоположение врагу радиоизлучением. Вычленить же «обычный» трафик данных вычислительной сборки «Периметра» в потоках криптостойкой зашифрованной военной цифровой связи – очень сложно, и точно не реализуется «на коленке», – то есть связь вот по этому бронированному шлангу и сейчас работает как обычно, несмотря ни на какие учения и информблокады. Хорошо придумано. И принцесса молодец: воспользоваться подземной «нитью Ариадны» было нетривиальным решением! Хотя она вроде бы говорила, что автор плана – начальник ее охраны – ныне покойный… не важно. Важно, что никто в здравом уме и твёрдой памяти не прервёт связь между узлами сети стратегического назначения. Умно! И даже – очень.

– Юаньжоу – специализированная вычислительная сеть. Как Глобальная Сеть – только отдельная, для управления атомными силами Империи, – подтвердила мои мысли «наше высочество». – Командные терминалы есть только у моего отца и премьер-министра.

Простой и понятный план – что может быть лучше? Коснувшись наконец ногой пола, я почти физически почувствовал, как уходит разлитое в воздухе напряжение. Добрались. Сделали. Теперь нужно только пройти за путеводным кабелем до узла – и пусть принцесса передаёт своё сообщение. А там… а там уже видно будет, что делать дальше.

Ну действительно, нужно только дойти – и что дальше может пойти не так, а?

По рукотворным подземельям комплекса мы бродили без малого два с половиной часа: подземный лабиринт оказался просто огромным. Кроме того, точного месторасположения узла «Периметра» Анна не знала, так что каждый раз, когда кабель непринужденно нырял в бетон стены, пола или потолка, приходилось искать проход в соседнее помещение. Надо ли говорить, что строители, а после них демонтажники, заварившие и забетонировавшие половину проходов, словно специально постарались, чтобы каждый раз для этого приходилось обходить половину базы? Кроме того, в подземельях явно была проблема с вентиляцией: если не задерживаться на одном месте, то можно было дышать без одышки, а вот если мы «застревали» на очередной развилке, пока принцесса неведомым образом решала, куда идти, – через некоторое время начинались проблемы. Надо полагать, какая-то рециркуляция всё же шла, но на пятерых (топливный элемент Ирис тоже «ел» кислород из воздуха) её не хватало. Но – всё-таки дошли. И остановились перед сплошной стальной плитой, на которой через трафарет был нанесен ничего мне не говорящий буквенно-цифровой код, ниже – разлапистый «вентилятор» знака радиационной опасности и рядом – знак минной угрозы. Для совсем уж дебилов ещё ниже шла ещё одна «подсказка»: