Нет, дело не в нём. А во мне. — Хацармавеф поднял голову, но не перебивал.

— Это случилось тогда, внизу. Когда эта тварь прижала нас, я даже и предположить не мог, что она столь сильна! А уж того, что к ней на помощь придут другие — и что они будут работать совместно, словно разумные — это, наверное, и никому в голову прийти не могло!

Я сказал себе: «Пристли, ты — старый идиот, видящий не дальше своего носа!

Мало того, что сам сейчас погибнешь, так и погубишь жизнь ни в чём не повинного молодого человека! А этот подающий огромные надежды мальчик — извини, но для меня ты всегда — мальчик! — ещё даже не женат! Не говоря уже о детях…»

И ещё я тогда понял — рано мы полезли в самое пекло. Глубины Океана — не место для пикников и увеселительных прогулок! А ведь мы почти так и думали — «вот, сейчас быстренько спустимся, всё отснимем, подтвердим, и пусть весь мир удивляется!..»

Профессор невесело хмыкнул, покачал головой:

— Нет, мы — то есть, человечество — не готовы к абиссальным глубинам. Нужны другие, новые, приборы. Чтобы видеть в темноте. Чтобы видеть в темноте на большом расстоянии. Нечего соваться с нашим позавчерашним оборудованием туда, где ждут смертельное давление и неведомые существа! Против них мы в своей консервной банке — словно беспомощные и слепые котята!

Ну, и конечно, главная моя мысль была — о Глории.

Да, ты правильно покраснел — я говорю о твоей Глории!

Поэтому — чтобы первое, что ты сделал, когда мы сойдём на берег — купил самый большой букет цветов, и немедленно попросил у мисс Хоппер её руки! Шесть лет — более чем достаточный срок для ухаживаний!

Да — и не забудьте позвать на вашу свадьбу! А когда родится первенец — я с удовольствием буду и крёстным отцом!..